Нана Рай - Фейк

– Ну-с, что решил? – он кивает на комнату Лекси и опирается плечом о косяк двери. Русые волосы растрепаны, видимо, он недавно встал.

– Ничего. Злата утверждает, что она сбежала.

– И с каких пор ты слушаешь Злату? Ее любовь к Лекси переходит все границы. Вплоть до ненависти, – Клим подходит к Арсению и падает на кровать. – Черт, никак не проснуться, – он широко зевает.

– Я и не слушаю. Но ты сам знаешь, как часто Лекси сбегала. В полиции меня уже засмеют. Так что лучше подождать пару дней. Раз телефон здесь, значит, объявится. Просто… – он замолкает и снова достает монету из кармана брюк.

– Договаривай.

– Прошло чуть больше недели, как нет отца. Неужели она не могла подождать хотя бы до следующего года, прежде чем снова взяться за старое? – надо дышать ровнее. Вдох, выдох. Но монета в руках все равно дрожит. – Сначала я подумал так. Но затем нашел в этом неувязку. Не верю, что Лекси могла исчезнуть и повести себя настолько безответственно. Она любила отца, он погиб у нее на глазах. Это слишком большой стресс. Нужно было отвести ее к психологу.

– Арс, ты не можешь кудахтать над нами, как наседка, до самой старости. Лекси – взрослая девчонка. И поверь мне, я более чем уверен, что она сбежала и сейчас сидит у одной из своих подписчиц. Возможно, ей кажется, что теперь она никому не нужна в нашей семье.

– Именно это останавливает меня от похода в полицию, – Арсений на секунду зажмуривается, но перед глазами продолжает светиться лицо Александры. – Но беспокойство никуда не уходит. Я не знаю, что делать дальше…

– Перестать волноваться, – Клим хлопает его по плечу. – Я ведь знаю тебя. Вот ты сидишь весь такой, одетый с иголочки, в дорогом костюме, твои блондинистые волосы зализаны гелем. И взгляд у тебя отцовский, суровый. Будь они голубые, а не серые, то вообще не отличить.

– И что?

– И то, Арс. Твоя видимая сдержанность меня не обманет. Я знаю, что внутри, – он стучит кулаком по его спине, – ты мечтаешь о другой жизни. Вне этого города. Вне семейного бизнеса. И смерть отца – отличный шанс…

– Заткнись! – обрубает его Арсений и встает. Смотрит на замершего от неожиданности Клима сверху вниз. – Есть вещи, которые не стоит произносить вслух и даже думать о них.

– Просто у тебя смелости не хватает, – Клим морщится. – Я словно с отцом поговорил. Ладно. Забудь. Не будем ссориться. Это последнее, чем сейчас стоит заниматься. Что с расследованием? Злата нащебетала, что у нас сменился следователь.

Арсений вздыхает и проводит ладонью по гладко уложенным волосам:

– Порой я забываю, что если Злата о чем-то узнает, об этом становится известно всему миру. Да, руководитель следственного органа передал дело некой Виктории Гончаровой. Аргументируют загруженностью предыдущего следователя. Причем они передали дело буквально через пару дней после первого опроса свидетелей и даже не поставили меня в известность. Я сначала разозлился, а потом отпустило, – он пожимает плечами.

– В конце концов, это ведь самоубийство, – Клим прячет лицо в ладонях. – Тут нечего расследовать.

– Ты сам веришь в это?

Арсений сжимает монету. Иногда хочется разломать ее пополам, но не хватает сил. Всегда не хватает сил.

– А ты нет? Или тебе больше по душе дурацкая версия Златы?

– Какая именно? Та, в которой убийца – Лекси? Или таинственная любовница отца?

Клим озадаченно молчит:

– О последней идее я не слышал.

– Мозг Златы способен выдавать по сто различных вариантов за пять минут. Порой мне кажется, что ей следовало стать писательницей, а не дизайнером одежды, – усмехается Арсений. – В любом случае, одна версия бредовей другой, но и в самоубийство мне верится с трудом. Если честно, я уже не знаю, где правда. Без отца… – он выдыхает, – оказалось труднее, чем я думал.

– Мы справимся, – Клим встает с кровати и сжимает его плечо.

Сейчас он выглядит еще бледнее, чем раньше. Цвет кожи скорее граничит с серостью. Может, стоит пригласить врача на дом? Клима точно не затащить в больницу.

– Главное, чтобы Лекси вернулась. Я не прощу себе, если с ней что-то случится.

– Не случится, – Клим улыбается, но слишком тускло. – Мы не позволим.

***

Длинный рыжий локон безжалостно сдавливает палец. Но Виктория только сильнее наматывает волосы, боль заставляет ее чувствовать себя живой. На заваленном бумагами столе лежит раскрытая папка. К ее углу прикреплены две фотографии Леонида Вольфа – живого и мертвого. Последняя заставляет Викторию слегка поморщиться. На обледенелой брусчатке распростерто тело крупного мужчины, вокруг головы растекается лужа крови.

Вот как закончил свой век один из влиятельнейших бизнесменов их города. Владелец сети гостиниц горнолыжного курорта «Летящая птица». Курорта, благодаря которому их маленький городок Снежный будет существовать еще очень долго. Только вот уже без Леонида Вольфа.

Виктория выпускает закрутившийся локон и потирает ладонями лицо. И ради того, чтобы получить это дело, пришлось сходить на свидание с начальником, которого она на дух не переносит? Она, видимо, спятила.

– Вон! – шипит самой себе, выгоняя из головы отвратительные воспоминания.

Она добилась, чего хотела. Это главное.

Виктория пролистывает дело: протоколы опросов свидетелей, заключение экспертизы на наркотики, которое несколько дней назад принесли из лаборатории. Очень любопытно.

Младшая дочь Вольфа – Александра – утверждает, что перед тем, как выброситься в окно, Леонид кричал, что за ним пришла Лизонька и Святослава. Елизавета – его первая жена, умершая при родах тройняшек: Златы, Галины и Святославы. Последняя появилась на свет мертворожденной.

Но никакой мистики. Абсолютно.

По результатам экспертизы ускорения тела не установлено, значит, его никто не толкал, и Александра говорит правду. Вольф выпрыгнул в окно сам. И умер от остановки сердца, а не от того, что сломал шею. Это точно не было самоубийством.

Виктория внимательно просматривает содержимое папки до конца, а затем откидывается на спинку крутящегося кресла. Что ж, кажется, настало время навестить семью Вольфов.

При мысли, что она на пути к цели, возникает чувство нереальности происходящего.

– Кажется, твоя мама… выше меня, – Алекса стоит посреди кровати на коленях.

Красный свитер с оленями свисает до середины бедер, а синие джинсы, которые на маме почему-то сидели в обтяжку, на Александре держатся только благодаря кожаному ремню.

– Выглядит…. славно, – замявшись, произносит Даня.

– Если мои подписчики увидят меня в таком наряде, сразу отпишутся.

– Да ладно, вы же мило смотритесь…

– Вы? – с нажимом уточняет Алекса.