Эрл Гарднер - Перри Мейсон: Дело о нанятой брюнетке. Дело о неосторожном котенке [Литрес]

Свидетель колебался несколько секунд, а потом с угрюмым видом односложно ответил:

— Да.

— Вы можете проводить перекрестный допрос, — повернулся Гамильтон Бергер к Мейсону с победным выражением лица.

Мейсон посмотрел на свидетеля.

— Мистер Лунк, я хочу, чтобы вы честно отвечали на мои вопросы. Вы понимаете это?

— Да.

— После того как мисс Стрит нас покинула, мы отправились к вам домой, не так ли?

— Да.

— Мы прибыли туда где-то в четыре или в половине пятого утра?

— Наверное, да.

— Было холодно?

— Да, сэр.

— Никакие обогревательные приборы в доме не работали?

— Нет, сэр.

— Как только мы приехали, вы зажгли газовый обогреватель, не так ли?

— Все правильно.

— Когда вы уезжали из дома, вы оставили дверь между первой спальней и ванной комнатой закрытой?

— Да.

— А когда мы с вами приехали, она оказалась открыта?

— Да.

— А все содержимое ящиков комода и все вещи из шкафа были выкинуты на пол?

— Все правильно.

— Чего-нибудь недоставало?

— Да. Пропали деньги. Я их прятал в кармане своего лучшего костюма.

— Костюм висел в шкафу?

— Да, сэр.

— Сколько денег пропало?

— Я возражаю, — поднялся со своего места Гамильтон Бергер. — Это несущественно, недопустимо в качестве доказательства и не имеет отношения к делу. Перекрестный допрос ведется не должным образом. Задаваемый вопрос не имеет никакого отношения к слушаемому делу.

— Возражение отклоняется, — постановил судья Ланкершим. — Защита имеет право показать состояние помещения и все факты, которые могут доказать, что Франклин Шор покинул дом до того момента, на котором настаивает обвинение.

— Около трехсот долларов, — заявил Лунк.

— Дверь в кладовку была закрыта?

— Да, сэр.

— Когда вы готовили, вы брали муку из банки, стоящей в кладовке?

— Да, сэр.

— И какое-то количество муки просыпалось на пол вокруг банки?

— Да, сэр.

— Когда мы с вами появились в доме, котенок находился там?

— Да.

— Это тот котенок, которого оставила вам Хелен Кендал?

— Все правильно.

— Я обратил ваше внимание на то, что котенок, очевидно, залез лапками в муку, рассыпанную вокруг банки, потом пробежал через кухню и выскочил во вторую спальню?

— Все правильно.

— Об этом свидетельствовали следы?

— Да. Между кладовкой и дверью второй спальни совсем небольшое расстояние — фута три или четыре.

— И не более четырех-пяти футов от двери в спальню до кровати во второй спальне?

— Да.

— И рядом с той кроватью я обратил ваше внимание на следы, показывающие, что все лапки котенка как бы были собраны в кучку в том месте, словно он готовился к прыжку на кровать?

— Да.

— Когда мы появились у вас в доме, котенок спал, свернувшись в клубочек, на кровати в первой спальне, не так ли?

— Все правильно.

— И вы точно помните, что дверь в кладовку была закрыта?

— Да.

— На столе в гостиной стояла пепельница, рядом с ней лежала визитка Джорджа Албера с несколькими словами, написанными от руки, в пепельнице остался окурок сигары, не так ли?

— Да. Сигару курил Франклин Шор. Я нашел визитку в двери, когда уходил.

— Когда уходили ?

— Да.

— Вы не слышали ни стука в дверь, ни звонка, пока находились дома?

— Нет. Визитка вызвала у меня обеспокоенность. Албер, наверное, пытался звонить, но звонок не сработал. Он часто ломается.

— Я могу временно попросить этого свидетеля оставить место для дачи показаний и пригласить трех других, которые торопятся и хотят поскорее уйти? — обратился Гамильтон Бергер к Мейсону. — Позднее мистер Лунк сможет вернуться для дачи показаний, и вы продолжите перекрестный допрос.

Мейсон поклонился окружному прокурору.

— У меня нет возражений.

Гамильтон Бергер вызвал таксиста, который рассказал, как доставил Деллу Стрит в район, где находится дом Лунка, какое-то время ждал ее в машине, а потом отвез ее к ней домой. Затем окружной прокурор снова пригласил лейтенанта Трэгга, который заявил, что нашел котенка в квартире Деллы Стрит. После Трэгга свидетельскую ложу заняла Хелен Кендал и опознала котенка, отравленного тринадцатого числа и оставленного ею в дальнейшем у Томаса Лунка.

Мейсон, казалось, не обращал никакого внимания на свидетелей. Он не выступал ни с какими возражениями и не пользовался своим правом перекрестного допроса.

Затем Лунка снова пригласили для дачи показаний.

Мейсон несколько секунд неотрывно смотрел на свидетеля, пока в зале суда не воцарилась гробовая тишина, и внимание всех не сосредоточилось на важности того, что собирался спросить адвокат защиты.

— Когда вы в последний раз открывали банку с мукой, стоящую в кладовке?

— Утром тринадцатого. Я пек блины на завтрак.

— А после того как я обратил ваше внимание на достаточно большое количество муки, рассыпанной по полу вокруг банки, вы не снимали с нее крышку?

— Нет, сэр. У меня не было возможности. Полиция забрала меня из гостиницы и с тех пор не отпускала.

— Как важного свидетеля, — быстро вставил Гамильтон Бергер.

Лунк с негодованием повернулся к окружному прокурору и заявил:

— Я не знаю, почему вы держали меня, но держали!

— Свидетель должен только отвечать на задаваемые вопросы, — упрекнул Лунка судья Ланкершим.

— Ваша честь, я прошу отложить слушание дела на тридцать минут, — обратился к судье Мейсон.

— С какой целью?

Мейсон улыбнулся.

— Я не мог не заметить, Ваша честь, что, когда я перешел к последней фазе перекрестного допроса, лейтенант Трэгг в срочном порядке покинул зал суда. Я считаю, что тридцати минут ему будет достаточно, чтобы добраться до дома мистера Лунка, обыскать банку с мукой и вернуться.

— Вы считаете, что крышку снимали с банки вечером тринадцатого или утром четырнадцатого, причем не свидетель Томас Лунк? — уточнил судья Ланкершим.

Мейсон улыбнулся еще шире.

— Я думаю, Ваша честь, что лейтенант Трэгг сделает очень важное открытие. Я надеюсь, вы понимаете мое положение, Ваша честь. Я заинтересован только в том, чтобы доказать невиновность мисс Стрит. Поэтому я не хочу в настоящий момент выступать с какими-либо заявлениями относительно того, что может обнаружить лейтенант Трэгг, или относительно значения улик.

— Хорошо. Объявляется перерыв на тридцать минут, — постановил судья Ланкершим.

Зрители начали выходить из зала суда, скапливаясь в проходах. Расталкивая всех и сконфуженно улыбаясь, к адвокату протиснулся Джордж Албер.

— Мне очень жаль, что моя визитка несколько спутала карты, — заявил он. — Я проезжал мимо дома Лунка после театра. Решил остановиться и посмотреть, не горит ли свет. В одном окне горел, поэтому я позвонил. Мне никто не открыл дверь, и я решил оставить визитку. Подумал, что Хелен оценит мою заботу о котенке. Я на самом деле беспокоился. По правде говоря, мне не пришло в голову, что звонок не работает.