Рекс Стаут - Три двери смерти

– И часто у нее случаются истерики? – поморщился Вулф.

– Часто? Я бы не сказал. Хотя, с другой стороны, откуда мне знать? Я ведь у них в доме практически не бываю. Не пойму я эту дамочку.

– Не думаю, что вам стоит тратить усилия и пытаться в ней разобраться. Бросьте, это пустое и в данный момент не главное. Сейчас мне нужны факты. Вот, например, вам известно о мисс Питкэрн что-нибудь скандальное?

Гас растерянно посмотрел на собеседника.

– О ней и Дини? – уточнил он.

– Не принципиально. Можно просто о ней. Чем хуже, тем лучше. Например, вдруг она страдает клептоманией? Или, может, она наркоманка? Просаживает деньги в казино? Соблазняет женатых мужчин? Мухлюет в карты?

– Нет, ни о чем таком я не слышал. – Гас с минуту сосредоточенно размышлял. – Разве что… Она постоянно и по любому поводу лезет в драку. Это вам подойдет?

– Не уверен. На чем дерется? На шпагах?

– Я не совсем правильно выразился. Я хотел сказать, мисс Питкэрн просто обожает устраивать свары. Со всеми подряд – с родными, близкими, друзьями, знакомыми. Она из тех особ, которые вечно считают себя умнее других. А уж какие скандалы она брату закатывает! Постоянно в его дела суется! Впрочем, этим типом действительно лучше постоянно руководить, иначе он таких дров наломает.

– А что с ним такое? У Доналда Питкэрна тоже комплексы?

– Еще какие! – фыркнул Гас. – Родня говорит, что он весь из себя такой чувствительный и ранимый, мол, у него тонкая душевная организация. Черт подери, может, я тоже ранимый, но я же не кричу об этом на всех углах! У него настроение меняется каждый час. Причем такое происходит с ним изо дня в день, без перерыва на выходные и праздники. Палец о палец за всю свою жизнь не ударил. Одним словом, лодырь и бездельник. Даже букет цветов нарвать не может. В четырех университетах учился – отовсюду выперли. Сперва из Йельского, потом из университета Уильямса, затем из Корнеллского и под конец из какого-то еще, совсем уж захудалого, что в Огайо.

– Что послужило причиной отчисления? – строго спросил Вулф. – Эти сведения могут оказаться очень важными.

– Понятия не имею. Никогда не интересовался.

– Черт побери! Неужели вы совершенно лишены любопытства? В нашем случае даже один-единственный факт о сыне может оказаться более полезным, чем сведения о дочери. Ну что, может, припомните такой факт?

Гас принялся сосредоточенно размышлять. Прошла минута. Судя по лицу молодого человека, все попытки его пока были безуспешными.

– Может, его выгоняли из университетов из-за проблем с женщинами?

– Кого? Молодого Питкэрна? – Гас фыркнул. – Да если бы его привели на нудистский пляж и выстроили в две шеренги мужчин и женщин, он бы и то не разобрался, кто где стоит. Думаю, он отличает одних от других исключительно по одежде. Не скажу, что Доналд тупой, нет, он совсем не глуп, просто парень немножко не в себе. Вы спрашивали, есть ли у него комплексы…

В дверь постучали. Я подошел, открыл, смерил гостя взглядом и произнес:

– Заходите.

В дом вошел Доналд Питкэрн.

Я уже видел этого юношу и раньше, но сейчас у меня появилась возможность приглядеться к нему повнимательнее. Черноволосый, с темными глубоко посаженными глазами, Доналд не производил впечатления ранимого человека, но, с другой стороны, я, разумеется, не знал, в каком он сейчас настроении. Ростом он был с меня, однако, скажу без ложной скромности, сложением мне уступал: этому парню явно следовало заняться спортом. Лицо Доналда я бы назвал привлекательным, если бы не чрезвычайно кислое его выражение. В целом он и впрямь производил впечатление человека закомплексованного.

– Ты здесь, Гас? – задал он не слишком умный вопрос.

– Да, я здесь, – дал исчерпывающий ответ Требл.

