Раймонд Чандлер - Леди в озере. Худой человек. Выстрел из темноты

— Поменьше распространяться об этом деле — самое лучшее, что может сделать Джим, — сказал Кингсли. — А почему вчера вы спросили меня о какой-то Милдред?

Я все объяснил ему в двух словах. Рассказал о машине Мюриэл Чесс, о найденной в ней одежде и о месте, в котором машина была, спрятана.

— Это плохо для Билла, — сказал Кингсли. — Я тоже знаю про озеро Кун, но мне бы и в голову не пришло, что там есть старый дровяной склад, который можно как-то использовать. Похоже, все было обдумано заранее.

— Я не согласен с вами. Если предположить, что Билл хорошо знает округу, то придумать подходящий тайник ему не составило бы особого труда. Кроме того, он ограничен в дальности передвижения.

— Возможно, что так. Что вы теперь собираетесь предпринять?

— Естественно, попробую еще раз встретиться с Лоури.

Кингсли сказал, что это как раз то, что нужно, и добавил:

— А то, что произошло, эта трагедия, она ведь не имеет отношения к нашему делу, не так ли?

— Не имеет, если только не выяснится, что ваша жена что-то об этом знала.

Голос Кингсли зазвучал резко:

— Слушайте, Марло, я понимаю, что у вас чисто профессиональный инстинкт связывать все события в один тугой узел, но не надо этим увлекаться. Жизнь, та жизнь, которую знаю я, совсем не такая. Пусть делами четы Чессов занимается полиция, а вы займитесь делами четы Кингсли.

— О’кей, — сказал я.

— Не сочтите, что я навязываю вам свою волю, — закончил Кингсли.

Я от души рассмеялся и повесил трубку. Потом полностью оделся, спустился в подземный гараж, сел в «крайслер» и поехал в Бэй-сити.

Я не стал сворачивать на Алтэр-стрит, а по перпендикулярной улице доехал до самого ее конца, где была устроена полукруглая стоянка с тротуаром и белым парапетом. Посидел в машине, поразмышлял, глядя на море и любуясь серо-голубыми холмами, окаймляющими залив. Я пытался решить, в какой манере мне общаться с Лоури: мягко или против шерсти. Подумал, что мягкость не повредит. Если ничего не добьюсь — а мне казалось, что должен добиться, — натура возьмет свое, и уж тогда можно будет цапаться, сколько душе угодно.

Мощеная дорога, сбегавшая вниз по холму мимо домов, была пустынна. Ниже, на соседней улице двое мальчишек кидали бумеранг и бегали за ним, переругиваясь и отталкивая друг друга локтями. Еще ниже стоял дом, скрытый деревьями и красной кирпичной оградой. На заднем дворе на веревке сохло белье, а по крыше вышагивали, качая головами, два голубя. Перед домом остановился синий автобус, из него медленно и очень осторожно вылез совсем дряхлый старик, со стуком поставил на землю свою палку и начал карабкаться вверх по склону.

Воздух был еще прозрачнее, чем накануне. Утро совершенно безмятежное. Я оставил машину на стоянке и пешком пошел к дому 623 по Алтэр-стрит.

Дом выглядел спящим, жалюзи на окнах были опущены. Я перешагнул через корейский мох, нажал кнопку звонка и тут увидел, что дверь не заперта, а прикрыта. Она, как это часто случается с нашими дверьми, просела в раме, и защелка замка не входила к отверстие. Я вспомнил, что так было и накануне, когда я уходил.

Я легонько толкнул дверь, и она приоткрылась со слабым щелчком. В доме было темно, лишь из окон, выходящих на запад, проникало немного света. На мой звонок никто не откликнулся. Больше звонить я не стал, а открыл дверь пошире и вошел в дом.

Комната была наполнена едва уловимым теплым запахом. Так ранним утром пахнет в домах, когда еще никто не проснулся. Бутылка «Ват 69» на столике у дивана была почти пуста, рядышком стояла другая, полная. В медном ведерке для льда на донышке осталось немного воды. Были там еще два стакана, которыми, видимо, пользовались, и сифон с минеральной.

Я прикрыл дверь и замер, прислушиваясь. Если Лоури нет, подумал я, то можно воспользоваться случаем и обыскать дом. Особых улик против него у меня нет, но и того, что я знаю, будет достаточно, чтобы он не вызвал полицию.

Тишина. Сухое тиканье электрических часов на каминной доске, отдаленный гудок автомобильного рожка на Эстер-драйв, шмелиный гул самолета над холмами, рычание холодильника на кухне.

Я стоял посреди комнаты, осматриваясь и прислушиваясь. Не было слышно ничего, кроме самых обычных звуков, наполняющих любой дом и не связанных с людьми. По ковру я прошел под сводчатую арку в глубине комнаты.

На белом металлическом ограждении уходящей вниз лестницы появилась рука в перчатке. Появилась и застыла.

Потом рука пошевелилась, показалась женская шляпка, за ней — голова. Женщина медленно поднималась по лестнице. Поднялась до самого конца и вышла под арку, казалось, не замечая меня. Стройная, неопределенного возраста женщина с растрепанными каштановыми волосами, алыми губами, сильно нарумяненными щеками, с тенями на веках. Одета в синий твидовый костюм, который составлял какое-то дикое сочетание с пурпурной шляпкой, сдвинутой набок.

Увидев меня, женщина не остановилась и даже не изменилась в лице. Медленно вошла в комнату, держа правую руку на отлете. На левой руке была коричневая перчатка, которую я уже видел на ограждении, а перчаткой с правой руки была обмотана рукоятка небольшого автоматического пистолета.

Неожиданно женщина остановилась, резко откинулась назад, изо рта вырвался короткий страдальческий звук. Потом смешок, тонкий и нервный. Она направила пистолет на меня и твердым шагом стала приближаться.

Я глядел на пистолет как зачарованный.

Женщина подошла ближе, наконец она приблизилась настолько, чтобы уже наверняка не промахнуться, и сказала, направив пистолет мне в живот:

— Мне просто нужна плата за жилье. Дом поддерживается в порядке. Ничего не сломано. Он всегда был хорошим, аккуратным, вежливым квартиросъемщиком. Я только не хочу, чтобы он слишком затягивал с квартплатой.

Каким-то неестественным, несчастным голосом я поинтересовался:

— И много он задолжал?

— За три месяца, — сказала женщина. — Двести сорок долларов. Восемьдесят долларов — это очень умеренная плата за такой хорошо обставленный дом. У меня и раньше бывали сложности с получением денег, но всегда все кончалось хорошо. Сегодня утром он пообещал мне выписать чек. По телефону.

— По телефону, — повторил я. — Сегодня утром.

Я чуть-чуть подвинулся, стараясь, чтобы было незаметно. Я решил приблизиться настолько, чтобы можно было сильным ударом сбоку выбить пистолет, а потом ногой прижать его к полу. Мне никогда особо не везло с этим приемом, но ведь надо время от времени тренироваться. Похоже, подходящий для тренировки момент как раз настал.

Я продвинулся примерно на шесть дюймов, но для задуманного трюка этого было все же недостаточно.

— Так вы, значит, хозяйка? — спросил я.