Агата Кристи - Два романа об отравителях

Хотя кровь продолжала стучать у него в висках, он сумел овладеть собой. Сейчас нельзя сделать ни одного ложного шага. Ни в коем случае не начать метаться и кричать, рискуя стать всеобщим посмешищем. Окликнуть мальчишку — рассыльного? Или забежать к зеленщику напротив? Нет, пока лучше не надо. Если сомневаешься, лучше не спешить, лучше заставить противника теряться в догадках — это больше всего выведет его из равновесия. Однако сейчас Эллиот в первый раз почувствовал глубину тайной, скрытой антипатии, окружавшей Марджори Вилс. Секунд двадцать он стоял молча, поглядывая то в одну, то в другую сторону.

Затем он повернулся и снова вошел в аптеку.

Закрыв руками глаза, Марджори Вилс стояла, опершись о стойку.

— За что? — жалобно проговорила она. — Я ведь, я ведь ничего не сделала.

— По какому праву мне бьют стекла? — воскликнул побледневший Стивенсон. Я тоже ничего не сделал. По какому праву? Это же несправедливо. Вы собираетесь что — нибудь предпринять, инспектор?

— Да, — ответил Эллиот. — Но в данный момент… Стивенсон колебался, раздираемый противоречивыми чувствами.

— Может быть сядете, мисс Вилс? Хотите здесь? Или наверху? Знаете, — добавил он, беря себя в руки, — я не предполагал, что все это так серьезно. Думаю, что пока будет благоразумнее для вас не выходить на улицу.

Эллиот почувствовал, что он на пределе.

— А почему? — сказал он. — Где мы, в конце концов, находимся? В Англии или в Германии? Кто мы такие?.. Представители какой — то низшей расы? Скажите, куда вы хотите пойти и, если кто — то осмелится хоть как — то задеть вас, я засажу его за решетку раньше, чем он успеет сказать «доктор Немо».

Быстро повернув голову, она взглянула на него — и многое стало так же ясно, как если бы оно было написано на тех бесчисленных коробочках, которые лежали на полках вокруг них. Дело было не в словах, сказанных Эллиотом. Дело было в ощущении таком же ясном, как ощущение тепла, излучаемого человеческим телом. Эллиот воспринимал сейчас каждую мельчайшую деталь лица Марджори: выражение ее глаз, подергивание жилки на виске. Он буквально читал ее мысли.

— Спокойно, — сказал доктор Фелл.

Глубокий, уверенный голос доктора привел всех в чувство. Доктор говорил почти весело.

— В конце концов, — продолжал он, — не думаю, что дела обстоят так уж плохо. Мисс Вилс хочет посидеть здесь? Пожалуйста! Хочет куда — нибудь пойти? Почему бы нет? Вы зашли сюда купить что — нибудь, мисс Вилс?

— Что — нибудь купить?.. — Она все еще не отрывала взгляда от Эллиота, но уже немного пришла в себя.

— Мыло, зубную пасту, крем?

— О! Я пришла, чтобы… чтобы найти инспектора. — Сейчас она уже не глядела на Эллиота. — Майор… майор Кроу ищет его. Он хочет немедленно его видеть. Его ищут с одиннадцати часов… и никто не знает, где он. Мы пробовали звонить Стивенсону, потому что майор сказал, что инспектор будет здесь в час дня, но никто не отвечал, и я решила, что при моем настроении мне пойдет только на пользу съездить сюда. Машина снаружи — если никто не проколол шин…

— Майор Кроу? Но почему он в «Бельгард»? Мы договаривались встретиться с ним здесь в час дня.

— Вы не знаете? Он ничего не сообщил вам?

— А как бы он мог сообщить?

— Вилбур умер, — сказала Марджори.

Доктор Фелл поднял руку и надвинул шляпу немного ниже на глаза. Его рука так и застыла, прикрывая очки.

— Какая жалость! — пробормотал он, не открывая лица. — Значит, рана оказалась смертельной?

— Нет, — ответила Марджори. — Дядя Джо говорит, что ночью кто — то вошел и впрыснул в руку Вильбура синильную кислоту… он умер даже не проснувшись.

Наступило молчание.

Доктор Фелл тяжело пробрался по проходу и подошел к двери. Несколько мгновений он стоял, опустив голову, а потом вытащил большой красный платок и громко высморкался.

— Прошу прощения, — сказал он. — Мне не раз приходилось сталкиваться с силами зла, но я еще никогда не видел, чтобы они действовали так систематически и аккуратно. Как все это произошло?

— Не знаю; никто не знает, — сказала Марджори, стараясь сохранить самообладание. — Мы легли очень поздно, и сегодня никто не проснулся раньше одиннадцати. Дядя… дядя Джо сказал, что дежурить всю ночь у постели Вилбура нет необходимости. Утром Памела зашла в комнату и нашла его.

Она подняла обе руки и вновь уронила их.

— Ясно. Стивенсон!

— Да, доктор?

— Ваш телефон неисправен?

— Насколько я знаю, нет, — озабоченно ответил фармацевт. — Сегодня я все утро был дома и не понимаю…

— Ладно. — Фелл обернулся к Эллиоту. — Я предлагаю вот что. Надо позвонить в «Бельгард» и сказать, что майор Кроу вместо того, чтобы ждать вас там, немедленно приехал сюда…

— Невозможно! Я не могу этого сделать, — запротестовал Эллиот. — Вы же знаете, что майор Кроу старше меня по званию…

— Я могу это сделать, — мягко проговорил доктор. — Я хорошо знаком с Кроу еще по делу «Восьмерки Пик». Если уж говорить чистую правду, — добавил доктор, покраснев, — Кроу просил меня помочь ему в деле миссис Терри, еще когда все это только началось. Я отказался, потому что единственное заключение, к которому я смог прийти, казалось настолько экстравагантным и нелепым, что я даже не стал о нем никому рассказывать. Сейчас, однако, я начинаю, черт побери, видеть, что в нем не было ничего экстравагантного. Оно бросалось в глаза — просто, глупо, совершенно очевидно. Боюсь, что только поэтому я и смог так быстро разъяснить кое — что Эллиоту сегодня утром. — Он взмахнул сжатым кулаком. — И вот из — за того, что мне хотелось выглядеть скромным… уже умерли два человека. Вы нужны мне здесь, Эллиот. И Кроу тоже нужен. Сейчас больше всего на свете я хочу увидеть эту пленку. Я хочу показать вам прямо на экране, что же, по моему, мнению, там действительно произошло. А пока мне необходимо позвонить и сделать несколько срочных распоряжений. Пока я буду разговаривать, — он оставил свой громовой тон и сочувственно глянул на Эллиота, — советую вам расспросить мисс Вилс о том, что же было в той, другой аптеке.

Лицо Марджори словно окаменело. Эллиот, будто не замечая этого, подошел к Стивенсону.

— Вы ведь живете здесь же, на втором этаже, не так ли? Могли бы вы на несколько минут уступить мне свою комнату?

— Да, конечно. Ту самую, где мы будем просматривать пленку.

— Спасибо. Проводите нас туда, пожалуйста. Прошу вас, мисс Вилс.

Марджори не возразила ни слова. Стивенсон провел их в уютную, старомодно обставленную комнату, окна которой выходили на улицу. Широкая дверь вела в другую комнату, надо полагать, спальню. Дверь была открыта, но в проеме висела приколотая кнопками простыня, которой предстояло играть роль экрана. Тяжелые шторы были наполовину опущены, в камине жарко горел огонь. На столе стоял большой кинопроектор с заправленной пленкой.