Рекс Стаут - Трое на один стул [litres]

Паппс окликнул меня:

– Есть новости?

– У меня нет, – ответил я и вышел через другую дверь в холл.

Вулф был у себя, сидел в кресле с пледами и читал книгу. Он оторвал от нее глаза на мгновение, когда я вошел, и снова вернулся к чтению. Я остановился перед ним:

– Хотите отчет?

– Только если он имеет отношение к нашему отъезду.

– Не имеет. У вас есть вопросы или указания?

– Нет.

– Вы же прекрасно знаете, – вежливо произнес я, – что сами отпустили меня на рыбалку. Где моя форель?

– На кухне в большом холодильнике. Почищенная.

– Большое вам спасибо. – Я оставил его и пошел в свою комнату.

Там я провел час, а потом явился патрульный и сказал, что меня вызывают. Я предположил, что продолжить расспросы, однако в коридоре за дверью стоял Вулф. При моем приближении он двинулся в сторону большой комнаты. Я пошел за ним, а патрульный замыкал нашу колонну.

Похоже, назревало что-то необычное. Все пятеро гостей сидели единой группой по центру комнаты, неподалеку стоял Браган и о чем-то говорил с окружным прокурором Колвином. Шериф и двое патрульных заняли места около двери, а один из помощников прокурора устроился за маленьким столиком с открытым блокнотом. Войдя, Вулф сделал три шага и остановился.

– Вы посылали за мной, мистер Браган? – подал он голос.

– Это я вызвал вас. Джаспер Колвин, окружной прокурор. – Он подтолкнул пальцем очки к переносице. – Вы Ниро Вулф, частный детектив?

– Да.

– Сядьте вон там, пожалуйста. Вы тоже, Гудвин. Мне нужно кое-что сказать вам всем.

Я бы не удивился, если бы Вулф развернулся и ушел, поскольку поводов у него было целых три: во-первых, тон, которым говорил с ним Колвин; во-вторых, то, что его назвали частным детективом, а не «тем самым частным детективом»; и в-третьих, размер стула позади группы гостей, на который указал ему прокурор. Но после секундного колебания Вулф пошел и сел, а я занял свободный стул по соседству.

Окружной прокурор встал лицом к собравшимся и прочистил горло:

– Уверен, леди и джентльмены, что нет необходимости…

– Уже записывать? – Это спросил человек с блокнотом.

Колвин посмотрел на него и отчеканил:

– Да, все! – Потом он опять повернулся к нам, поправил очки и еще раз откашлялся. – Нет необходимости говорить вам, леди и джентльмены, сколь тягостная обязанность выпала мне сегодня. Но как помощник госсекретаря Лисон на своем высоком посту всегда ставил на первое место долг дипломата и государственного деятеля, так и я, правда, в куда более скромном качестве, поступлю так же. Не сомневаюсь, что вы все понимаете это. – Никаких заверений от слушателей на этот счет он не получил, но продолжил: – Когда я прибыл сюда со своей трагической миссией два часа назад, то обнаружил, что шериф Делл и лейтенант Хопп уже здесь. Мы посоветовались и согласились, что нет смысла беспокоить вас, пока не будут проверены определенные версии, и поэтому до сих пор вам задали лишь несколько рутинных вопросов и попросили оставаться в коттедже на тот случай, если потребуется снова побеседовать с вами. В связи с этим я желаю выразить искреннюю признательность от себя лично и от имени народа штата Нью-Йорк послу Келефи. Он и его жена, а также сотрудник посольства мистер Спайрос Паппс защищены дипломатическим иммунитетом от ареста или задержания, однако они не возражали против нашей просьбы. Могу сказать, что я специально звонил в Госдепартамент для консультаций по этому вопросу.

– Это было лишнее, – заверил его Келефи. – Даже дипломаты время от времени – всего лишь обычные люди. – Произношение посла ничуть не улучшилось в кризисной ситуации, но я не буду пытаться воспроизводить его.

