Росс Макдональд - Так они погибают

— Спрячьте это, — сказал я. — Ношение таких кастетов — уголовное преступление. Где вы это достали?

— В один прекрасный день отнял у клиента. Когда-то я был барменом в городе. — Он поцеловал край металла и опять положил его в карман. — Думал, когда-нибудь пригодится. И рад, что сохранил его.

— Вы попадете в еще большую передрягу. Марио, почему они вас избили?

— По вине моего негодного братца, — ответил он. — В пятницу вечером он улизнул и сделал меня козлом отпущения. Они думали, что я с ним заодно. Он даже не предупредил меня заранее. Они заявились на борт «Королевы» среди ночи и стащили меня с кровати. Я не мог справиться с троими.

— Это случилось в ту ночь, когда вы с Джо вернулись из Энсеньяды?

Он с подозрением посмотрел на меня.

— Что такое в отношении Энсеньяды? Мы с Джо отправились из Каталины на рыбалку, на четверг и пятницу. На ночь мы бросили якорь около острова.

— Что-нибудь поймали?

— Ни черта. И все же, что там в отношении Энсеньяды?

— Слышал, что у Доузера имеется мексиканское отделение. Ваша преданность Доузеру впечатляет, особенно после того, как он разукрасил ваше лицо.

— Не знаю никакого Доузера, — ответил он неубедительно. — Вы не представитель казначейства страны?

— Нет, не представитель. Я вам сказал, что я частный детектив.

— В чем здесь заключается ваша роль? Вы сказали, что разговаривали с Гэлли, вы, должно быть, отыскали ее.

— Ваш брат долбанул меня вчера. Это беспокоит меня, как ни странно. — Но на самом деле мне не давал покоя убитый Кит Дэллинг.

— Я одолжу вам свой кастет, когда покончу свои дела с ними, — сказал он. — На следующем перекрестке поворачивайте вниз.

Дорога серпантином извивалась по высокому плоскогорью и подходила к оконечности морского утеса. У края утеса раскинулась эвкалиптовая роща с гладкими розовыми стволами, похожими на очищенную рыбу. Деревья прижимались друг к другу под ветром. Среди деревьев разбросаны столики для туристов, когда-то красного дерева, ныне ободранные. Марио побежал по тропинке к краю отвесной скалы, и я последовал за ним. Через деревья просвечивала вода, такая же блестящая, как ртуть, а дальше, в полумиле от берега, был виден серый катер береговой охраны. Он шел к северу, в направлении Пасифик Пойнт.

Тропа заканчивалась покосившимся деревянным забором, за которым находилась отвесная скала. Сотней футов ниже набегавшие волны разбивались о каменную преграду. Марио наклонился над забором, вглядываясь вниз.

Там, где прибой рождал больше всего пены, возле торчащих черных базальтовых рифов, застряло наполовину опрокинутое судно. Волны одна за другой ударяли в его борта и почти целиком погрузили в воду, покрывая пенистыми потоками накренившуюся палубу. Судно перекатывалось от этих ударов, его разбитый остов сидел на рифах, спасательные шлюпки болтались, как обломанные крылья. Разрушение было полным.

Туловище Марио съежилось от жалости к судну. Не было необходимости спрашивать о его принадлежности. Марио застонал, когда прибой накатил на него. Его лицо было более мокрым, чем оно могло бы стать от долетавших брызг.

— Хотелось бы знать, что случилось с Джо, — сказал я.

— Мерзавец разбил мое судно. Надеюсь, он утонул.

Над водой, с севера на юг, пролетел баклан, похожий на заостренную черную душу, направляющуюся в ад. Марио следил за ним, пока тот не скрылся из виду.

Мы ждали возле маленькой бухты для яхт, когда причалил катер береговой охраны. Как только серый корпус коснулся буфера из грузовых покрышек на краю пристани, на берег с него спрыгнули два человека. Один — загоревший молодой лейтенант службы береговой охраны в мундире, видимо, командир катера. Другой — седобородый мужчина в старой выгоревшей одежде без нашивок. У него были поблекшие от морских ветров глаза, задубевшая кожа, на лице застыли следы хладнокровия и упрямства.

— «Королева ацтеков» наскочила на рифы возле Сэнчури, — сообщил он Марио.

— Знаю. Мы только что оттуда.

— Никакой возможности ее снять, — сказал лейтенант береговой охраны. — Даже если сумеем подойти к ней достаточно близко, теперь уже это не играет роли. Судно разваливается.

— Знаю.

— Зайдем в помещение. — Начальник гавани похлопал себя по бокам. — Ветер очень холодный.

Мы пошли в его контору, расположенную на волнорезе, у края пристани. Я присутствовал при разговоре, сидя на почти пустой кровати, ибо в комнате оказалось всего три стула. На борту разбитого судна они никого не обнаружили. Никого не видел и шкипер рыболовного сейнера, который первым обнаружил судно и сообщил об этом. Вопрос заключался в следующем: как могла «Королева ацтеков» выйти из бухты для яхт и проплыть девять миль вдоль берега?

При официальном разговоре Марио особенно не откровенничал. Он сказал, что не имеет представления. Но посмотрел на меня с таким видом, как будто ждал, что объясняться стану я.

— Это ваше судно, не так ли? — спросил начальник гавани.

— Ясно, что мое. Я купил его в подержанном виде у Расси в январе.

— Застраховано? — поинтересовался лейтенант.

Марио покачал головой:

— Не смог осилить страховой взнос.

— Не повезло. Как вы его использовали?

— Рыбалка, эпизодически. В эту пору фактически не рыбачил, вы же знаете это, шеф. — Он повернулся к Шрайберу, который сидел на стуле, облокотившись о стену. Диаграмма прибрежных вод за его спиной показывала круглое жирное пятно, над которым он только что склонялся.

— Давайте не будем отвлекаться, — сказал он грубовато. — Судно не могло сорваться с якоря и само вырулить на рифы. Кто-то должен был находиться на борту.

— Я это понимаю, — сказал Марио, беспокойно пошевелившись на своем стуле. Если бы разговор продолжился, ему хотелось, чтобы разговаривал кто-ни-будь другой.

— Ну, так что же? Не капитан же Кидд был там. Закрывался ли мотор на ключ?

— Да. Ключи были у брата, моего брата Джо.

— Почему вы не сказали об этом? Теперь что-то начинает вырисовываться. Вашего судна уже не было сегодня утром, когда я пришел на дежурство. Я думал, вы ушли на нем.

— Меня уложили в кровать, — сказал Марио, — Произошел несчастный случай.

— Да, понятно. Похоже на то. что ваш брат попал в более скверную историю. Вы разрешили ему взять судно?

— Он не нуждается в разрешении. Частично оно принадлежит ему.

— Ну, теперь оно стоит немного, — глубокомысленно произнес Шрайбер. — Не больше двух ломаных центов. Вы уверены, что судно взял ваш брат?

— Разве я могу быть уверен? Я находился дома, в постели.

— Сегодня утром Джо приезжал сюда, — вставил я. — Его привезла жена еще до рассвета.

— Говорил ли он, что собирается выйти в море? — спросил лейтенант.