Агата Кристи - Безмолвный свидетель

— Хорошо помню, что через день после выходного в банке. Приходилось в такие дни обслуживать банковских клерков, а выходной я получила в среду!

Пуаро быстро полистал карманный календарь:

— Точно. Свободный день в Восточном банке попадал на тринадцатое число. А мисс Арунделл упала четырнадцатого. Письмо мне написала через три дня. Жаль, что оно не было послано. Однако, возможно, еще не все потеряно. Думаю, что поручение, с которым она намеревалась обратиться ко мне, относится к одному из гостей.

Замечание, напоминающее по неожиданности разорвавшуюся бомбу, тут же возымело ответную реакцию. Повариха и Элен понимающе переглянулись. И последняя не выдержала.

— Это мистер Чарльз, — сказала она.

— Напомните, кто был в то время в доме, — попросил Пуаро.

— Бэлла со своим мужем доктором Таниосом, мисс Тереза и Чарльз.

— Это все племянники и племянницы?

— Доктор Таниос, конечно, не родственник, он иностранец, грек или что-то подобное, женат на миссис Бэлле, племяннице мисс Арунделл, дочке ее сестры. А Чарльз и Тереза — брат и сестра.

— А, понятно, семейная компания. И когда они уехали?

— В среду утром, сэр…

— Все рассказанное здесь — очень важно. Надо поговорить с мистером Пурвисом, большое спасибо за помощь.

Сыщик встал и приятельски потрепал Боба.

— Ну, Пуаро, — сказал я, когда калитка захлопнулась за нами, — вы должны быть довольны.

— Да, мой друг.

— Благодарю небеса за это. Многое стало ясно. Злонамеренная компаньонка и богатая старая леди, запоздалое письмо и знаменитый инцидент с мячом собаки — все стало на свои места.

Пуаро суховато кашлянул:

— Я думаю, вы спешите с благодарностями.

— Я только упомянул, что наше любопытство удовлетворено, теперь известна истина в инциденте с мячом Боба. А все остальное уже несложно.

— Не так просто, как вы думаете. Есть одна вещь, на вид совсем незначительная… — произнес сыщик.

— И что же это? — спросил я скептически.

— На верхней ступеньке лестницы вбит гвоздь.

Я в изумлении уставился на Пуаро, но лицо друга было непроницаемо.

— А почему бы ему там не быть?

— Вопрос в том, Гастингс: зачем он там?

— Откуда я знаю? По какой-то хозяйственной надобности, возможно. Разве это так важно?

— Конечно. По-моему, нет никаких причин для вбивания гвоздя на ступеньке лестницы. А кроме того, он был старательно замазан, будто нет ничего.

— Что же вас так взволновало? Есть какая-нибудь догадка, Пуаро?

— Очень легко можно объяснить. Положим, кто-то хотел протянуть шнур на верхней ступеньке на уровне ног, тогда этот некто привязал бы его к балюстраде с одной стороны, а с другой — нужно было что-то вроде гвоздя…

— Пуаро, это все ваши выдумки!

— Я просто воспроизвожу случай с мячом Боба. Хотите послушать мои соображения?

— Расскажите, пожалуйста.

— Вот они. Кто-то заметил привычку Боба оставлять мяч на верху лестницы, что могло привести к несчастному случаю. Если бы вы хотели кого-то убить, Гастингс, как бы поступили?

— Я? Ну, не знаю. Наверное, подготовил бы какое-нибудь алиби сначала.

— Конечно, дело трудное и опасное, да еще если вы не хладнокровный убийца. Разве не придет вам в голову мысль, что самое легкое — это изобразить все как несчастный случай? Происшествия бывают часто, а иногда, Гастингс, можно этому помочь. — Пуаро остановился на минутку, а потом продолжал:

— Думаю, что собачья игрушка, забытая на лестнице, подала убийце мысль. Мисс Арунделл имела привычку выходить по ночам из комнаты и бродить по дому, а зрение уже было неважным, она могла споткнуться обо что-нибудь и упасть. Так и случилось Протянуть крепкий тонкий шнур — неплохая идея. Когда же на шум прибежала компаньонка, возникло естественное объяснение: мяч Боба виноват в случившемся.

— Как это ужасно! — воскликнул я.

— Однако злоумышленнику не повезло — мисс Арунделл отделалась легкими ушибами, а вполне могла сломать шею. Но старая леди была умна и наблюдательна. Все утверждали, будто она поскользнулась, наступив на мяч. Она же заподозрила неладное. Ей показалось, что она вовсе не поскользнулась. И вдобавок, по-видимому, вспомнила, что вечером накануне собственноручно положила мяч на обычное место, в ящик. После этого собака выбежала и не возвращалась домой. Значит, не Боб оставил мяч на верху лестницы.

— Все это догадки, Пуаро, — заметил я. Мой друг возразил:

— Не совсем, Гастингс, есть подтверждение этому, сделанное, правда, в бреду перед смертью самой мисс Арунделл. Помните, что-то о мяче Боба… А тогда, выздоравливая, она стала размышлять, и подозрения ее окрепли. Правда, они были довольно неопределенны, но все-таки были. Например, она писала мне: «Со времени несчастного случая с мячом, собаки я не знаю покоя». Есть еще одно. Мисс Лоусон очень волновалась, что Боб отсутствовал всю ночь, и не хотела, чтобы хозяйка знала об этом.

— Думаете, что она…

— Считаю, что сам факт должен быть тщательно изучен.

— Соображения интересны как психологический опыт. Вообще, я снимаю перед вами шляпу. Но как жаль, что старушка умерла.

— Да, жаль, она написала, что кто-то попытался убить ее — это читалось между строк, — и через короткое время умерла.

— Сообщение о том, но мисс умерла естественной смертью, наверное, разочаровало вас?

Пуаро пожал плечами.

— Не думаете ли вы, что она была отравлена? — спросил я с иронией.

Пуаро, как ни странно, промолчал.

— Наверное, мисс Арунделл умерла все-таки своей смертью. И мы вернемся в Лондон несолоно хлебавши.

— Извините, дружище, но в Лондон мы не поедем.

— Что это значит, Пуаро?! — закричал я.

— Здесь явное убийство, а убийца не найден. Необходимо следовать за ним или за ней, как случится.

И он резко повернул к калитке.

— Вы куда, Пуаро?

— На поиски, мой друг, в дом к доктору Грейнджеру, который навещал мисс Арунделл в последние дни…

Доктор оказался человеком лет шестидесяти, с худым костлявым лицом, выступающим вперед подбородком. Его серые глаза проницательно глядели на нас из-под густых бровей.

— Ну, чем могу служить? — спросил он резковато. Пуаро заговорил довольно энергично, в цветистой манере, жестикулируя руками.

— Извините, пожалуйста, доктор Грейнджер, за неожиданное вторжение. Заявляю с порога, что пришел не консультироваться по поводу здоровья.

На такую пышную тираду доктор довольно сухо отреагировал:

— Рад слышать это. Выглядите вы вполне здоровым.

— Должен объяснить цель визита, — продолжал Пуаро. — Дело в том, что я пишу книгу о жизни генерала Арунделла, последнего из могикан, который много лет жил в этом городке.

Врач выглядел удивленным:

— Ваши утверждения правильны, он жил в «Литлгрин Хаус». Вы, наверное, шли мимо этого дома? — Пуаро понимающе кивнул. — Но вам надо знать, что все это было задолго до моего появления здесь.