Жорж Сименон - Исчезновение Одиль

– Одна?

– Она отправилась туда одна и познакомилась с одним из музыкантов.

– Догадываюсь, что произошло.

– Да.

– Ему ничего не известно?

– Нет. Он мне много рассказал о ней. И хозяин кабачка тоже.

– Что ты собираешься делать?

– Буду и дальше расспрашивать людей. Есть два-три человека в Париже, с которыми она была знакома. Может, она связалась с ними?

– Хорошо бы. Держи меня в курсе. Сегодня утром я не способен работать. Изнываю один на своей мансарде.

– До скорого.

– До скорого. Желательно с добрыми вестями.

Боб был удивлен. Неожиданно для себя он открывал отца, отличного от того образа, который давно считал для себя отцовским. Ему вспомнилось, что неоднократно повторяла ему сестра.

«Папа – старый эгоист, только и думает что о своей работе и красном вине. Что до мамы, то ее взгляд устремлен внутрь себя самой».

Однако отец только что позвонил, а ведь для этого ему пришлось спуститься в гостиную, так как именно там находился единственный в доме телефонный аппарат. Раз десять заводил он речь о том, чтобы установить телефон у себя в кабинете, но так и не сделал этого.

Чувствовалось, что этот человек сильно озабочен, подавлен.

Только Одиль из-за ее собственного возраста он казался старым. На самом же деле он только-только разменял пятый десяток и был полон сил.

У Боба не было адреса Эмильенны, которая скорее являлась приятельницей сестры, чем его собственной. Он отправился в Сорбонну, где попытался навести справки в секретариате. Это оказалось непростым делом. Первые служащие, к которым он обратился, ничего не знали.

– Какая у нее специальность?

– История искусств.

– Обратитесь в двадцать первый кабинет.

В двадцать первом кабинете на него посмотрели настороженно.

– Она ваша родственница?

– Нет. Подруга моей сестры.

– А зачем вам нужен ее адрес?

– Чтобы она помогла мне отыскать сестру.

– Она пропала?

– Да.

– А ушла из дома по своей воле?

– Да.

– Сколько ей лет?

– Восемнадцать.

– Откуда вы?

– Из Лозанны.

– И ваша сестра покинула дом, чтобы перебраться в Париж. Она уже приезжала сюда?

– Несколько раз, но это происходило с согласия моих родителей.

– Посмотрим, что я могу для вас сделать.

Сотрудник прошел в другой кабинет, дверь которого осталась открытой, но говорил он тихо, и Бобу было не разобрать слов. Наконец он вернулся и сказал:

– Минуточку.

Открыв металлический ящик, полный розовых карточек, он, порывшись, вынул в конце концов одну.

– Эмильенна Лот, авеню де ла Саллаз?

– Да.

– Ее адрес в Париже – Отель «де ла Нева», на улице дез Эколь.

– Благодарю вас.

– Вы знаете, в котором часу у нее заканчиваются занятия?

– Так много я и не прошу.

Гостиница оказалась на самом деле семейным пансионом в доме, который когда-то, должно быть, был просторным особняком. Стены выкрашены в белый цвет, зеленые ставни как в деревне. Наличие с каждой стороны двери по скамье дополняло иллюзию.

В момент появления там Боба солнечные лучи падали прямо на фасад, и дверь была открыта; крупная девица в платье, несколько растерзанном на груди, стояла в коридоре на коленях и намыливала плиточный пол.

– Вы не знаете, мадемуазель Лот у себя?

– Как вы сказали?

– Мадемуазель Лот. Эмильенна Лот.

– Я знаю мадемуазель Лот, но вот наверху ли она сейчас? В разные дни она возвращается по-разному. Пойду позову хозяйку.

Та появилась из глубины коридора, вытирая руки о фартук в мелкую клетку.

– Вы желаете видеть мадемуазель Эмильенну?

– Да.

– Сейчас ее здесь нет. Я подаю своим постояльцам завтрак, затем, в восемь часов, ужин. Что касается обеда, то они питаются в том квартале, где работают. Вы ее родственник?

– Нет. Мы с сестрой учились с ней вместе в одном коллеже в Лозанне и подружились.

Приземистая и дородная, хозяйка напоминала Матильду, когда бы той было на десяток лет меньше.

– Вы не скажете, примерно в какое время у меня больше шансов застать ее?

– Чаще всего она возвращается довольно рано, около половины седьмого или в семь.

– Я вернусь сюда в это время. Вы не знаете, ее не навещала вчера днем молодая девушка?

– Я никого не видела, но я могла в этот момент быть у себя на кухне.

– Благодарю вас.

Он осторожно прошагал по мыльной воде, заполнившей весь коридор, и вскоре вновь оказался на улице. На всякий случай он сюда вернется. Ему было известно, что в какой-то момент его сестра поссорилась с Эмильенной, но впоследствии они помирились, Одиль перессорилась со всеми одноклассниками и со всеми подругами, с которыми проводила время.

Боб никогда не заводил скоропалительной дружбы. Он никогда ни в кого не влюблялся. В годы учебы в коллеже, затем в гимназии у него было несколько приятелей, но он почти не встречался с ними после занятий. Подруг своей сестры он знал лучше, потому что те приходили к ним домой и они все вместе занимались музыкой. С некоторыми из них он завел легкий флирт, хотя они и были гораздо моложе его. Он не помнил, чтобы он флиртовал с Эмильенной, большой костлявой дылдой с длиннющим носом.

Он направился пешком в сторону улицы де Сен и отыскал довольно невзрачный отель, в котором жил Люсьен Данж. Слева от двери красовалась традиционная вывеска под мрамор, гласившая:

Меблированные комнаты

Сдаются на дни, на недели и на месяцы

В коридоре имелось окошечко, выходившее на что-то вроде клетушки, в которой можно было разглядеть письменный стол, доску с ключами и облезлое кресло. Там читала газету огромная женщина с голыми опухшими ногами в красных шлепанцах.

– Извините, мадам. Я ищу мсье Данжа.

– Его тут нет.

– Но он по-прежнему живет у вас?

– Конечно. Где бы еще он нашел за такие деньги номер с водопроводом.

– Вы не знаете, когда он вернется?

– Сейчас он на съемках где-то в окрестностях Парижа, может, даже в пригороде. Они снимают на натуре, как это принято у них говорить. Так что у них нет четкого расписания.

– А ужинает он здесь?

– Нет. Обычно в небольшой забегаловке на улице де Бюси. Но когда снимается, то чаще всего ужинает со съемочной группой.

– Когда у меня больше шансов его застать?

– Не знаю. Если все будет в порядке, то около десяти часов. Если же он пропустит стаканчик, то уже не сможет остановиться и появится здесь не раньше полуночи.

– Благодарю вас.

– Надеюсь, вас сюда послали не его родители?

– А что? Он опасается их визита?

– Он постоянно боится, как бы они не пришли за ним. Хотя он и совершеннолетний, но мать наводит на него страх. Похоже, она ужасная.

Семейство Данж обитало в квартале Тюннель. У него было четыре сестры, все намного младше его, они учились в коллеже. Отец работал кассиром в одном из швейцарских банков. Боб с ним встречался. У него был симпатичный, хотя и чуть чопорный вид. Что касается матери, то Боб ее никогда не видел.