Энтони Беркли - Попрыгунья

— А, шутка есть шутка, но всему есть предел. Вот несчастная Силия уже падает от усталости. Нет, это уже явный перебор. И вообще, мы ведь играем по правилам, которые нам сама эта дамочка и навязала.

— Да, это в ее духе, тут ты прав; ты совершенно прав. Ей надо обязательно быть в центре событий, даже если она в них и не участвует. Согласен, лучше нам всем пот и спать.

— Так, а где же малютка наш Рональд?

— Малютка наш Рональд, полагаю, внизу, осматривает там все вместе с малюткой Дэвидом, — сказала Силия.

— Вот и прекрасно. Пойдем и скажем ему, что мы забастовали. Пошли, Роджер, прикроешь меня.

— Только не наседайте на Дэвида, — крикнула им вслед Силия. — Он, бедняга, и без того мучается, что это его вина, и положение у него незавидное.

— И правда не позавидуешь, — заметил Роджер Колину, когда оба вышли. Приходится молчаливо признавать при чужих, что у тебя жена идиотка. Чему уж тут завидовать!

— Ха! Почему он не задал этой женщине хорошую трепку? Ей это очень бы не повредило! Выдрал бы ее разик как следует!

— Я с удовольствием взял бы исполнение приговора на себя, сладострастно произнес Роджер, тоже мечтавший завалиться спать.

Рональд и Дэвид обнаружились в малой приемной. На вошедших они глядели вопросительно.

— Пока ничего, — сообщил Роджер. — Честно сказать, Рональд, я не думаю, что она вообще где-то здесь. Может, свернем поиски, а?

— Думаю, да. Теперь, Дэвид, я уверен, мы посмотрели везде.

— Хорошо, — Дэвид кивнул. — А можно от тебя позвонить перед уходом?

— Кому это, интересно, ты собрался звонить в такое время?

— В полицию.

— Будет вам, Стреттон, — вмешался Роджер. И улыбнулся: — Вряд ли это так необходимо, а?

— Вы не знаете мою жену, Шерингэм, — уныло проговорил Дэвид Стреттон. — В таком состоянии она просто за себя не отвечает. Я бы за нее не поручился.

— Вы хотите сказать, она может отправиться к Уэстерфордскому затону и изобразить, что утопилась?

— Судя по всему, она и в самом деле может утопиться.

— Тогда, бога ради, старина, — с жаром воскликнул Рональд, — не вмешивайся! Боже сохрани и пальцем шевельнуть — не помешай благому делу!

— Не буду, — согласился Дэвид Стреттон. — Но мне самому нужно прикрытие.

— Какое?

— А такое, что я позвоню в полицию и скажу, что пропала женщина, не отвечающая за свои действия. Стоит это сделать, а, Шерингэм?

— Стоит, — сказал Роджер. — Я, правда, ни на одно мгновение не допускал, что она может что-то такое сотворить, но предупредить полицию в любом случае не помешает; и если вы впоследствии расскажете жене, что вынуждены были сделать и почему, то немножко ее припугнете, в чем, если мне будет позволено заметить, она очень нуждается.

— Да, — отрывисто проговорил Дэвид. — Я думал об этом.

— Вот и хорошо, — Рональд кивнул. — Где телефон, ты сам знаешь.

Дэвид скрылся в малой приемной, а остальные слонялись по холлу и ждали.

— Надо будет налить бедняге стаканчик на ночь, да покрепче, прежде чем он угодит в пасть своей судьбы, — заметил Рональд.

— Ну да, десять к одному, что на этот раз он ее дома застанет. И надеюсь, что он поступит с ней по совести — как она того заслуживает. Да, кстати, миссис Уильямсон нашла трубку на столике на веранде. Кто-то ее там забыл. Вот, Рональд, не знаешь чья?

Тот посмотрел на трубку, прежде чем сунуть ее в карман.

— Знаю, как же. Это Фила Чалмерса трубочка.

— Ну что, еще разок по последней? — спросил Рональд, идя к бару. Надеюсь, возражений нет?

Возражений не последовало.

— Осберт, а стоит ли? — засомневалась миссис Уильямсон.

Мистер Уильямсон неодобрительно уставился на нее совиным взглядом.

— Ты что же, споить меня хочешь, Лилиан? Неужели не знаешь, что это самый верный путь напоить мужика, когда ему самому, может, не так уж и хочется, но стоит только намекнуть… Правильно я говорю, Шерингэм?

— Абсолютно, — подтвердил Роджер.

— А раз так, то мне двойную порцию, — заключил мистер Уильямсон.

Мистер Уильямсон чуть пошатнулся, ставя ногу на следующую ступеньку, которой не оказалось — он уже поднялся на крышу. Остальные доканчивали свои "последние", но мистера Уильямсона вдруг потянуло на свежий воздух. Воздух, свежий и в большом количестве, и много места, где можно идти, свободно покачиваясь — а это мистеру Уильямсону было в данный момент насущно необходимо.

И вот он стоял на крыше, прислонясь к двери спиной и с некоторым неудовольствием обозревая виселицу посередине. Фонарь, венчавший ее, давно погас, но виселица и три ее жутких обитателя четко рисовались на фоне неба, озаренного луной.

— Иди… отекая затея, — сурово прокомментировал мистер Уильямсон. Идиотская. Некоторым такие вещи не нравятся. Совсем не нравятся. А некоторым вообще смотреть противно на такую гадость. Гадость! Право слово! Иди… отство.

Он устремился к парапету на краю крыши, к тому самому месту, где этим вечером беседовали Роджер и Ина Стреттон. Парапет так и манил облокотиться на него. Облокотиться обо что-нибудь было теперь пределом мечтаний мистера Уильямсона. Ведь когда облокотишься, то стоять значительно удобнее.

Строго говоря, для того чтобы добраться до парапета, мистеру Уильямсону не было особой необходимости подходить к виселице. Ничего не стоило ее обойти. Однако мистера Уильямсона в данный момент переполняли идеи, причем пройтись прямо под виселицей представлялась наиболее блистательной из них. Этим он сумел бы выразить все, ну, все вообще, не важно, что именно.

Он старательно обошел стул, валявшийся на его пути к самовыражению.

Тут мистеру Уильямсону пришла еще более замечательная мысль остановиться под самой виселицей и рыгнуть в знак презрения; он и остановился, пошатнувшись. Возвращаясь в исходное равновесное положение, он легонько стукнулся об одно из висящих тел. Тело качнулось и тут же чувствительно ткнуло мистера Уильямсона в бок.

— Эй! — укоризненно произнес мистер Уильямсон.

Мистер Уильямсон вовсе не был пьян. А если и был — вначале, то очень быстро сделался трезвым как стеклышко. Менее чем за полминуты он сообразил, что такой толчок не под силу соломенному чучелу.

И вопросительно уставился на висящее тело.

Но и тут не потерял головы. А повернул назад и острожной и полной достоинства поступью направился в зал, где ухватил Роджера Шерингэма за локоть и поволок в сторонку.

— Слушайте, Шерингэм, отойдем-ка на минутку, а? Только на одну минутку!

— Куда? — добродушно поинтересовался Роджер.

— Со мной. Со мной, вот сюда, недалеко. Пошли?

Медленно-медленно мистер Уильямсон вывел Шерингэма точно на середину зала.

— Слушайте, Шерингэм.

— Слушаю.

— Я нашел ее, — заявил мистер Уильямсон.