Филлис Джеймс - Маяк

— Я имел в виду спуск и подъем, мэм.

— У нас нет выбора. А.Д. говорил, что не видит Джаго в роли убийцы. А он до сих пор никогда не ошибался.

Но вот появился Джаго. Вместе с Бентоном они погрузили скалолазное снаряжение в автотележку, и Кейт села за руль. Тележка, подпрыгивая на камнях и неровностях почвы, двинулась через мыс. Все молчали. Бентон понимал, что Кейт захочет сохранить площадку вокруг места преступления в ее первоначальном виде, и действительно, она остановила тележку ярдах в двадцати от часовни и обратилась к Джаго:

— То, что мы ищем, вероятно, было переброшено либо через верхнюю, либо через нижнюю скалу, где-то недалеко от часовни. Сержанту Бентону-Смиту или мне самой придется спуститься вниз с утеса на веревке, чтобы обыскать берег. Нам потребуется ваша помощь.

Однако Джаго молчал. Кейт, оскользаясь, двинулась сквозь кусты и торчащие повсюду каменные глыбы вниз, к нижней скале, Бентон и Джаго последовали за ней. Потом она пошла дальше по узкому плато до того места, где, глянув наверх, сочла, что они находятся как раз под часовней. Все трое подошли к краю скалы и посмотрели вниз. Слоистый гранит, местами выветрившийся, местами гладкий, как начищенное серебро, отвесной стеной обрывался к морю футов на восемьдесят, кое-где из стены торчали острые зубцы, словно висячие корзины, — в их трещинах угнездились зеленые листья и гроздья небольших белых цветов. У подножия утеса виднелась бухточка, практически без берега — все пространство до самого утеса было завалено крупными глыбами и камнем. Прилив уже начался, вода быстро прибывала. Кейт посмотрела на Джаго:

— Тут можно спуститься? Как вы думаете, с этим не будет проблем?

Джаго наконец заговорил:

— Со спуском — вряд ли. Тут, я думаю, проблем не будет. А как вы намереваетесь наверх подняться? Здесь нужен опытный скалолаз.

— А другого пути в эту бухту нет? — спросила Кейт.

— Пройдите подальше и сами посмотрите, инспектор, — ответил Джаго. — Она всегда недоступна, независимо от прилива и отлива.

— А вокруг мыса подплыть туда нельзя?

Выражение лица Джаго было весьма красноречиво. Он пожал плечами:

— Только если вы захотите, чтобы вас разрезало на куски. Подводные камни там острые как бритва.

— Мой дед был альпинистом, — сказал Бентон. — Он учил меня скалолазанию. Если бы вы согласились со мной спуститься, мы смогли бы подняться обратно. То есть если здесь есть склон для восхождения.

— Есть один такой, примерно в тридцати ярдах к югу от часовни. Это единственный путь наверх, только он не для новичка. Какое восхождение было у вас самым трудным?

— Татра на побережье Дорсета. Около мыса Святого Ансельма, — ответил Бентон, подумав: «Только, ради Бога, не надо спрашивать, когда это было».

И тут впервые за все время Джаго посмотрел ему прямо в лицо:

— Вы — внук Хью Бентона-Смита?

— Да.

Несколько секунд оба молчали. Потом Джаго сказал:

— Ладно. Надо за дело браться. Помогите-ка мне со снаряжением. Времени не так много осталось.

Кейт оставалась на краю скалы. Им понадобилось всего несколько минут, чтобы вернуться наверх. Джаго уверенно шагал впереди, неся на плече свернутые кольцом веревки. Следуя за ним с остальным снаряжением, Бентон думал: «Он знает каждый дюйм этой скалы. Он явно не раз здесь спускался и поднимался».

Бросив веревки на землю, Джаго сказал:

— Вам лучше снять куртку. Ботинки вроде нормальные. Попробуйте, какой из шлемов вам подойдет. Тот, что с красным значком, — мой.

