Артур Конан Дойл - Собака семьи Баскервилль

Внешность нашего посетителя несколько озадачила меня, поскольку я ожидал появления типичного сельского врача. А к нам вошёл очень высокий, худой человек, с носом, длинным, как птичий клюв, который торчал между двумя близко посаженными серыми глазами, пронзительный взгляд которых яркими лучами сиял из-за стёкол в золотой оправе. Он был одет так, как обычно одеваются врачи, но довольно неряшливо, поскольку его сюртук вытерся от старости, а брюки были обтрёпанными. Несмотря на молодость нашего гостя, его спина была уже сутулой, он ходил, наклонив голову вперёд, и просто излучал крайнюю доброжелательность. Когда д‑р Мортимер вошёл, его взгляд упал на трость в руке Холмса, и он подбежал к Холмсу, вскрикнув от радости.

– Я так рад, – сказал он, – потому что не мог вспомнить, где же я её забыл – здесь или в конторе пароходной компании. Эту трость я не променяю на все сокровища мира!

– Это подарок, как я вижу, – сказал Холмс.

– Да, сэр.

– От больницы «Чаринг-Кросс»?

– От одного или двух друзей там, по случаю моей свадьбы.

– Друг мой, это очень, очень плохо, – сказал Холмс, покачав головой.

Д-р Мортимер посмотрел на него через очки слегка удивлённо.

– Но чем же это плохо?

– Только тем, что вы расстроили наши маленькие умозаключения, сделанные с помощью метода дедукции. Так по случаю вашей свадьбы, вы сказали?

– Да, сэр. Я вступил в брак, и поэтому оставил больницу, а вместе с ней мне пришлось распрощаться со всеми надеждами сделать карьеру врача-консультанта. Появилась необходимость зажить своим собственным домом.

– Так-так, в конце концов, мы были не так уж далеки от истины – сказал Холмс. – А сейчас, господин доктор Джеймс Мортимер…

– Что вы, мистер Холмс, называйте меня просто мистером Мортимером, я ведь всего-навсего скромный член Королевского хирургического колледжа.

– И, по всей видимости, человек точного склада ума?

– Я по-любительски барахтаюсь на поверхности моря науки, мистер Холмс, просто собираю ракушки на берегу океана Неизвестности. Я полагаю, что обращаюсь к мистеру Шерлоку Холмсу, а не…

– Нет, это мой друг, доктор Уотсон.

– Рад познакомиться с вами, сэр. Мне известно ваше имя, оно часто употребляется, когда речь идёт о вашем друге. Вы очень заинтересовали меня, мистер Холмс. Я, право, не ожидал увидеть такой череп, вы – очень выраженный долихоцефал 8 8 Долихоцефал – в анатомии: человек с черепом удлинённой формы (от др.-греч. δολῐχός «длинный» и ϰεφαλή «голова). , и у вас столь отчётливо выражена супраорбитальная 9 9 Супраорбитальная – надглазничная (мед.) . часть лобной кости. Вы не будете возражать, если я пропальпирую вашу fissura parietalis 10 10 Fissura parietalis – лобная борозда головного мозга (лат.) . Пропальпировать её невозможно, это явная ошибка автора. ? Слепок с вашего черепа, сэр, мог бы послужить украшением любого антропологического музея до тех пор, пока сам оригинал не станет доступным для нас. Я вовсе не хочу нагрубить вам, но признаю, что сделал бы всё для того, чтобы получить ваш череп для моей коллекции.

Шерлок Холмс усадил нашего странного посетителя на стул.

– По всей видимости, вы такой же энтузиаст в сфере своей деятельности, как и я в своей, – сказал он. – Ваш указательный палец подсказывает мне, что вы сами набиваете себе сигареты. Можете не стесняться и закурить одну из них.

Наш посетитель вынул табак и бумагу, после чего с удивительной ловкостью завернул одно в другое. Пальцы у него были длинные, они подрагивали и двигались быстро и беспокойно, как усики у насекомого.

Холмс молчал, но по быстрым взглядам, которые он бросал на нашего посетителя, я видел, что наш любопытный гость заинтересовал его.

– Я могу предположить, сэр, – сказал он, наконец, – что вы пришли не просто с целью оценки моего черепа, весьма лестной для меня, причём пришли дважды – вчера вечером и сегодня?

– Нет, сэр, нет, – хотя я и был счастлив заняться заодно и этим тоже. Я пришёл к вам, мистер Холмс, поскольку я вполне отдаю себе отчёт в том, что я – человек весьма непрактичный, а сейчас внезапно столкнулся с неким очень серьёзным и экстраординарным случаем. Общеизвестно, что вы второй по величине эксперт в Европе…

– В самом деле, сэр? Я могу узнать, кто имеет честь быть первым? – спросил Холмс отчасти грубовато.

– На человека с точным и научным складом ума работы мсье Бертильона 11 11 Бертильон, Альфонс (1853–1914) – офицер французской полиции, разработал научную систему идентификации личности, которая основывается на антропологических измерениях, словесном описании, фотографии, отпечатках пальцев и т. д. просто должны производить более сильное впечатление.

– Тогда, может быть, вам лучше проконсультироваться у него?

– Я же сказал, что имею в виду точное научное мышление. Но с точки зрения практической работы, вы, по общему признанию, стоите вне конкуренции. Я надеюсь, сэр, что я ничего такого ненароком…

– Да так, самую малость, – сказал Холмс. – Я думаю, доктор Мортимер, с вашей стороны будет весьма благоразумно, если вы просто и без дальнейших предисловий, любезно сообщите мне, и при этом с максимальной точностью, суть проблемы, в связи с которой вам требуется моя помощь.

– В моём кармане лежит рукопись, – сказал д‑р Джеймс Мортимер.

– Я заметил это ещё тогда, когда вы входили в комнату, – сказал Холмс.

– Это старый манускрипт.

– Начало восемнадцатого века, если только документ не подделан.

– Как вы это определили, сэр?

– В течение нашей беседы вы всё время показывали мне один-два дюйма этого документа, что дало мне возможность идентифицировать его. Нужно быть очень плохим экспертом, чтобы не суметь определить дату документа с точностью до десяти лет или около того. Возможно, вы читали мою небольшую монографию 12 12 Монография – научная книга, полностью посвящённая исследованию какого-либо одного вопроса. на эту тему. Я датирую ваш документ примерно 1730 годом.

– На нём есть точная дата – 1742 год.

Д-р Мортимер вынул рукопись из нагрудного кармана.

– Эта семейная реликвия была доверена мне сэром Чарльзом Баскервиллем, чья неожиданная и трагическая смерть, постигшая его около трёх месяцев назад, так переполошила всё графство Девоншир. Я могу сказать, что я был не только врачом, но и личным другом сэра Чарльза. Он был человеком большого ума, сэр, проницательным, практичным, и так же лишённым воображения, как и я сам. Однако, он весьма серьёзно относился к этому документу, и поэтому был подготовлен к точно такому концу, который, в конечном счёте, и постиг его.

Холмс протянул руку, взял рукопись и разгладил её у себя на колене.