Колвин кивнул ему, отчего очки съехали на кончик носа. Подтолкнув их к переносице, окружной прокурор продолжил свою речь:

– Но теперь я, как ни прискорбно, вынужден уведомить вас о том, что нам придется пойти дальше рутинных вопросов, поскольку в деле обнаружились новые обстоятельства. Нам пришлось отказаться от версии о том, что гибель секретаря Лисона наступила в результате несчастного случая. Два врача подтвердили, что на том участке местности такие повреждения черепа нельзя получить случайно. Они также сходятся в том, что покойный не мог нанести их себе сам. Следовательно, мы имеем дело с преднамеренным убийством.

Поскольку мы с Вулфом сидели в заднем ряду, лиц слушателей я видеть не мог, а их затылки не отличались выразительностью. Единственным, кто шевельнулся, был Джеймс Артур Феррис. Он повернул голову, чтобы взглянуть на Салли Лисон.

Первым заговорил О. В. Браган:

– Я бы хотел прокомментировать ваше заявление.

– Прошу вас, мистер Браган.

– Когда вы прибыли сюда, я сразу сказал вам, что это, скорее всего, убийство. Я напомнил вам и патрульным, что меня в последнее время беспокоят браконьеры, и предложил немедленно направить людей для проверки версии о том, что Лисон столкнулся на реке с одним из таких браконьеров и тот напал на него. Вы это сделали?

Колвин откашлялся, после чего был вынужден поправить очки.

– Мы не отвергли такую возможность, мистер Браган, но позвольте мне закончить. Изучение раны на черепе с помощью лупы выявило три фрагмента древесной коры, которые не смыло водой. Это говорит о том, что удар или несколько ударов были нанесены куском древесины. Если так, то где он? Около места происшествия ничего не нашли. Вряд ли убийца унес этот предмет с собой. Скорее всего, он отбросил его, и самое первое, что приходит в голову, – это река. И мы нашли это предмет, а точнее, мы нашли деревянное полено. Вынесите его сюда, Нейт.

Шериф встал рядом с прокурором и показал всем полено. Длиной оно было три фута, а может чуть больше, и толщиной с мою руку.

– Его нашли, – вещал Колвин, – в реке в пятистах футах от поворота ниже по течению. Оно застряло между двумя камнями, принесенное туда водой. Это ясень. Полено находилось под водой, но еще не успело промокнуть, то есть пробыло в реке недолго. Как видите, оно отпилено с обоих концов. С одного края несколько дюймов коры сорвано, как будто полено ударилось обо что-то твердое. Потребуется микроскоп, чтобы узнать, остались ли на коре частицы тканей, не смытые водой, но, думаю, можно не сомневаться в том, что это полено и было орудием убийства. И уж позвольте мне, мистер Браган, позвольте мне сказать следующее. Если секретарь Лисон спугнул на вашей реке браконьера, то я не могу найти ни одного логичного объяснения тому, почему у браконьера оказалось в руке полено. Шериф Делл и лейтенант Хопп согласны со мной.

– Вам не нужно искать объяснения, – буркнул Браган. – Лучше найдите браконьера и спросите у него.

– Такая возможность существует, – допустил окружной прокурор. – Двое из людей шерифа и двое патрульных изучают ее. Но вот еще один факт. Около вашего коттеджа имеются две большие поленницы дров. В одной из них восьмифутовые бревна для вашего камина. Во второй сложены дрова покороче для меньших каминов коттеджа, и среди них десятки, сотни точно таких же ясеневых поленьев, как и то, которое только что показал вам шериф. Другой такой поленницы нет в радиусе двух миль, а то и больше. Так что поверьте мне, мистер Браган, мы были вынуждены прийти к нашему выводу, нам он не нравится, нам он абсолютно не нравится, но долг есть долг, каким бы тягостным он ни оказался. Наш вывод таков: секретаря Лисона убили поленом преднамеренно, полено это было взято из ваших дров, и сделано это было кем-то из присутствующих. Так, Нейт?