Каменные глыбы здесь были крупнее, а нижняя скала уже, чем в других частях острова, которые Бентон успел увидеть. Джаго надел шлем, быстро выбрал подходящую глыбу, потом, пока двое других внимательно за ним наблюдали, взял три кольца широкой тесьмы, скрутил их вместе, обмотал вокруг каменной глыбы и закрепил карабином. Глядя, как Джаго закручивает массивную металлическую муфту, Бентон подумал, что не вспоминал слово «карабин» уже лет десять, а то и больше. А тесьма называется «стропа». Ему надо вспомнить все названия, Джаго развернул веревку, пропустил ее середину через карабин и широкими взмахами рук снова свернул кольцом обе половины веревки и перебросил ее через край скалы. Она падала, ритмично разворачиваясь, красно-сине сверкая в солнечном воздухе.

Время для Бентона остановилось и, на одну секунду потеряв ориентацию и контроль над собой, он укрылся в воспоминаниях. Ему снова было четырнадцать и вместе с дедом он стоял на гребне той скалы у побережья Дорсета. Дед, которого он всегда называл не иначе, как Хью, был во время Второй мировой войны летчиком-истребителем. Он был дважды награжден за боевые заслуги и после тех бурных лет никак не мог примириться с бескрылой жизнью на земле, где гибель лучших из его друзей оставила о нем чувство невольной вины за то, что он жив. Еще подростком Бентон, любивший деда и изо всех сил старавшийся ему угодить, ощущал, что под его резковатой, полунасмешливой манерой держаться, как под жестким панцирем, кроется чувство утраты и стыда. Хью был фанатичным альпинистом-любителем, видевшим в альпинизме — этой ничейной полосе между небом и скалами — нечто такое, что, как понимал мальчик, было гораздо больше, чем спорт. Фрэнсис (Хью никогда не называл его Бентоном) страстно жаждал разделить увлеченность деда, уже тогда понимая, что то, чему учил его дед, было преодоление страха.

Когда Фрэнсис учился на первом курсе университета, Хью погиб, упав со скалы в Непале, и увлечение Фрэнсиса отвесными скальными стенами поколебалось. Никто из его друзей не занимался альпинизмом. Жизнь его полнилась другими, более неотложными интересами. Но сейчас, в этот миг возвращения памяти, Бентон снова услышал голос деда: «Восхождение здесь высокой сложности — B.C., но, я думаю, ты к нему готов, Фрэнсис. Верно?» — «Да, Хью. Я готов».

Но голос, который он слышал сейчас, был голосом Джаго:

— Восхождение здесь — B.C. Но раз вы поднимались на Татру, вы должны быть к нему готовы. Порядок?

Бентон понимал, что это его последний шанс отказаться. Очень скоро ему придется стоять на узкой кромке каменистого, исхлестанного морем берега, готовясь к опасному восхождению, да еще, возможно, с убийцей. Он повторил в уме слова Кейт: «А.Д. говорил, что не видит Джаго в роли убийцы. А он до сих пор никогда не ошибался».

Он взглянул на Джаго и ответил:

— Я готов.

Бентон снял куртку и сквозь тонкую шерсть свитера тут же почувствовал прикосновение ветра, будто на спину ему положили холодный компресс. Надев и застегнув на себе снаряжение с привешенными к поясу карабинами, оттяжками и закладками, он примерил два шлема, надел тот, что подошел по размеру, и отрегулировал ремешок. Потом взглянул на Кейт. Лицо ее словно застыло от волнения, но она не произнесла ни слова. Он подумал, что она, возможно, хочет сказать: «Вам не обязательно это делать, я вам этого не приказывала». Однако он понимал, что переложить выбор на него означало бы для Кейт отказаться от ответственности. Она могла его остановить, но не могла приказать ему спускаться. И он сам не мог понять, почему это его так радует. Кейт достала из чемоданчика пластиковый пакет для вещественных доказательств и пару резиновых перчаток и протянула ему. Ничего не говоря, он сунул все это в карман брюк.