Сирил Хейр - Простым ударом шила. Смерть бродит по лесу

— Ты забываешь, — напомнила жена, — что текст написан скорее всего парнишкой, который еще в школу ходил, когда Роуза посадили. Он, вероятно, никогда о нем не слышал.

— И о карикатуристе Шпионе, очевидно, тоже. Мне только чуть досадно, что опасный негодяй втерся к нам и выставляет себя меценатом.

— А по-моему, ты несправедлив, Фрэнк. Сомневаюсь, что после семи лет в тюрьме он хоть сколько-то опасен. Скорее всего Роуз просто хочет жить тихо и респектабельно. Рискну предположить, что подарок местному музею — его способ вернуться в приличное общество.

— Если единственное приличное общество, в какое он попадет, состоит из читателей Генри Спайсера, то оно будет весьма ограниченным. И вообще, учитывая, что́ я о нем знаю, Роуз никогда не перестанет быть опасным. Но поживем — увидим.

Во входную дверь позвонили. Петтигрю пошел открывать.

— Надеюсь, это мистер Уэндон! — крикнула ему вслед Элеонор. — Если он принес курицу, скажи ему, пожалуйста…

Но это был не мистер Уэндон. Это была миссис Пинк. Петтигрю поздоровался с некоторым смущением. Крайне неловко, решил он, когда тяжебщики попадаются тебе на пути, словно они обычные люди.

— Полагаю, вы пришли к моей жене, — произнес он. — Входите, пожалуйста.

— Спасибо, — ответила миссис Пинк. — Я только хотела отдать ей приходской журнал. И вот это объявление… Оно про базар. Нам пришлось перенести дату. Из-за миссионерской недели, сами понимаете.

— Именно, именно, — кивнул Петтигрю. Он, мол, прекрасно знает, что такое «миссионерская неделя». Однако, заметив, что вид у нее довольно усталый, спросил: — Вы всю дорогу шли сюда пешком, миссис Пинк?

— Да. Но это не важно. Я привыкла много ходить. И это последний дом в Восточном Тисбери. Осталось только зайти в «Альпы», и все объявления будут доставлены.

Петтигрю был знаком с деревенским обычаем, согласно которому приходские объявления непременно передавались лично, то ли ради экономии денег, то ли из-за какого-то атавистичного недоверия к почте, но его возмутила сама мысль, что эта явно уставшая женщина станет карабкаться на самую вершину.

— Но вы же убьете себя! — воскликнул он.

— Нет, мистер Петтигрю, меня не так легко убить. Да, признаю, дорога длинная, и, если бы пастор не спешил так оповестить всех до Пасхи, я отложила бы обход, пока не починят мой велосипед. Понимаете, произошел несчастный случай, а мастерская в Дидфорде даже осмотреть его до конца каникул не желает.

— Но ведь в гараже Тодмана, конечно, могли бы… Нет, полагаю, в сложившихся обстоятельствах не могли бы. Миссис Пинк… — Его прервал заикающийся рев, возвестивший о прибытии мистера Уэндона.

К тому времени, когда Петтигрю покончил с приобретением птицы, миссис Пинк уже отправилась в свое долгое путешествие.

— А со свиным кормом вы ошиблись, знаете ли, — заметил мистер Уэндон, отсчитывая мелочь.

— Не сомневаюсь, — добродушно отозвался Петтигрю. Странно, но он не испытывал смущения, разговаривая с Уэндоном, которого приговорил к уплате двух фунтов в месяц, а вот беседа с миссис Пинк, которая была обязана ему сохранением своей крыши над головой, вызвала у него неловкость.

— Кстати, я уплатил… всю сумму.

— Молодец.

— Никакой не молодец… Мошенничество чистой воды, если хотите знать мое мнение. И тип, давший мне деньги, тоже мошенник чистой воды. Пока.

Уэндон уже собрался уходить, когда Петтигрю задержал его.