Доналд, заморгав от яркого света, повернулся к Вулфу и без долгих предисловий сразу перешел к делу:

– Нам показалось странным, что вы так долго пакуете вещи Энди. Вы ведь отправились сюда именно под этим предлогом, однако сами, похоже, заняты совсем другим.

– Нас отвлекли, – пояснил Вулф.

– Вижу. Вам не кажется, что пора заняться делом: собрать вещи и уехать?

– Кажется. Мы как раз и собирались этим заняться. Мистер Питкэрн, я очень рад, что вы сюда заглянули. Теперь у нас есть прекрасная возможность немного с вами поболтать. Конечно же, вы пони…

– Я не в настроении, – с виноватым видом произнес Доналд, развернулся и вышел, закрыв за собой дверь; вскоре мы услышали звук его шагов на крыльце.

– Вот видите, – с жаром произнес Гас, – в этом он весь. Папочка велел ему сходить сюда и выставить вас вон. Слышали, что он сказал?

– Да уж. Люди с тонкой душевной организацией часто ведут себя непредсказуемо, – вздохнул Вулф. – Нам лучше заняться делом. Я хочу уехать, прежде чем сюда заявится собственной персоной мистер Питкэрн-старший. Да, кстати, что вы можете о нем сказать? Общих слов не нужно, я уже имел счастье встретиться и пообщаться с ним. Меня интересуют подробности. Сегодня днем у меня сложилось впечатление, что, в отличие от своего малахольного сына, папенька далеко не промах, когда речь заходит о представительницах прекрасного пола. Я прав? Он может отличить мужчину от женщины?

– Еще бы, – хохотнул Гас, – с закрытыми глазами. За милю.

– Вы говорите это так, словно у вас есть доказательства.

Гас открыл было рот, словно собирался что-то добавить, но, услышав слова Вулфа, тотчас же его закрыл. Искоса посмотрев на Вулфа, он бросил взгляд на меня, а потом снова перевел на него.

– Ага, – произнес он, – теперь вам понадобились доказательства.

– Отнюдь. Мало того, я даже не настаиваю на фактах. Предположения и догадки тоже вполне меня устроят. Выкладывайте все, что знаете.

Хмуро потирая большими пальцами кончики указательных, Гас напряженно думал. Наконец он резко махнул рукой и решительно произнес:

– А пошло все к черту! Я сперва взъелся на вас, посчитав, что вы обманули Энди, а на самом деле вы помогаете моему шефу, хотя ничем ему не обязаны. Так неужели я поведу себя как сволочь? Энди столько всего для меня сделал… Ладно, на этой работе свет клином не сошелся, если что, найду себе другое место. В общем, так: однажды он придушил девушку.

– Кто? Мистер Питкэрн?

– Да.

– Вы хотите сказать, что он убил ее?

– Да нет, не убил, а только придушил. Не до смерти.

– А что за девушка? Как ее звали?

– Флоренс Хефферан. Ее родители раньше ютились в развалюхе на Гриси-Хилл, а теперь у них очаровательный домик в долине и тридцать акров земли в придачу. Не думаю, что сама Флоренс хорошенько прижала Питкэрна. Небось это сделал ее папаша. Я точно знаю, что участок обошелся им в двадцать одну тысячу долларов. После того случая Флоренс переехала в Нью-Йорк, где тоже, мягко говоря, не нищенствует. И откуда, спрашивается, у них взялись денежки? Питкэрн дал – больше некому. Хотите знать, с чего он вдруг решил ее придушить? Ну, тут есть две версии. По одной, Питкэрн буквально сходил по Флоренс с ума, а когда она забеременела, заподозрил, что ребенок не от него, вот его ревность и обуяла. Это сама Флоренс рассказала своей лучшей подруге, моей девушке. По другой версии, Питкэрн вспылил, когда она потребовала у него слишком много денег. Это тоже рассказала сама Флоренс, но только потом, после того как перебралась в Нью-Йорк. Наверное, она решила, что вторая версия звучит правдоподобнее. Одним словом, из-за чего Питкэрн так завелся, не совсем понятно, но то, что он душил ее, – это точно. У нее на шее отметины остались. Я своими глазами видел.