Агата Кристи - Занавес

К сожалению, я не получил желаемого результата. Наверное, я повел себя неуклюже. Ни на что молодые люди не обижаются больше, чем на советы старших. Я попытался говорить беспечно и добродушно. Думаю, я потерпел полный провал.

Джудит сразу ощетинилась.

— В чем дело? — осведомилась она. — Родительское предупреждение против большого плохого волка?

— Нет-нет, Джудит, конечно, нет.

— Полагаю, тебе не нравится майор Аллертон?

— Искренне, да. Наверное, и тебе тоже?

— Почему ты так считаешь?

— Э… э… он не твой тип, верно?

— Кого ты относишь к моему типу, отец?

Джудит всегда может меня взбудоражить. Я страшно растерялся.

Она стояла, глядя на меня, скривив рот в презрительной усмешке.

— Конечно, тебе он не нравится, — сказала она. — А вот мне нравится. По-моему, он очень забавный.

— О, забавный, может быть. — Я попытался перейти на другую тему.

Джудит медленно заметила:

— Он очень привлекательный. Любая женщина бы так подумала. Мужчины, конечно, не видят его обаяния.

— Разумеется… — Я довольно неуклюже продолжил: — На днях ты в очень поздний час находилась с ним вне дома…

Она не позволила мне закончить. Разразился шторм.

— Право, отец, ты ведешь себя, как идиот. Разве ты не понимаешь, что в моем возрасте человек сам может управляться со своими делами. У тебя нет никакого права контролировать мои поступки или приказывать мне, с кем дружить. Что за бессмысленная и приводящая в ярость привычка у отцов и матерей вмешиваться в жизнь детей! Я очень тебя люблю… но я уже взрослая женщина, и моя жизнь в моих собственных руках. Прекрати вести себя, как мистер Баррет.

Я был столь обижен этим злым замечанием, что просто не смог ответить, и Джудит быстро ушла.

Я стоял, погрузившись в размышления, и к действительности меня вернул голос сиделки миссис Фрэнклин, которая игриво воскликнула;

— Готова дать пенни, чтобы узнать, о чем вы думаете, капитан Хэстингс!

Я повернулся, обрадовавшись, что могу прервать свои горькие размышления. Сестра Крейвен была очень красивой молодой особой. Может быть, она вела себя чуть-чуть слишком игриво и весело, но была приятной собеседницей.

Она только что усадила свою пациентку на солнечном местечке, неподалеку от импровизированной лаборатории.

— Миссис Фрэнклин интересуется работой мужа? — спросил я.

Сестра Крейвен презрительно вскинула голову.

— О, там слишком много технических деталей, чтобы она могла что-то понять. Знаете, капитан Хэстингс, она совсем не умная женщина.

— Да, наверное.

— Конечно, работу доктора Фрэнклина по достоинству может оценить только тот, кто сам разбирается в медицине. Знаете, он действительно очень умный человек. Бедняга, мне так жаль его.

— Жаль его?

— Да. Я так часто видела нечто подобное. Я имею в виду женитьбу на неподходящей женщине.

— Вы считаете, что она ему не подходит?

— А разве вы сами не видите? У них нет совсем ничего общего.

— Кажется, он очень ее любит, — возразил я. — Так внимательно относится ко всем ее желаниям и тому подобное.

Сестра Крейвен как-то неприятно рассмеялась.

— Уж будьте уверены, она за этим следит!

— Вы считаете, что она спекулирует на своем… на своем здоровье? — с сомнением спросил я.

Сестра Крейвен снова засмеялась.

— Ее не надо учить, как добиться своего. Все, что ее светлость пожелает, исполняется. Есть такие женщины — хитрые, как обезьяны. Если им кто-то сопротивляется, они сразу ложатся, закрывают глаза и напускают на себя больной и трогательный вид или же устраивают нервную бурю… Но миссис Фрэнклин относится к трогательному типу. Не спит всю ночь и по утрам бледная, словно смерть, и истощена до предела.

— Но ведь она действительно тяжело больна, верно? — удивленно спросил я.

Сестра Крейвен бросила на меня какой-то странный взгляд и сухо сказала:

— Конечно, — и затем резко сменила тему.

Она спросила меня, правда ли, что я был здесь во время первой войны.

— Да, совершенно верно.

Она понизила голос:

— И здесь было совершено убийство, да? Мне так сказала одна горничная. Укокошили старую даму?

— Да.

— И вы тогда были здесь?

— Да.

Она слегка поежилась и сказала:

— Тогда все ясно, верно?

— Что ясно?

Она бросила на меня украдкой быстрый взгляд.

— Какая… какая у дома атмосфера. Вы ее не чувствуете? Я чувствую. Что-то не так, вы меня понимаете?

Я немного помолчал, обдумывая ее слова. Была ли она права? Насильственная смерть… по злобному умыслу… действительно оставляет такой сильный отпечаток на месте, что он ощутим и после многих лет? Медиумы говорят, что да. Стайлз по-прежнему несет на себе следы столь давнего события? Здесь, в этих стенах, в этих садах зарождались и зрели мысли об убийстве, которые под конец осуществились. И они по-прежнему заражают воздух?

Сестра Крейвен прервала мои размышления, резко сказав;

— Я однажды служила в доме, где произошло убийство.

Никогда не забуду. И знаете, по-моему, такого никто не забудет. Один из моих пациентов. Мне пришлось давать показания и все такое. Я очень странно себя чувствовала. Для девушки переживание не из легких.

— Должно быть. Я сам знаю…

Я смолк. К нам большими шагами из-за угла дома приближался Бойд Кэррингтон.

Как обычно, его жизнерадостная личность прогнала все тени и заботы. Он был таким большим, таким здравомыслящим, таким свободным… милый сильный человек, который прямо-таки излучал веселье и благоразумие.

— Доброе утро, Хэстингс, доброе утро, сестра. Где миссис Фрэнклин?

— Доброе утро, сэр Уильям. Миссис Фрэнклин в конце сада, под буком, неподалеку от лаборатории.

— И Фрэнклин, наверное, в лаборатории?

— Да, сэр Уильям… с миссис Хэстингс.

— Несчастная девушка. Это надо же в такое утро сидеть взаперти и химичить! Вам следует выразить протест, Хэстингс.

Сестра Крейвен быстро заметила:

— О, миссис Хэстингс вполне счастлива. Ей это нравится, и доктор не может без нее обойтись, точно вам говорю.

— Несчастный парень, — сказал Бойд Кэррингтон. — Если бы у меня секретарем была такая хорошенькая девушка, как ваша Джудит, я бы смотрел на нее , а не на морских свинок… а?

Джудит бы жутко разозлилась на такую шутку, но она пришлась по душе сестре Крейвен, которая громко расхохоталась.

— О, сэр Уильям! — воскликнула она. — Зачем вы такое говорите? Уж мы-то все вас знаем! Но бедный доктор Фрэнклин — человек серьезный… он думает только о своей работе.

Бойд Кэррингтон весело заметил:

— Похоже, его жена сидит так, чтобы не спускать глаз со своего муженька. Наверное, ревнует.

— Вы столько знаете, сэр Уильям!

Сестра Крейвен прямо-таки восхищалась этим подшучиванием. Она неохотно заявила: