Роберт Гулик - Смертоносные гвозди

— Тяжелые времена наступили! — прохрипел он. — Если товар чуть-чуть подмок, его тебе возвращают! А у меня еще и печень слабая! — Он распахнул меховой халат и осторожно приложил ладонь к боку.

— Не такие уж тяжелые для меня! — бодро заметил Дао Гань. — Я еще долго буду есть рис по сто медяков за меру.

Толстяк быстро выпрямился.

— Сто медяков! — недоверчиво воскликнул он. — Но ведь рыночная цена сто шестьдесят!

— Не для меня! — самодовольно заявил Дао Гань.

— Почему не для вас? — нетерпеливо спросил толстяк.

— Ха! — воскликнул Дао Гань. — Это тайна. Я могу обсуждать ее только с профессиональными торговцами рисом.

— Выпейте, я угощаю! — быстро сказал толстяк и, наливая вино, добавил: — Откройте мне тайну, я, знаете ли, люблю хорошие истории!

— У меня мало времени, — ответил Дао Гань, — поэтому буду краток. Сегодня утром я встретил трех парней. Они приехали в город с отцом и привезли целую повозку риса. Но этой ночью их отец умер от сердечного приступа, и им срочно потребовались деньги, чтобы купить гроб и доставить его домой. Я согласился купить все по сто монет за меру. Ну, а теперь мне надо уходить. Слуга, счет!

Он поднялся, но толстяк торопливо схватил его за рукав.

— Зачем так спешить, мой друг? — спросил он. — Разделите со мной тарелку жареного мяса! Эй, человек, принеси еще кувшин вина, я угощаю!

— Не хочу вас обидеть, — сказал Дао Гань. Вновь присаживаясь, он бросил слуге: — У меня слабый желудок, принеси-ка мне лучше жареного цыпленка. И самую большую порцию!

— Сначала подавай ему маленькое, потом большое! Чего только не приходится выносить! — уходя, пробормотал слуга.

— По правде говоря, — доверительно сказал толстяк, — я торгую рисом и дело свое знаю! Если вы будете хранить такое количество риса для личного потребления, он испортится! И вы не сможете продать его на рынке, потому что не состоите в гильдии рисоторговцев. Но я помогу вам и куплю у вас все по сто десять монет.

Дао Гань колебался. Медленно выпив чашку, он сказал:

— Это можно обсудить. Выпьем!

Он до краев наполнил обе чашки, потом пододвинул к себе блюдо с жареным цыпленком. Быстро выбирая лучшие куски, он спросил:

— А этот дом напротив, он что, принадлежит главе гильдии Ляо, у которого пропала дочь?

— Совершенно верно, — сказал торговец. — Но ему повезло, что он избавился от девчонки. Проку от нее не было! Но, возвращаясь к этому рису…

— Послушаем лучше пикантную историю! — прервал его Дао Гань, подхватывая новый кусок цыпленка.

— Не люблю рассказывать истории про состоятельных клиентов, — мрачно сказал толстяк. — Я не выбалтываю их даже своей старухе!

— Ну, если вы не доверяете мне… — чопорно сказал Дао Гань.

— Я и не собирался вас обидеть! — поспешно воскликнул толстяк. — На днях я проходил по южной части рынка и вдруг увидел, как барышня Ляо без служанки или каких-либо сопровождающих выходит из дома возле винной лавки «Весенний ветерок». Она осмотрелась по сторонам и быстро удалилась. Мне это показалось странным, и я пошел к тому дому посмотреть, кто там живет. Тут открылась дверь, и оттуда вышел худощавый молодой человек. Он тоже осмотрелся по сторонам и скрылся. Я поинтересовался в одной лавке, что это за дом. И как вы думаете, что оказалось?

— Дом свиданий, — тотчас ответил Дао Гань, подгребая последние кусочки соленых овощей.

— Откуда вам это известно? — разочарованно спросил толстяк.

— Просто угадал! — сказал Дао Гань, допивая вино. — Приходите сюда завтра в это же время, и я принесу счета на рис. Может быть, мы договоримся о сделке. Спасибо за угощение!

Он поспешно направился к лестнице, оставив толстяка недоуменно смотреть на пустые тарелки.

Ма Жун и Цзяо Тай закончили трапезу в сторожке чашкой горького чая и распрощались с советником Хуном. Во дворе судебной управы их уже дожидался конюх с лошадьми наготове.

Ма Жун посмотрел на небо и сказал:

— Похоже, братец, снега не будет! Пойдем пешком!

Цзяо Тай согласился. Быстрым шагом они вышли из управы.

Друзья прошли вдоль высокой стены перед храмом Хранителя города, потом повернули направо и вошли в тихий жилой квартал, где жил Лань Даогуй.

Крепкий юноша, очевидно один из учеников Ланя, отворил им дверь. Он сказал, что учитель находится в тренировочном зале.

Тренировки проходили в просторной пустой комнате. Кроме деревянной скамьи у входа, на полу в ней больше ничего не было. Но побеленных стенах висела богатая коллекция мечей, копий и палок для фехтования.

Лань Даогуй стоял в центре толстой тростниковой циновки, покрывающей пол. Несмотря на холод, на нем не было ничего, кроме набедренной повязки. Он работал с черным шаром размером с небольшую дыню.

Ма Жун и Цзяо Тай присели на скамью и стали внимательно следить за каждым движением мастера. Шар не останавливался ни на мгновение, Лань подбрасывал его, ловил то на левое, то на правое плечо, позволял ему скатываться по руке до ладони, выпускал его, потом ловким движением подхватывал за мгновение до того, как шар должен был коснуться пола, — и все это делал с непринужденным изяществом, зачаровывающим двух зрителей.

На теле Ланя, равно как и на голове, не было ни волоска, а на округлых руках и ногах не выступали мускулы. У него была тонкая талия, но при этом широкие плечи и толстая шея.

— Кожа у него гладкая, как у женщины, — прошептал Цзяо Тай Ма Жуну, — но под ней нет ничего, кроме сухожилий!

Ма Жун утвердительно кивнул в молчаливом восхищении.

Внезапно мастер остановился. Мгновение он постоял, чтобы отдышаться, потом с широкой улыбкой подошел к двум друзьям. Протягивая шар на вытянутой руке Ма Жуну, он сказал:

— Не подержишь его, пока я накину халат?

Ма Жун взял шар, но тут же с проклятьем выпустил из рук, и тот с громким стуком упал на пол. Он был отлит из железа.

Все трое рассмеялись.

— Великое Небо! — воскликнул Ма Жун. — Наблюдая, как ты работаешь с ним, я решил, что он сделан из дерева.

— Хотел бы я, чтобы ты научил меня этому искусству! — мечтательно произнес Цзяо Тай.

— Как я уже говорил вам раньше, — сказал Лань Даогуй, — я в принципе никогда не учу отдельным приемам или упражнениям. Я всегда готов обучать вас, но тогда придется пройти полный курс!

Ма Жун почесал голову.

— Если я не ошибаюсь, — спросил он, — правила твоих тренировок требуют отказаться от девчонок?

— Женщины подрывают силу мужчины! — сказал Лань. Он произнес это с такой горечью, что друзья посмотрели на него с удивлением. Лань редко прибегал к резким заявлениям. Боксер быстро продолжил с улыбкой: — То есть они не повредят, если все держать под контролем. Для вас я установлю особые правила. Вам придется полностью отказаться от выпивки, соблюдать диету, которую я определю, и спать с женщинами не чаще, чем раз в месяц. Вот и все!