— Кстати, — сказал он, — тут только что была миссис Пинк. Думаю, вы с ней знакомы?

— С вдовой Пинк? Конечно. Кто же ее не знает?

— Так вот, она собирается идти пешком до самых «Альп», чтобы передать какое-то дурацкое объявление пастора. Вы не в ту сторону направляетесь?

— Если уж на то пошло, — протянул Уэндон, — меня бы устроило туда съездить. Вы о том, чтобы я подбросил ее наверх?

— Великолепно! Вы снимете груз с моей души. Это действительно вас не затруднит?

— Вовсе нет. Подберу ее на шоссе.

Петтигрю вернулся в дом с приятным сознанием того, что сделал доброе дело. Но когда он рассказал об этом добром деле Элеанор, то был несколько ошарашен.

— Мой дорогой Фрэнк, мистер Уэндон, наверное, миссис Пинк тут поджидал. Он скорее всего надеялся подвезти ее.

— С чего ты взяла?

— Тебе не приходило в голову, что у него на нее виды?

— Боже ты мой, нет! Они совсем не одного поля ягоды, я бы сказал.

— Очевидно, что нет. Она для него слишком хороша. Это любому понятно. Но ему отчаянно нужно, чтобы кто-нибудь за ним присматривал, а миссис Пинк отличная домохозяйка, и у нее, наверное, есть свой небольшой капитал…

— Совсем небольшой, — произнес Петтигрю. — Я случайно знаю, какой именно.

— Даже малость значила бы для мистера Уэндона многое. И если он ею не интересуется, объясни, почему в день суда он повез ее домой из Дидфорда и остался на чай?

— Право, Элеанор, после восьми лет брака я начал думать, что что-то о тебе знаю, но ты не устаешь меня удивлять. С каких пор ты увлеклась деревенскими сплетнями?

— Ничем я не увлеклась, Фрэнк. Просто слушаю, что мне говорят. Леди Ферлонг только об этом и твердит.

— А где леди Ферлонг берет все эти ценные подробности?

— В том-то и драма. Раньше она получала их от кухарки. А теперь из-за тебя их больше не будет.

— Ужасно. Самое малое, что мы можем сделать, самим восполнить пробел по мере наших слабых сил. — Петтигрю взял бинокль. — Есть один участок дороги по холму, который видно от нас в том месте, где дорога пересекает насыпь. Они, наверное, почти туда добрались… Да, вот и они! — воскликнул он через мгновение. — Окутаны облаком синего дыма. Нет, с горестью должен заметить, что ее рука не лежит у него на талии. Когда машина качается на рытвинах, миссис Пинк цепляется за что угодно, только не за Уэндона. Теперь они уже за деревьями. — Петтигрю отложил бинокль. — И кто-то говорит, будто в деревне скучно! — усмехнулся он.

— Мамы нет дома, — сообщил Годфри миссис Пинк. — Но я жду ее с минуты на минуту. Хотите войти?

— Я не слишком ее побеспокою, спасибо, — произнесла миссис Пинк тоном человека, повторяющего хорошо заученный урок. — Это только объявление от пастора о базаре. Выяснилось, что мы должны перенести дату.

— Тогда я ей скажу. Боюсь, для нее это будет иметь лишь отвлеченный интерес. Я спросил, не возьмется ли она за прохладительное, а она отказалась наотрез, как я, впрочем, и думал.

— Понимаю, — кивнула миссис Пинк.

Мистер Уэндон тем временем рылся в багажнике грузовичка.

— Думаю, ваша мама не откажется от дюжины яиц к Пасхе, — заметил он, доставая помятую картонную коробку.

— Спасибо. Уверен, не откажется. Хотя подождите… Разве не положено… Разве они не отпускаются по рациону?

— Вот именно «положено». Просто передайте их миссис Рэнсом с приветом от меня, а она не станет задавать вопросов.