Жорж Сименон - Сесиль умерла

— Как будто интересное дело, а? Однако здесь не слишком весело…

Минуту спустя около дома остановился крытый грузовичок отдела криминалистики, и скоро фотографы, вооруженные своими громоздкими аппаратами, наводнили здание. Комиссар полиции Бур-ла-Рена робко пытался протиснуться вперед, терзаясь тем, что никто не обращает на него внимания.

— Разойдитесь, господа, — повторял полицейский, охранявший вход в квартиру. — Нечего тут смотреть… Скоро вас будут вызывать одного за другим… А сейчас, ради Бога, освободите проход! Дайте дорогу! Да расходитесь же!..

Было около пяти часов вечера. Туман превратился в изморось, и фонари загорелись раньше обычного. Мегрэ, надвинув шляпу на глаза, вошел в ледяной вестибюль криминальной полиции и торопливо поднялся по плохо освещенной лестнице.

Он невольно бросил взгляд на аквариум, который теперь, при электрическом освещении, больше чем когда-либо оправдывал свое название. Там сидело четыре или пять неподвижных фигур, похожих на восковые экспонаты паноптикума. Почему, подумал комиссар, выбрали для этого зала ожидания зеленые обои, зеленую обивку стульев и зеленую скатерть на стол? От всего этого на лицах лежал какой-то мертвенный отсвет.

— Вас, кажется, ищут, господин комиссар, — сказал один из инспекторов, проходя мимо с папкой под мышкой.

— Шеф спрашивал вас, — подтвердил служитель, наклеивавший марки на конверты.

Не заходя к себе, Мегрэ постучался к начальнику.

В кабинете горела только настольная лампа.

— Ну как дела, Мегрэ?

Молчание.

— Довольно неприятная история, старина?.. Ничего нового?

Мегрэ почувствовал, что шеф собирается сообщить ему что-то не слишком приятное, и ждал, нахмурив лохматые брови.

— Я послал предупредить вас, но вы уже успели уехать из Бур-ла-Рена… Это по поводу той девушки… Не так давно Виктор…

Заика Виктор служил привратником во Дворце правосудия. У него были моржовые усы и голос, хриплый, как у морского волка.

— …Виктор встретил в коридоре прокурора… весьма не в духе… «Подметать разучились, друг мой?»

Все знали, когда прокурор называет кого-нибудь «друг мой» — дело плохо… Мысль Мегрэ старалась опередить слова начальника.

— Короче говоря, перепуганный Виктор бросился в чулан, где стоят метлы… Угадайте, что он там увидел?..

— Сесиль! — проговорил комиссар, словно ждал этого, и опустил голову.

В Бур-ла-Рене, пока вокруг него выполнялись обычные процедуры следствия, он успел перебрать все гипотезы относительно ее судьбы, и ни одна не показалась ему правдоподобной. Он неизменно возвращался все к тому же вопросу: что могло заставить ее уйти с набережной Орфевр, куда она пришла сделать такое важное сообщение?

Он все больше убеждался в том, что Сесиль ушла не по собственному побуждению. Какой-то человек подошел к ней в самом лоне полиции, в двух шагах от Мегрэ, и Сесиль последовала за ним.

Каким доводом ее убедили? У кого была такая власть над девушкой?

Он вдруг понял.

— Как это я не додумался, — прорычал он, ударив себя кулаком по лбу.

— Что вы хотите сказать?

— Я должен был догадаться, что она не выходила из здания, что ничто не могло заставить ее уйти…

Он был зол на самого себя.

— Она мертва, конечно, — буркнул он, не поднимая глаз.

— Да… Если хотите взглянуть…

Начальник нажал кнопку звонка и сказал вошедшему секретарю:

— Если ко мне придут или позвонят, скажите, что я скоро вернусь.

Лица обоих были озабочены, комиссара мучила совесть. День так хорошо начинался! Он вспомнил аромат кофе, горячих булочек, рома… Пронизанный светом утренний туман.

— Да, кстати… Звонил Жанвье… Оказывается, ваши поляки…

Мегрэ махнул рукой, словно хотел выбросить из головы всех поляков на свете.

Начальник толкнул стеклянную дверь. Вот уже лет десять шли разговоры о том, чтобы ее уничтожить, однако все не решались из чисто практических соображений. Эта дверь соединяла криминальную полицию с Дворцом правосудия и отделом уголовной регистрации. Переход напоминал театральные кулисы: узкие лестницы, запутанные коридоры… По ним можно было провести подследственного прямо в прокуратуру…

Направо — лестница, которая вела наверх в отдел криминалистики и в лабораторию… Дальше — дверь с матовыми стеклами, за которой слышался гул Дворца правосудия — сновали взад-вперед адвокаты, любопытные, публика наполняла залы, где заседали уголовные суды и суды присяжных.

Перед узенькой дверью, пробитой неведомо зачем в толще стены, стоял и курил инспектор; при виде начальства он потушил сигарету.

Кто знал о существовании этой двери? Только завсегдатаи здешних мест! За дверью находился просторный стенной шкаф — глубокая ниша, где Виктор, не любивший далеко ходить, держал щетки и ведра.

Инспектор посторонился, начальник открыл дверь и зажег спичку, чтобы осветить темный чулан.

— Вот она… — сказал он.

Тело Сесили не могло лежать во всю длину в тесном чулане, она почти сидела, прислонившись спиной к стене и свесив голову на грудь.

Мегрэ бросило в жар, он вытер лицо платком и сунул раскуренную трубку в карман.

Слов не требовалось. Оба, начальник и комиссар, молча смотрели. Мегрэ машинально снял шляпу.

— Знаете, что мне пришло в голову, шеф? Кто-то вошел в приемную и сказал Сесили, что я жду ее в другом помещении… Какой-то человек, которого она сочла нашим служащим.

Начальник молча кивнул.

— Нужно было торопиться, понимаете?.. Я мог принять ее с минуты на минуту… Она знала убийцу тетки…

Кто-то привел ее сюда, открыл дверь, за которой царил полный мрак… и когда Сесиль шагнула…

— Ее сначала оглушили дубинкой или каким-то тяжелым предметом…

Нелепая зеленая шляпка, валявшаяся на полу, подтверждала это предположение. Кроме того, в темных волосах девушки запеклась кровь.

— Вероятно, она зашаталась, стала падать, и убийца, желая покончить с ней без шума, задушил ее…

— Вы уверены, шеф?

— Таково мнение судебного врача… Я просил не производить вскрытия без вас… Что вас удивляет? Ведь тетка ее также была задушена, верно?

— Вот это как раз и…

Что вы хотите сказать, Мегрэ?

— Мне кажется, что один и тот же человек не мог бы совершить оба преступления. Ведь когда Сесиль пришла сюда сегодня утром, она знала, кто убил ее тетку…

— Вы так думаете?

— Иначе она подняла бы тревогу раньше… По заключению врача, тетка была убита около двух часов ночи…

Может быть, Сесиль оказалась свидетельницей преступления…

— Так почему же убийца не прикончил и ее в Бур-ла-Рене?

— Может быть, она спряталась… Рассуждаем дальше… А возможно, она обнаружила труп тетки утром, когда поднялась, примерно в половине седьмого. По будильнику я убедился, что она встает в это время… Она никому ничего не сказала и прибежала сюда…