Юлия Санникова - Расследования официальные и не очень [litres самиздат]

– А конкретные имена можете назвать?

– Откуда? Я никого тут не знаю, тем более знакомых Клер, они у нее все с прибабахом. Вы же в курсе, я живу в Канаде, уехала туда десять лет назад. Можно сказать сбежала. Мои родители, о Господи, нельзя, конечно, плохо по покойниках, но раз уж мы говорим откровенно… В общем, Клер была их любимицей, они все время выделяли ее, ставили на первое место. А меня задвигали, я была неудобным ребенком, может быть даже нежеланным, кто знает. В общем, понимаете, отец с матерью не дали мне безусловной любви, а ведь на нее имеют право все дети. Мне мой психотерапевт объяснила. Уж не знаю, чем я заслужила подобное к себе отношение… Чем маленькая беззащитная девочка может провинится перед взрослыми до такой степени, что они лишают ее одобрения… – Мари всхлипнула, но тут же взяла себя в руки. – В общем, я не хотела и не могла жить там, где меня не воспринимают как личность, где я постоянно была что-то должна – быть хорошей, быть послушной, учиться на пятерки. Мне во что бы то ни стало нужно было вырваться из душной обстановки родительского дома. И тут я встретила этого проходимца Каспера. Он приехал на заработки из Польши, а потом собирался ехать в Канаду на сезонные работы. Ну естественно, он втрескался в меня по уши и буквально насильно потащил с собой. Я была молода и глупа, и мне нужно было съехать от родоков. В общем, мы полетели в Квебек, там Каспер связался с наркотой и загремел в тюрьму. Обо мне, естественно, он и не подумал, а я осталась одна одинешенька, в чужой стране, без средств к существованию. Пришлось регистрироваться в качестве безработной и жить в социальном жилье. Голова просто пухла от проблем. Потом родители умерли, пришлось лететь сюда, еле на билет наскребла, теперь и Клер туда же. И тут нате, теперь еще полиция меня пытает, кого конкретно, я могу назвать. Вот мне больше делать нечего, как искать врагов Клер!

– Простите, мадам, но в связи с убийством мы вынуждены опрашивать близких.

– Да знаю я, что вынуждены! Но можно же это делать как-то потактичней, не наседать со всей дури на людей? Тем более, когда у них траур.

– Еще раз прошу прощения, – сказала Фона Мартан как можно мягче и искоса посмотрела на Дэгля. Тот закатил глаза. – Я вынуждена задать этот вопрос, но только, пожалуйста, не волнуйтесь, мы всем его задаем, это обычная формальность, не более. Где вы были в ночь убийства – 6 декабря?

– Ну, конечно, вы не могли не спросить! Как у вас только совести хватило?! Я была здесь, в гостинице, у себя в номере. А где мне еще быть? В доме родителей я оставаться не хотела, там как-то жутковато. Когда прилетела из Канады, то жила у Клер, но потом они с муженьком выставили меня из дома.

– Выставили? А почему?

– Им, как обычно, что-то во мне не понравилось. Вы же знаете, как Клер ко мне относится! Я искала на кухне миксер, хотела сделать блинчики, открывала все шкафы, я же не знаю, где у них что лежит, искала муку, потом сахар. И тут пришла Клер и спрашивает, что это я шарю по чужим шкафам? Я объясняю, что ищу миксер и хочу печь блинчики, а она обвинила меня, что я везде рыскаю, и если мне нужна деньги, у нее их нет, а и были бы, она мне их не даст, и вот это вот все. У меня голова от ее крика была вот такая… В общем, она велела мне выметаться, потому что ей тут не нужны воровки. Пфффф… Ну а муженек, конечно, не смог ей перечить, стоял и поддакивал, вафля. Вообще он, конечно, очень придавленный.

– Вам он не нравился?

– Нисколько! Очень скользкий тип, хотя Клер как раз такой подходит. Они с ним два сапога пара.

– Кто-то может подтвердить, что 6 числа вы были в гостинице?

– А кто подтвердит, если я была одна? Подруг у меня в Бельгии не осталось. У всех свои дела, дети, мужья, до меня им нет никакого дела. Как и мне до них в принципе. А вообще знаете, хоть про смерть родителей вы не спрашивали, я все равно скажу. Смерть отца с матерью – на совести Клер.

Мартан и Дэгль удивленно переглянулись.

– По вашему мнению, Клер замешана в их гибели?

– Еще как замешана! Самый важный вопрос: почему не сработал детектор газа на водонагревателе? Да? Не на всех газовых водонагревателях есть детекторы, но на родительском был. И вот при наличии датчика они все же померли от газа. А все тут очень просто, ваша драгоценная Клер не сменила сдохшую батарейку. Всего-то! И это человек, работающий в управляющей жилой компании! Она заведует там многоквартирными домами, а у своих родителей не могла проконтролировать такую ерунду как детектор газа. Вот вам еще загадка: а вдруг она сделала это специально? Как вам такой поворот?…

***

По дороге в участок Дэгль и Мартан, озадаченные обилием сведений, полученных от Мари де Марс, едва только сели в машину, принялись обсуждать мотивы убийства.

– Сестру ни в коем случае нельзя сбрасывать со счетов, – сказал Дэгль. – У нее комплекс жертвы, такие обиженки способны на многое, в том числе и на убийство.

– Видно, что она до сих пор зла на родителей, а Клер доводит ее до белого каления даже из могилы.

– Значит мотив – ревность, может быть, месть за смерть родителей. Окей, она не любила их, но еще больше она ненавидела Клер, которая к тому же выставила ее из дома.

– Плюс наследство. Деньги, на которые отец и мать собирались открывать ресторан, и которые нужно было делить поровну между детьми, теперь полностью достанутся ей.

Версию о твари, пришедшей из леса, Дегль и Мартан не рассматривали.

***

Как установила полиция, в день убийства Клер дю Марс посетила офис родителей – у них был небольшой страховой бизнес, съездила к нотариусу, где разбирала бумаги родителей и свои собственные, около трех часов дня заехала в банк.

Сотрудник банка, крупный молодой человек с красными от прыщей щеками, припомнил, что Клер долго возилась с родительскими счетами.

– У месье и мадам дю Марс было открыто два именных накопительных счета и один общий – текущий – с него они оба могли снимать деньги.

– Вы все время были здесь, пока Клер разбирала бумаги? – уточнил Дэгль.

– Я несколько раз отходил и возвращался.

– Заметили что-то необычное в бумагах, или, может быть, в поведении мадам дю Марс.

– Вроде ничего необычного. Хотя когда я в очередной раз вышел, а потом вернулся, она говорила по телефону. Мне показалось, что она была вне себя…

– Вы хотите сказать расстроена?

– Сейчас и не вспомнить. Может быть, и расстроена, в конце концов она потеряла обоих родителей, и люди по-разному переживают горе. Но тогда, – он задумался, – нет, она не была расстроенной, мадам дю Марс выглядела так, будто сейчас лопнет от злости…

Вернувшись в участок Дэгль сообщил Клеп обо всем, что узнал в банке.

– Проверили, кто звонил?

Мартан открыла на планшете распечатку звонков Клер от 6 декабря.