Рекс Стаут - Трое вне игры

На этот раз бомба взорвалась. Публика зашумела, а миссис О’Ши вскочила с кресла и направилась к выходу. Когда на вопрос Вулфа, куда она собралась, реакции не последовало, я тоже вскочил и преградил ей дорогу.

– Прочь от меня! Мерзкий негодяй! – крикнула она с побелевшим лицом.

Но я не сдал позиций.

– Если вы хотите сходить за мистером Луэнтом, мадам, – послышался голос Вулфа, – умоляю вас немного поразмыслить. Он обратился ко мне и заплатил деньги, потому что ему недоставало храбрости уладить ситуацию самому. Вы, конечно, можете притащить его сюда, можете втроем визжать и царапаться, но будет ли от этого толк? Не проще ли разобраться спокойно, без светопреставления?

Миссис О’Ши повернулась и сделала шаг от двери.

– Вам всем следует понять сложность ситуации, – продолжал Вулф. – Вы вправе считать, что предположение мистера Луэнта абсурдно, что он попросту тронулся умом, но это не решает проблемы ни с ним, ни с его подозрениями. Если он вздумает упорствовать, не исключены неприятности. Привлечение к судебной ответственности за клевету, возможно, угомонит его, но не угомонит поднятую им со дна муть. Судя по тому, что он обратился за помощью именно ко мне и даже заплатил авансом существенную по его меркам сумму, он придерживается весьма высокого мнения о моей честности, рассудительности и проницательности. Поэтому если я буду убежден, что его подозрения необоснованны и напрасны, то, думаю, смогу уговорить его их отбросить. Кстати, вы можете убедить меня в этом здесь и сейчас. Попробуете?

Пол Таер откинул голову назад и загоготал. Неодобрительные взгляды присутствующих устремились на него, а когда он умолк, переместились на Хака. Теодор Хак задумчиво смотрел на Вулфа.

– Не знаю, не лучше ли мне самому переговорить с шурином? – произнес он.

– Нет, не лучше! – возразила Сильвия Марси так решительно, что все в удивлении уставились на нее. – То есть, – она перешла на воркование, – я хотела сказать, что этот человек болен. Определенно болен.

Хак посмотрел на Дороти Рифф:

– А что думаете вы?

Та не колебалась. Ее серо-голубые глаза были неподвижны и уверенны.

– Интересно узнать, что потребуется, чтобы убедить мистера Вулфа?

– Зависит от обстоятельств, – ответил Вулф. – Если, например, источник яда, от которого умерла миссис Хак, был надлежащим образом выявлен и если ни одна из вас не имела к нему никакого отношения, я не стану долго упорствовать. По словам мистера Луэнта, яд принадлежал к группе птомаинов и в момент трагедии вы все находились в доме. Это верно?

– Да.

– Боже, неужели вы это серьезно?! – возмутился Пол Таер. – Вы что, действительно собираетесь нас допрашивать?

– Теперь ответьте, пожалуйста, вы, мистер Таер, поскольку вы не входите в круг лиц, подозреваемых мистером Луэнтом, – невозмутимо продолжал Вулф. – Миссис Хак умерла здесь?

Таер посмотрел на Хака:

– Что скажете, дядя Теодор? Следует мне включаться в эту игру?

Хак медленно кивнул:

– Думаю, да.

– Что ж, ваша воля – закон. – Таер повернулся к Вулфу. – Да, моя тетя умерла здесь, в этом доме, в своей постели, приблизительно год назад.

– Вы тогда находились здесь?

– Да.

– Расскажите, что вы помните. Просто говорите, а я буду по мере необходимости задавать вопросы.

– Значит, так. – Таер прочистил горло. – Был день рождения дяди, и мы устроили здесь, в этой комнате, небольшое торжество. Присутствовали все, кто тут сейчас, плюс еще несколько человек – четверо или пятеро – старых друзей тети и дяди. Вас интересует, кто именно?

– Позднее я, возможно, спрошу об этом. А сейчас просто излагайте события.

– Мы пили, болтали, и к концу накрытого в этой комнате обеда с обилием вина – тетя очень любила вино, и дядя Теодор его тоже любит, – когда дело дошло до шампанского, некоторые из нас, включая меня, были уже навеселе. Короче, я начал вести себя, по словам тети, предосудительно и поэтому, покинув празднество прежде, чем оно закончилось, поднялся в свою комнату – музицировать. Вы когда-нибудь играли на рояле под мухой?

Вулф ответил, что нет.

– Попробуйте при случае. Кстати, не соблаговолите ли ответить на один вопрос: зачем какой-то из этих женщин было травить мою тетю? Ради чего?

– По мнению мистера Луэнта, затем, что убийца была в близких отношениях с вашим дядей и хотела выйти за него замуж. Где есть поступок, всегда найдется место для мотива. Иными словами…

– Как вы смеете! – взвизгнула миссис О’Ши, опять сидевшая в своем кресле.

– Нет, мадам, пока я еще ничего не смею. Я только пытаюсь выяснить, есть ли мотив для убийства. Продолжайте, мистер Таер.

Тот пожал плечами:

– В какой-то момент я бросил играть и лег спать. Утром мне сказали, что тетя умерла. Как мне описывали, ее кончина была ужасной.

– Кто описывал?

– Мисс Марси и немного миссис О’Ши.

Взгляд Вулфа переместился.

– Значит, мисс Марси, это происходило на ваших глазах?

– Да, – ответила она; воркования как не бывало. – И утверждать, будто одна из нас отравила ее, – просто мерзость.

– Согласен с вами. Но как же все-таки это произошло?

– Я спала в комнате этажом выше, а миссис Хак – в соседней. Она пришла и разбудила меня. Ее мучили страшные боли, но беспокоить мужа она не хотела. Было уже за полночь. Я уложила ее обратно в постель, позвонила доктору и позвала миссис О’Ши, но до прихода врача мы мало чем могли ей помочь. Встал вопрос, говорить ли мистеру Хаку, ведь его кресло не пролезало в дверь и он бы даже не смог войти в комнату, где она лежала, но сказать, конечно, пришлось. Миссис Хак умерла около восьми часов утра.

Вулф повернул голову к Хаку:

– Естественно, было какое-то расследование? Все-таки смерть при таких обстоятельствах…

– Конечно, – коротко ответил Хак.

– Вскрытие проводилось?

– Да. Экспертиза установила наличие в организме птомаина.

– Удалось ли выявить источник яда?

– Только косвенно. – Щека Хака дернулась; ему было нелегко контролировать себя. – Перед обедом подали богатый набор закусок, в том числе маринованные артишоки, которые моя жена очень любила. Никто другой к ним не притрагивался. Очевидно, она все съела одна, потому что на тарелочке, где лежали артишоки, ничего не осталось. Поскольку больше никто не заболел, возникло предположение, что обнаруженный в организме Берил птомаин содержался в них.

Вулф хмыкнул:

– Я не специалист по птомаинам, но сегодня вечером кое-что на эту тему почитал. Известно ли вам, сколь маловероятным считается естественное возникновение в пище настоящего алкалоида?

– Нет, и я не понимаю, что вы хотите этим сказать.

– Кстати, разве птомаин не алкалоид? – спросила Дороти Рифф.

– Алкалоид, – согласился Вулф. – Но трупный. В день смерти миссис Хак вы находились здесь, мисс Рифф?