Агата Кристи - Зло под солнцем / Evil Under the Sun

– Вы тонко все подметили. Теперь я вспоминаю, что дело действительно было так… Да, я удивилась, когда Линда сказала, что купалась.

– Но почему, мадам, почему?

– Да, почему? Я как раз пытаюсь это вспомнить… Ах да, наверное, все дело было в том, что в руках у Линды был сверток.

– У нее в руках был сверток?

– Да.

– Вы не знаете, что в нем было?

– Так получилось, что знаю. Бечевка развязалась. Сверток был завязан небрежно, как это делают в деревенском магазине. В нем были свечи – они рассыпались по полу. Я помогла Линде их собрать.

– А, – сказал Пуаро, – свечи.

Кристина удивленно посмотрела на него.

– Похоже, вы чем-то возбуждены, месье Пуаро.

– Линда не объяснила, зачем купила свечи? – спросил детектив.

Кристина задумалась.

– Нет, кажется, не объяснила. Я решила, наверное, чтобы читать ночью, – возможно, электрическое освещение не работало.

– Напротив, мадам, лампочка у изголовья ее кровати в полном порядке.

– Тогда я не знаю, зачем ей понадобились свечи, – сказала Кристина.

– Как Линда себя вела, когда бечевка развязалась и свечи рассыпались? – спросил бельгиец.

– Она расстроилась… смутилась.

Пуаро кивнул.

– Вы не заметили у нее в комнате календарь?

– Календарь? Какой календарь?

– Возможно, зеленый календарь, – сказал Пуаро. – Отрывной.

Кристина наморщила лоб, вспоминая.

– Зеленый календарь… светло-зеленый… Да, я видела такой календарь, но не могу вспомнить, где именно. Возможно, и в комнате Линды, но точно не могу сказать.

– Но вы определенно видели нечто похожее.

– Да.

И снова детектив кивнул.

– На что вы намекаете, месье Пуаро? – довольно резко спросила Кристина. – Что все это значит?

Вместо ответа он показал маленький томик в переплете из выцветшей кожи.

– Вам приходилось видеть вот это?

– Ну… кажется… точно не могу сказать… да, на днях Линда рассматривала эту книгу в деревенской библиотеке. Но когда я к ней подошла, она поспешно захлопнула ее и поставила на место. Я тогда задумалась, что это могло быть.

Пуаро молча показал обложку. «История колдовства, магии и приготовления ядов, не оставляющих следов».

– Ничего не понимаю, – пробормотала Кристина. – Что все это означает?

– Это означает очень многое, мадам, – строгим тоном произнес Пуаро.

Миссис Редферн вопросительно посмотрела на него, но детектив не стал развивать свою мысль.

– Еще один вопрос, мадам, – спросил он. – Вы в тот день принимали ванну перед тем, как отправиться играть в теннис?

Кристина снова удивленно посмотрела на него.

– Ванну? Нет. У меня не было времени, да к тому же зачем принимать ванну перед теннисом? Возможно, я принимала ванну после.

– А вы вообще заходили в ванную, когда вернулись в номер?

– Я сполоснула лицо и руки, только и всего.

– И ванну вы не наполняли?

– Нет, абсолютно точно.

Пуаро кивнул.

– Это не имеет значения.

Эркюль Пуаро стоял у столика, за которым миссис Гарднер боролась с мозаикой-пазлом. Подняв взгляд, американка вздрогнула от неожиданности.

– О, месье Пуаро, как бесшумно вы подошли! Я ничего не слышала. Вы только что вернулись с предварительного расследования? Знаете, при одной только мысли об этом расследовании я начинаю так волноваться, что даже не знаю, как мне быть. Вот почему я занялась мозаикой. Я просто поняла, что не смогу, как обычно, сидеть на пляже. Как вам скажет мистер Гарднер, когда нервы у меня на взводе, ничто так меня не успокаивает, как мозаика… Так, куда нужно положить вот этот белый кусок? Несомненно, это деталь ковра, но я никак не могу понять…

Протянув руку, Пуаро мягко забрал у нее элемент мозаики.

– Его нужно положить сюда, мадам. Это деталь кошки.

– Не может быть! Кошка ведь черная.

– Да, кошка черная, но, как видите, кончик хвоста у черной кошки оказался белым.

– Ой, и правда! Какой вы наблюдательный… Но мне кажется, что те, кто делает эти пазлы, – жестокие люди. Они из кожи лезут вон, чтобы всех обмануть.

Положив на место еще один элемент, миссис Гарднер продолжала:

– Знаете, месье Пуаро, я наблюдала за вами последние два дня. Я просто хотела посмотреть, как вы расследуете дело, если вы понимаете, что я хочу сказать, – хотя это и может показаться таким бессердечным, ведь бедная женщина была убита… О боже, всякий раз, когда я об этом думаю, меня в дрожь бросает! Сегодня утром я сказала мистеру Гарднеру, что хочу поскорее уехать отсюда, и теперь, когда расследование завершено, наверное, мы сможем уехать завтра, и это будет просто благословение, точно вам говорю. Но вернемся к вашим методам – я бы очень хотела познакомиться с ними; понимаете, я сочту за честь, если вы мне все объясните.

– Это очень похоже на вашу мозаику, мадам, – сказал Эркюль Пуаро. – Нужно собирать отдельные элементы. Все то же самое: разные цвета, узоры, и каждую деталь причудливой формы необходимо вставить в соответствующее место.

– Как это интересно! Вы предложили очень красивое объяснение.

– И порой все обстоит в точности так же, как вот с этим элементом вашей мозаики. Собираешь методично детали мозаики, сортируешь их по цветам, и тут вдруг какой-нибудь элемент, подходящий по цвету, скажем, к шкуре на полу, оказывается вместо этого белым кончиком хвоста черной кошки.

– Ох, но это же просто очаровательно! И вам приходится иметь дело с большим количеством элементов, месье Пуаро?

– Да, мадам. Практически все из находящихся здесь, в этом пансионате, дали мне по элементу для общей мозаики. И вы в том числе.

– Я? – удивленно воскликнула миссис Гарднер.

– Да, мадам. Одно ваше замечание оказало неоценимую помощь. Смею даже сказать, раскрыло мне глаза.

– Да это же просто замечательно! Месье Пуаро, вы не могли бы рассказать подробнее?

– Объяснения, мадам, я приберегу для последней главы.

– Но это же очень плохо! – недовольно сказала миссис Гарднер.

Эркюль Пуаро негромко постучал в дверь капитана Маршалла. Из комнаты доносился стук пишущей машинки. Послышалось краткое: «Войдите!» – и Пуаро вошел. Капитан Маршалл сидел к нему спиной. Он печатал на столике в простенке между окнами. Кеннет не обернулся, но встретился взглядом с Пуаро в зеркале, висящем на стене прямо перед ним.

– Ну, месье Пуаро, в чем дело? – раздраженно спросил он.

– Тысяча извинений за то, что помешал вам, – поспешно произнес детектив. – Вы заняты?

– Да, занят, – отрезал Маршалл.

– Мне хотелось бы задать вам всего один маленький вопрос, – сказал Пуаро.

– О господи, как я устал отвечать на вопросы! – сказал Кеннет. – Я ответил на вопросы полиции и не чувствую себя обязанным отвечать на ваши.

– У меня очень простой вопрос, – заверил его Пуаро. – Я только хочу знать: утром, в день смерти вашей жены, принимали ли вы ванну после того, как закончили печатать, и перед тем, как отправились играть в теннис?