Тони Пастор - Детектив из Германии [litres]

– Давай дальше, говорю тебе, иначе я закрою твой рот навсегда! – с этими словами Саймон снова достал пистолет.

Фриц притворился страшно испуганным.

– Как мне протолжать, если ты меня пугаешь сфоей пушкой? – спросил он, запинаясь.

– Быстро говори!

– Хорошо, я буту рассказывать так быстро, как только могу. У этого парня, Саймона Хубера, была потружка, женщина по имени Сильфия Бернштейн.

Хубер снова пришел в сильное волнение, но сумел преодолеть его, когда Хармон задал ему новый невинный вопрос:

– Что? Ты и эту женщину знаешь?

– Говорю тебе, не важно, что я знаю. Продолжай свою историю, иначе я убью тебя!

– В Германии жил человек по имени Рейнштейн.

Лицо Хубера налилось кровью.

– Ну фот! Ты и его знаешь? – все в той же в своей самой наивной манере спросил Фриц.

– Думаю, я узнаю тебя к тому времени, когда ты закончишь историю!

– О, меня легко было найти, – ответил сыщик.

– Продолжай рассказывать.

– Ну, этот Саймон Хубер и его банда убили Рейнштейна и украли фсе его теньги.

– На каком судне ты приехал? – спросил Саймон, которому пришло в голову некое подозрение.

– Я был там уже тавно.

Странный взгляд остановился на лице Хубера. Бандиту требовались все силы для самоконтроля, чтобы сдерживаться достаточно долго, выслушивая и выясняя, что именно известно человеку, которого он затащил в это тайное логово, чтобы убить. И поскольку Фриц продолжал свой сольный концерт, Хубер окончательно утвердился в решении застрелить его.

Бандит был удовлетворен: детектив был умнее, чем пытался казаться при нем, и у Саймона не возникало никаких подозрений о его настоящем характере.

– Тебе есть что еще сказать? – спросил он.

– Ага-а… Я могу рассказать о Хубере еще больше. Фо Франкфурте жил банкир по фамилии Шарман…

Хубер к этому моменту, как видно, уже привык к сюрпризам, потому что, услышав это новое имя, не выказал никакого волнения. Фриц же, как и прежде, посмотрел на него самым невинным взглядом.

– Этого человека ты тоже знаешь?

Саймон мрачно улыбнулся, но ничего не ответил. Последнее откровение вызвало у него слабое подозрение что, возможно, его спутник в данный момент подозревает, что он и есть Хубер.

– Банкир умер, и у него осталась точь, получифшая ф сфое распоряжение много тенег и облигаций, – резюмировал Хармон. – И она отпрафилась в Нью-Йорк пассажиркой третьего класса.

Хубер сделал резкое движение, словно собираясь прыгнуть через стол. Фриц вздрогнул, явно готовый встретить его натиск. Саймон сдержался, но заметил это его движение.

– Я уже почти тобрался до конца истории, – сказал детектив.

– Давай, заканчивай.

– Та тевушка не тобралась до Нью-Йорка на парохоте.

– Что же с ней стало? – спросил бандит дрогнувшим голосом.

– Ну, ее обнаружил тот человек, Хубер, который был на том же парохоте, и когда сутно прибыло ф бухту Нью-Йорка и останофилось на карантин, тевушка стояла ф отиночестфе на носу, и мистер Хубер поткрался к ней с ножом, нанес ей утар и фыбросил ее за борт!

На мгновение Саймона полностью парализовало от удивления. Его волнение было настолько очевидным, что Фриц спросил:

– Но ведь ты тоже знаешь фсе это, та?

Хубер внезапно провел рукой по столу и схватил сыщика за волосы. После чего наступила самая необычная развязка. Парик, который скрывал коротко подстриженные черные волосы детектива, оторвался, и из-под него, как голова тюленя из-под воды, высунулась непокрытая голова сыщика.

– Ага! – прошипел Хубер.

– Ага! – рассмеялся Фриц, и на его лице появилось странное выражение, когда он сунул бандиту под нос взведенный револьвер.

Разволновавшись, Саймон забыл, что с противника нельзя спускать глаз. Теперь же двое мужчин уставились друг на друга, как два льва, приготовившихся к драке. Хубер был совершенно невозмутим. Он столкнулся с реальной опасностью, но уже давно привык к борьбе не на жизнь, а на смерть. А еще он быстро соображал и мгновенно принял ситуацию.

– Я так и думал, – сказал он ровным голосом.

– В самом теле? – отозвался Фриц.

– Кто ты?

– Я человек, который шел по следу Хубера.

– Думаешь, ты его сцапал?

– Я смотрю на это именно так.

Бандит сделал небольшое движение.

– Не твигайся, Саймон, это опасно для тебя, – предупредил его Фриц.

Хубер понимал, что вынужден иметь дело с хладнокровным, отчаянным и очень умным человеком. Того, кто провел с ним такую хитрую игру, невозможно было обмануть. Пошевелиться сейчас почти наверняка означало смерть. Но оставаться пассивным почти наверняка означало арест и точно такую же смерть. Момент был критическим.

– Ты хороший человек, – сказал Хубер.

– Спасибо.

– Мы неплохо сыграли в эту маленькую игру.

– Спасибо.

– Я был дураком.

– Спасибо за то, что был таким тураком.

– Какие у тебя теперь планы?

– Ты мой пленник.

– Никогда!

– Я тержу тебя на мушке.

– Я выкручусь, если поделюсь большой долей моей добычи.

– Я не беру фзяток.

– Ты так крепко связал себе руки?

– Разумеется, это моя работа.

Самйон схватился за пистолет, нацеленный ему в голову. Это была его игра не на жизнь, а на смерть – никакие другие «шоу» ему больше не помогли бы.

Немецкий детектив сумел отшвырнуть противника на стул. Для него этот человек не был игрой. Фриц просто хотел как следует выполнить свою работу.

Он не стал стрелять и только отдернул руку с пистолетом. Уже в следующее мгновение Хубер вскочил на ноги, и в ту же секунду лампа свалилась со стола на пол. Яркая вспышка – и мужчины оказались полной темноте в этом узком подземном помещении. Один из них был готов к убийству, другой – к захвату противника. Но дальше случилось нечто странное и поистине поразительное. На полу вспыхнул яркий свет.

Фриц пришел в этот дом подготовленным к всевозможным чрезвычайным ситуациям. В течение всего разговора с Саймоном он держал в руках зажженный фонарь с заслонкой, полностью скрывающей свет, и когда Хубер уронил на пол лампу, детектив снял эту заслонку, бросил ее в один угол, а сам прыгнул в другой.

Саймон в страхе замер на месте. Он не осмеливался пошевелиться, чтобы не оказаться в ярком свете луча света, идущего с фонаря. У него был пистолет, и, выстрелив в упор, он мог разбить фонарь пулей. Однако выстрел стал бы сигналом для его смерти. Вспышка от выстрела выдала бы его положение, и он оказался бы лицом к лицу с человеком, готовым к такой игре.

Ни один из противников не решался пошевелиться – оба не смели даже тяжело дышать. Фриц был в ботинках, которые можно было за секунду расстегнуть и сделать менее тесными без помощи рук. Это тоже говорило о том, что он очень хорошо подготовился к встрече с Саймоном, предусмотрев даже такое непредвиденное обстоятельство, как борьба в темноте. Поставив на пол фонарь, он снял обувь и остался в носках, так что теперь мог двигаться бесшумной кошачьей поступью. И он начал двигаться.