Роберт Гулик - Смертоносные гвозди

— Вот его чашка! — сказал Ма Жун, указывая на пол.

Судья наклонился и осмотрел осколки. Он поднял донышко разбитой чашки, в котором еще оставалось немного коричневой жидкости. Осторожно поставив его на стол, он спросил хозяина:

— Как это обнаружили?

— У наставника Ланя, — ответил тот, — были устойчивые привычки, он приходил сюда через день по вечерам, примерно в одно и то же время. Сначала он около получаса лежал в воде, потом пил чай и занимался гимнастикой. Нам было строго-настрого велено не беспокоить его, пока он сам не откроет дверь и не потребует принести свежий чай. Он выпивал несколько чашек, потом одевался в предбаннике и отправлялся домой.

Хозяин сглотнул слюну и продолжил:

— Поскольку все банщики любили его, к тому времени, когда учитель готовился уходить, один из них обычно ждал в коридоре с чаем наготове. Сегодня он не открыл дверь. Банщик прождал с полчаса, потом пошел за мной, потому что сам не решался беспокоить наставника Ланя. Зная его привычки, я засомневался, не стало ли ему плохо. Я немедленно открыл дверь… и увидел печальную картину!

Некоторое время все молчали. Потом советник Хун сказал:

— Смотритель рынка послал человека в судебную управу, и, поскольку ваша честь отсутствовали, мы немедленно направились сюда присмотреть за тем, чтобы все оставалось нетронутым. Мы с Дао Ганем допросили банщиков, а Ма Жун и Цзяо Тай записали имена всех находившихся в бане, когда они отсюда выходили. Но никто из них не видел, чтобы кто-то заходил или выходил из комнаты наставника Ланя.

— Как был отравлен чай? — спросил судья.

— Очевидно, это было сделано в этой самой комнате, ваша честь, — сказал советник. — Нам сообщили, что все чайники наполняют готовым чаем из большого кувшина в предбаннике. Если бы убийца положил яд туда, он отравил бы и всех остальных посетителей. Наставник Лань никогда не закрывал дверь, поэтому мы предполагаем, что убийца зашел, положил яд в чашку и удалился.

Судья Ди понимающе кивнул. Показав на маленький белый цветок, прилипший к одному из осколков чашки, он спросил хозяина:

— Вы подаете здесь жасминовый чай?

Тот покачал головой и сказал:

— Нет, ваша честь. Мы не можем себе позволить такой дорогой напиток!

— Перелей остатки чая в кувшинчик, — велел судья Дао Ганю, — потом заверни дно чашки и осколки в промасленную бумагу Будь осторожен, не стряхни лепесток жасмина! Опечатай чайник и забери его тоже. Судебному врачу нужно будет определить, имеется ли яд и в чайнике.

Дао Гань понимающе кивнул. Он внимательно всматривался в кусочки картона на столе. Затем он сказал:

— Взгляните, ваша честь, когда вошел убийца, наставник Лань занимался игрой в «Семь кусочков»!

Все посмотрели на кусочки картона. Казалось, что они лежат в беспорядке.

— Я вижу только шесть кусочков, — заметил судья. — Поищите-ка седьмой! Это должен быть еще один маленький треугольник.

Пока его помощники осматривали пол, судья Ди стоял, осматривая труп. Вдруг он произнес:

— Правый кулак у наставника Ланя сжат. Посмотрите, нет ли в нем чего-нибудь!

Советник Хун осторожно разжал руку покойника. В ладони был зажат маленький треугольный кусочек картона. Он передал его судье.

— Это доказывает, — воскликнул судья, — что Лань составлял фигурку после того, как принял яд! Не пытался ли он оставить ключ, указывающий на его убийцу?

— Похоже, он сдвинул кусочки рукой, когда падал на пол! — заметил Дао Гань. — В таком порядке они ничего не значат.

— Зарисуй расположение этих кусочков, Дао Гань, — сказал судья. — Нам придется потом внимательно их изучить. Поручи смотрителю, советник, доставить труп в управу. Потом тщательно осмотрите эту комнату. Я же пойду допрошу кассира.

Он повернулся и вышел из комнаты.

Одевшись в предбаннике, судья Ди велел хозяину отвести его в комнатку кассира у входа в баню.

Судья присел за маленький столик возле ящика с деньгами и спросил вспотевшего кассира:

— Вы помните, как пришел наставник Лань? Перестаньте суетиться! Поскольку вы все время находились здесь, вы — единственный человек в бане, который не мог совершить убийства! Говорите!

— Я прекрасно все помню! — заикаясь, произнес кассир. — Наставник Лань появился в обычное время, заплатил пять медных монет и прошел внутрь.

— Он был один? — спросил судья.

— Да, ваша честь, как обычно, — ответил кассир.

— Как я понимаю, вы знаете большинство посетителей в лицо. Помните ли вы кого-нибудь из тех, кто приходил после наставника Ланя?

Кассир наморщил лоб.

— Более или менее, ваша честь, — сказал он, — потому что приход наставника Ланя, нашего знаменитого боксера, всегда был для меня своего рода событием, разделяющим, так сказать, вечер на две части. Сначала пришел мясник Лю — два медяка за общий бассейн. Потом глава гильдии Ляо — пять медяков за отдельную ванную. Потом четверо молодых бездельников с рынка. Потом…

— Вы знаете всех четверых? — прервал его судья.

— Да, ваша честь, — сказал кассир. Затем, почесывая голову, он добавил: — Вернее, я знаю троих из них. Четвертый пришел сюда впервые, это был юноша в черной куртке и в таких штанах, какие носят татары.

— За что он заплатил? — спросил судья.

— Все они заплатили по два медяка за общий бассейн, и я выдал им черные бирки.

Судья вскинул брови, и хозяин поспешно достал с полки на стене два кусочка черного дерева, скрепленные бечевкой.

— Мы используем такие бирки, ваша честь, — объяснил он. — Черная бирка означает бассейн, красная — отдельную ванную. Каждый посетитель отдает половину бирки служителю в предбаннике, который забирает их одежду, а вторую, с тем же номером, оставляет себе. Уходя из бани, они возвращают служителю вторую половину, и он выдает им вещи.

— И кроме этого у вас больше нет никакого контроля? — возмущенно спросил судья.

— Ну, ваша честь, — извиняющимся тоном сказал хозяин, — для нас ведь главное, чтобы люди не пробрались не заплатив или не ушли с чужой одеждой.

Судья вынужден был в душе согласиться, что большего и нельзя ожидать. Он спросил кассира:

— Вы видели, как уходили эти четверо?

— Не могу сказать, ваша честь, — ответил кассир. — После того как стало известно об убийстве, собралась такая толпа, что я…

Вошли советник Хун и Ма Жун. Они доложили, что в ванной больше не обнаружено никаких следов. Судья Ди спросил Ма Жуна:

— Когда вы проверяли посетителей вместе с Цзяо Таем, видели ли вы среди них молодого человека, одетого по-татарски?

— Нет, ваша честь, — ответил Ма Жун. — Мы записали имена и адреса каждого из них, и я обязательно заметил бы парня в татарской одежде, потому что татар не часто приходится здесь видеть.