Жорж Сименон - Кабачок нью-фаундлендцев

Мегрэ заметил в стельку пьяного отца Жана Мари, который опять показывал кулак траулеру. Комиссар отвернулся.

— Не беспокойтесь, пожалуйста.

— Скажите, — осведомился г-н Леоннек, — могу я перевезти его в Кемпер? Конечно, люди будут болтать…

Мари смотрела на него с умоляющим видом. Бледная как полотно, она лепетала:

— Раз он невиновен…

Лицо у Мегрэ было хмурое.

— Не знаю. Вам решать.

— Вы мне позволите все-таки предложить вам что-нибудь выпить? Бутылку шампанского?

— Нет, спасибо.

— Ну, хотя бы рюмочку чего-нибудь. Например, бенедиктина: мы же на его родине.

— Кружку пива.

Наверху г-жа Мегрэ укладывала чемоданы.

— Значит, вы того же мнения, что и я, не так ли? Это хороший парень, который…

Опять этот взгляд девушки, умоляющий его сказать «да»!

— Я думаю, он будет хорошим мужем.

— И хорошим коммерсантом, — добавил отец. — Я ведь не позволю ему плавать целыми месяцами. Когда вы женаты, вы должны…

— Конечно!

— Тем более что у меня нет сына. Вы должны меня понять.

Мегрэ не сводил глаз с лестницы. Наконец на ней появилась его жена.

— Багаж готов. Поезд идет только в…

— Неважно! Возьмем машину.

Это было настоящее бегство.

— Если будете в Кемпере…

— Конечно, конечно…

И взгляд девушки! Она, видимо, поняла, что все далеко не так ясно, как кажется, но умоляла Мегрэ не говорить об этом. Она хотела сохранить жениха.

Комиссар пожал всем руки, заплатил по счету, выпил свою кружку.

— Тысячу раз благодарю вас, господин Мегрэ.

— Право, не за что.

Подъехала машина, заказанная по телефону.

»…и если только вы не получили каких-либо сведений, которые ускользнули от меня, я прихожу к заключению, что нужно сдать это дело в архив».

Это отрывок из адресованного Мегрэ письма комиссара Гренье из гаврской опербригады. Комиссар ответил телеграммой: «СОГЛАСЕН».

Полгода спустя он получил извещение:

«Г-жа вдова Ле Кленш имеет честь уведомить вас о бракосочетании своего сына Пьера с мадемуазель Мари Леоннек…»

Пять лет спустя Мегрэ проезжал через Кемпер. Он увидел торговца канатами на пороге лавки. Это был еще молодой человек, очень высокий, с уже намечавшимся брюшком.

Он слегка хромал. Он позвал мальчугана лет трех, который играл с волчком на тротуаре.

Иди домой, Пьеро. Мама будет сердиться.

И этот человек, слишком занятый своим отпрыском, не узнал Мегрэ, который, впрочем, ускорил шаги и отвернулся, состроив забавную гримасу.