Александр Корниенко - Девять пляшущих мужчин

Обладатель самого громкого голоса (звука) в природе – это кит. Звуки, издаваемые этим гигантским млекопитающим, имеют самую большую интенсивность – 188 децибел. Превышает звук реактивного двигателя. Голос синего кита можно услышать на расстоянии до тысячи километров. Если человек окажется недалеко от кита в момент, когда тот подаст голос, у него может возникнуть разрыв легких и барабанных перепонок. Мирон не знал этих фактов, но зазвонивший в очередной раз телефон вызывал столь же сильное воздействие на его организм. Пугающий, раздражающий, раздирающий. Не звук, а инструмент пыток, срезонировал по всему телу натянутой струной.

Достав телефон, Мирон облегченно увидел, что звонит друг Салават, принял вызов. – Мирон, как успехи, мой друг?

– Не очень, добрался, но здесь на местности никак не найду я захоронение, хожу по кругу, – огорченно рассказал Мирон.

– У меня есть хорошие новости: оба парня пришли в себя. Логично предположу, что все похищенные не подвергались насильственному воздействию, а лишь находятся под снотворным или иным подобным препаратом. У того парня, что нам пришлось вытаскивать с того света, вероятнее всего, просто личная непереносимость на препарат, и произошла аллергически реакция, что вызвала остановку сердца. С нами Бог, мы молодцы, мой друг, – радостно сообщил добрую весть археолог Салават.

– Спасибо, что рассказал, это вселяет надежду. Я не сдамся, я не остановлюсь, – уверенно ответил Мирон. – До скорого, мой друг, я знаю, что это скоро закончится, – отключил вызов, положил свое «орудия пыток» в карман, возвращаясь на лестницу, уже ведущую наверх.

Поднимаясь, Мирон заметил сквозь образовавшиеся щели между неровных досок, что по ту сторону забора за ним наблюдает мужчина.

– День добрый, – неуверенно обратился Мирон. Всё же первый опыт давал о себе знать, еще раз попасть впросак он не хотел. До сих пор чувствуя неловкость перед бабушкой и ее внуками.

Мужчина ничего не ответил, продолжал идти мимо забора со стороны своего двора.

– Прошу вас, мне нужна помощь, вы же местный, здесь проживаете, да? – от этого зависят жизнь и здоровье человека! – заимствованной киношной фразой решил воспользоваться Мирон, и она сработала.

– Что вы сказали? – переспросил неуверенно мужской голос.

– Я здесь, чтобы помочь одному молодому человеку. Его похитили и, возможно, укрывают где-то в этих местах, – выдал всю правду-матку Мирон.

Мужчина за забором поторопился к выходу, заколебался на миг, но приоткрыл дверь. Перед Мироном стоя юный паренек, очень рослый, в теле и крепости было не занимать, но по лицу было ясно, лет максимум 13–14.

– Ты прости, не бойся, я думал кто-то из взрослых во дворе. Закрывай дверь. Извини, что потревожил, – Мирон просто побоялся обращаться к мальчику с таким разговором.

– Я помочь хочу, – ответил мальчишка. Мирон смотрел на него, понимая, что сейчас слова были сказаны по-взрослому.

– Я живу здесь. Каждый куст и каждую яму здесь знаю. Все заброшенные дома разведали с друзьями в округе. Спрашивайте, что хотите, уточняйте, где вы ищете парня?! – мальчишка был настоящим дворовым пацаном, и Мирон понимал, он как раз тот, кто может ему помочь.

– Времени у меня нет, спрошу прямо. Где здесь поблизости можно спрятать тело? Нет, нет, не убитого, вероятнее всего, под снотворным или еще каким препаратом.

– Я думаю, он в погребе, – спокойно ответил мальчишка. – Того места, про которое вы говорите, уже нет, сравняли с землей, не ищите!

– В погребе? – не ожидав получить столь четкий ответ, переспросил Мирон.

– Да, я думаю, он может быть только там. За нами (показывая рукой за дом) сохранилась двухэтажка. В ней несколько лет уж никто не живет, мы туда часто ходили с пацанами, пока бомжи не стали там жить. Так вот, перед этим домом будет несколько старых погребов. Их, как мне папа рассказывал, выкупили и теперь складируют что-то. Возможно, овощи. Лишь в них нам не удалось побывать, а всё остальное мы давно с ребятами изучили здесь, можете мне верить, – горделиво сказал мальчишка.

– Почему овощи? Разве там большое помещение для этого? – поинтересовался Мирон.

– Туда привозят что-то в холодильниках, ну, как в «Магнитах», видели? – попытался объяснить паренек.

– Это морозильные боксы, – поправил парня Мирон. Он взъерошил себе волосы, проводя рукой верх, вниз. Боксы вполне объемные, чтобы поместить туда человека. «Прикрытие вполне разумное» – размышлял Мирон, не озвучивая, чтобы лишний раз не пугать парня.

– Спасибо, малец. Ты настоящий герой. Я вернусь или полиции скажу, тебя наградят за помощь в поиске, обещаю! – воодушевленно сказал Мирон и хотел было бежать к указанному месту.

– Стойте! Это не всё! Иногда они вывозят что-то и спускают вниз к набережной, грузят на передвижной состав. Вы же видели, здесь промышленная железная дорога проходит?

Мирон показал видом, что не особо знаком с этой информацией.

– Здесь недалеко, – продолжал мальчишка, – есть комбикормовый завод, ну, вы слышали: бывшие склады и знаменитая мельница Рейнеке. С него и выходит локомотив с товарников – и прямиков в район Увека на разгрузку, либо на поезда, либо на баржи.

Мирон остолбенел от услышанного, слова мальчишки поставили всё на свои места. Ему больше не требовалось ни единой подсказки. Ни слова. Ни направления. Всё воедино соединилось в его голове. И это было не предчувствие вероятности, это было поистине фундаментально и безошибочно.

– Ты даже не представляешь, как ты помог, мой юный друг. Ты, возможно, спас не одну жертву. Я еще раз тебе говорю, я вернусь, я всё тебе потом расскажу. Мне пора, – и протянул руку пареньку. Тот крепко, хоть и растерянно от собственного непонимания, мужественно сжал ее.

– Меня зовут Мирон, – проявляя уважение, наконец решил представиться Мирон.

– Никита. Китаев Никита, – уточнил мальчик.

У Мирона на висках проступил холодный пот. «КИТаев!? Боже мой. Немыслимо! Невероятно!»

Отец-кузнец вытащил из-под футболки недавно скованный себе оберег, китовый гарпун, снял с шеи и протянул пареньку:

– Держи, это тебе. Это по праву твое. Это оберег, который я сковал в силу защиты. Он убережет и тебя. Храни его не как символ орудия, а как символ утраты, символ невозврата. Пусть послужит добрым делам. Храни Бог! Я вернусь к тебе, Никита. Знай, я горжусь тобой!

Мальчишка недоумевающе смотрел на странного мужчину, принимая не менее странный подарок из его рук.

– Сейчас нет времени объяснять! Я вернусь и всё объясню. Береги себя! – крикнул Мирон, уже удаляясь бегом к машине.

Как только Мирон сел в машину, он рефлекторно потянулся за ремнем безопасности, в это время дверь резко открылась, сильные руки схватили, вытаскивая из машины, сворачивая больно запястья, и прижали лицом к горячему асфальту.