Артур Дойл - Английский детектив. Лучшее

— Времени я почти не потратила, — сказала я, — так что хочу вам вернуть…

Он посмотрел на меня с улыбкой, но улыбка уже не была открытой.

— Оставьте, — беззаботно произнес он. — Там, откуда эти деньги пришли, их еще много. Это плата за молчание. За срок, который я отсидел. — Лицо его смягчилось. — Я видел, что Тельма была в отчаянии, — сказал он. — Поэтому и хотел поблагодарить ее. Я подумал, если хоть кто-нибудь скажет ей, как много она сделала для людей, это поможет ей, даст надежду. Наверное, я опоздал.

Я ничего не сказала. Что тут можно было сказать?

Но он еще не закончил.

— Вы посылали кого-то найти меня?

Я кивнула.

— Хозяин моей квартиры выставил меня на улицу, — сказал он. — Вам бы следовало знать, что никто не хочет иметь дело с заключенными. Особенно с такими, которые выглядят, как я. Зачем вы это сделали?

Я почувствовала, что должна сказать ему правду.

— Потому что я не была уверена, что вы на самом деле существуете.

Он кивнул, скорее себе, чем мне.

— Мне жалко таких людей, как вы, — сказал он снова, и снова так, будто разговаривал сам с собой. — Я пришел к литературе поздно. Но я могу то, чего не можете вы. Я различаю, где настоящая жизнь, а где вымысел.

Пожав плечами, я посмотрела на него, на огромного человека, одетого на этот раз в костюм, прошитый золотыми нитками, которые поблескивали, когда он двигался.

— Это не всегда просто, — улыбнулась я.

Заметив мой взгляд, он тоже улыбнулся, подошел ко мне, взял мою руку в свою огромную ладонь и легонько пожал.

— Я рад, что познакомился с вами, Кейт Байер, — сказал он. — Впустите солнце. Дышите полной грудью.

— Спасибо, — сказала я.

— Знаете, у вас положительный баланс на счету, — пожав плечами, произнес он. — Можете мне поверить — я ведь разбираюсь в цифрах. С работой у вас все наладится. Вы хороший специалист, вы ведь нашли Тельму, верно?

Из кабинета он вышел так же неслышно, как вошел в него. Я взобралась ногами на кресло, чтобы посмотреть, как он будет идти по улице, но так и не увидела его.

Я была в нужном положении, поэтому выполнила его совет.

Я открыла окна.

Это было трудно, но я смогла.

Николас Блейк (его настоящее имя Сесил Дэй-Льюис) родился 27 апреля 1904 года в Ирландии. Образование он получил в Англии, где в Оксфордском университете вместе с Уистеном Хью Оденом и Стивеном Спендером стал зачинателем так называемой «новой» поэзии тридцатых годов. Окончив университет, он стал работать школьным учителем, пока в 1935 году не переключился на литературу. В 1968 году он был избран придворным поэтом Великобритании, так называемым поэтом-лауреатом.

В семнадцати из двадцати детективных романов, которые он написал под псевдонимом Николас Блейк, главным героем является сыщик-любитель Найджел Стрейнджуэйз. Много лет он рецензировал для журнала «Спектейтор» детективные произведения, которые называл «народным мифом двадцатого века». Николас Блейк умер в 1972 году.

— А погодка подходящая для этого времени года, — заметил Делец голосом сочным, как грудка жареного гуся.

Его сосед по купе, сидевший рядом с ним Парень из Глубинки, посмотрел на метавшийся за окном снег и ответил:

— Вам такое действительно нравится? Эта снежная буря никому ничего хорошего не принесет. Хотя смотря что вы имеете в виду, говоря «подходящая». Если взять статистику за последние пятьдесят лет…

— Ваша фамилия случайно не Джоуд, [44] Сирил Эдвин Митчинсон Джоуд (1891–1953) — знаменитый английский философ и публицист. В одной из статей он заявил: «При каждом удобном случае я обманываю железнодорожную компанию», и когда это действительно подтвердилось, вокруг его имени разгорелся шумный скандал, стоивший ему карьеры. сэр? — поинтересовался Делец, подмигнув остальным сидевшим в купе.

— Нет. Стайнзфилд, Генри Стайнзфилд.

Парень из Глубинки, рыжий мужчина, который сидел, плотно прижав руки к коленям своих коричневых твидовых брюк, мог бы сойти за какого-нибудь зажиточного фермера, если бы не долгий, спокойный и задумчивый взгляд, которым он обвел по очереди каждого из своих попутчиков.

То, что он увидел, не особенно его вдохновило. На противоположном сиденье слева направо размещались: Интересная Штучка, посчитавшая, что подмигивание Дельца было адресовано исключительно ей, и незаметно подтянувшая край юбки еще выше от колена; сухонький маленький человечек с волосами песочного цвета, который сопел и раздраженно ерзал, как кипящий чайник, и каждые пять минут смотрел на свои золотые часы, после чего встряхивал «Таймс» с таким хрустом, будто держал в руках пергамент; и Козырь, одетый как щеголеватый прощелыга, с дерзким, но неспокойным взглядом молодого преступника.

— А я Перси Дьюкс, — сказал Делец. — Для друзей просто Пи Ди. Оптовый торговец. К вашим услугам. Ну что, еще часа полтора, и мы будем за границей, а там привет, колокольчики — красавицы Шотландии! [45] «Колокольчики Шотландии» — народная шотландская песня.

— Колокольчики в январе? А вы мечтатель, — вставила Интересная Штучка.

— А вы шотландец? — спросила сидевшая слева от Стайнзфилда Умиротворенная Дама.

— Я англичанин снаружи. — Перси Дьюкс похлопал себя по отвороту серого пиджака, потом из-за пазухи вытащил фляжку с шотландским виски и сделал глоток. — И шотландец внутри.

Его хохот сотряс стенки вагона. Интересная Штучка захихикала.

— Вам это пригодится, если рельсы завалит снегом и мы тут застрянем на ночь, — сказал Генри Стайнзфилд.

— Вас часом не Вещим Вороном кличут, сэр? — Купе снова содрогнулось.

— Подобное никак не возможно, — сказал Непоседа. — Начальник станции в Ланкастере заверил меня, что поезд проедет. Хотя мы уже чертовски опаздываем. — Он в очередной раз взглянул на часы.

— Вот ведь какая забавная штука, — задумчиво проговорил Парень из Глубинки. — То, как мы думаем, будто можем замедлять или ускорять время, наблюдая за стрелками часов. Вы часто ездите этим поездом, мистер…?

— Килмингтон. Артур Джей Килмингтон. Нет, до сих пор только один раз приходилось. — Непоседа разговаривал с суховатым эдинбургским акцентом.

— Ах да, это было в прошлом месяце, семнадцатого числа. Помню, я вас тогда видел.

— Нет, сэр, вы ошибаетесь. Это было двадцатого. — Рот мистера Килмингтона снова сжался, крепко, как резинка на пачке юридических документов.

— Двадцатого? В самом деле? Это когда обворовали поезд? И, похоже, улов был совсем не плохой. Кстати, обворовали этот самый поезд. В нем везли рождественскую почту, и мешки испарились где-то между Ланкастером и Карлайлом.

— Боже мой, — сокрушенно вздохнула Умиротворенная Дама. — Куда мы катимся?