Рекс Стаут - Черная гора (сборник)

Он даже не рассердился.

– Ну да, ты же у нас образованный. Но мне нужно разрешение на Ниро Вульфа. Знаю я его. Пусть морочит голову ребятам из убойного отдела или самому окружному прокурору, а со мной эти штучки не пройдут.

Я не нашелся, чт́о возразить. Вообще-то я хорошо себе представлял, с какой публикой приходится иметь дело Доновану. К нему могла заявиться парочка проходимцев, собирающих сведения для фальшивого опознания, или истеричная дамочка, которой не терпится узнать, не стала ли она вдовой. От такого любой на стенку полезет.

Поэтому я просто попытался ему все объяснить. Рассказал немного о Марко Вукчиче. О том, что он был одним из десяти людей, к которым Ниро Вульф обращался по имени. Что в течение многих лет раз в месяц Марко ужинал у нас, а мы с Вульфом – у него, в ресторане. Что они с Вульфом вместе росли в Черногории, которая теперь стала частью Югославии.

Донован вроде бы слушал, но особого впечатления на него мой рассказ не произвел. Когда, решив, что предельно ясно изложил ситуацию, я сделал перерыв, чтобы перевести дыхание, сержант повернулся к телефону, позвонил в уголовную полицию и, с ходу наябедничав на Вульфа, испросил разрешение на его приезд. Потом повесил трубку и заявил, что ему перезвонят.

Копья ломать из-за этого не стоило. Тем более что разрешение он получил за минуту до приезда Вульфа. Я сам открыл боссу входную дверь.

– Сюда, – сказал я и провел его по коридору в прозекторскую.

Врач уже вынул пулю, которая вошла между пятым и шестым ребром, и собирался доставать ту, что застряла глубже. Увидев это, я остановился в трех шагах. Вульф же продолжал двигаться, пока самая выдающаяся часть его тела – живот – не уперлась в край стола. Прозектор узнал Вульфа сразу.

– Я так понимаю, что убитый был вашим другом, мистер Вульф?

– Был, – сказал Вульф, немного громче обычного.

Он придвинулся ближе, протянул руку и, взяв Марко за подбородок, попытался закрыть ему рот. Однако стоило убрать руку, как рот открылся снова. Вульф хмуро воззрился на прозектора.

– Мы это уладим, – заверил его врач.

Вульф кивнул. Он засунул руку в карман, порылся там и показал доктору две маленькие монеты.

– Это старые динары. Я хотел бы выполнить обещание, данное ему много лет назад.

Врач кивнул и отошел. Вульф положил монеты на глаза своего друга. Голова Марко была чуть наклонена в сторону, и Вульфу пришлось ее поправить, чтобы монеты не свалились. Он отвернулся.

– Вот и все. Больше у меня нет перед ним обязательств. Идем, Арчи.

У выхода болтал с сержантом сыщик из уголовной полиции, сопровождавший меня. Он сказал, что подписывать протокол мне не нужно, и спросил Вульфа, подтверждает ли тот опознание. Вульф кивнул и поинтересовался:

– Где мистер Кремер?

– Извините, не знаю.

Вульф повернулся ко мне:

– Я попросил водителя подождать. Ты сказал, что Марко жил на Восточной Пятьдесят четвертой улице?

– Да.

– Поехали туда.

Поездка в такси для Вульфа была чем-то из ряда вон выходящим. Недоверие его к машинам столь велико, что, сидя в любом четырехколесном монстре, он не в состоянии разговаривать, даже если за рулем нахожусь я.

Однако на сей раз он преодолел себя. Стал расспрашивать меня о Марко Вукчиче. Я напомнил, что он знал Марко намного дольше и лучше. Вульф ответил, что некоторые темы Марко с ним никогда не обсуждал. Например, отношения с женщинами.

Я с этим согласился, но добавил, что, насколько мне известно, Марко вообще не тратил времени на обсуждение своих отношений с женщинами. Он просто наслаждался ими. И я привел пример.

Пару лет назад я привел поужинать в «Рустерман» девушку по имени Сью Дондеро. Марко положил на нее глаз и прислал нам в подарок бутылку своего лучшего кларета. На следующий день он позвонил мне и поинтересовался, не дам ли я ему адрес и телефон Сью. Я удовлетворил его просьбу и постарался выкинуть Сью из головы…

– Почему? – перебил Вульф.

– …чтобы дать ей возможность пораскинуть мозгами. Марко – единственный владелец «Рустермана», богатый вдовец. Сью могла подцепить его.

– Но не подцепила.

– Нет. Насколько мне известно, что-то у них не сладилось.

– Что за черт?! – выругался водитель, резко затормозив.

Он только свернул с Парк-авеню на Пятьдесят четвертую улицу, чтобы пересечь Лексингтон-авеню, как его остановил полицейский. Резкое торможение лишний раз утвердило Вульфа в нелюбви к машинам.

Таксист высунулся из окна и возмутился:

– Послушайте, моему пассажиру нужен дом в этом квартале.

– Ничем не могу помочь. Улица перекрыта. Поворачивайте.

Водитель резко вырулил и подвез нас к тротуару. Я заплатил, выбрался из машины и придержал дверцу, давая Вульфу возможность извлечь из машины свою тушу. С минуту он постоял, переводя дыхание, а затем мы направились в восточную сторону.

В десяти шагах от нас маячил другой полицейский, немного дальше – еще один. Центр квартала кишел полицейскими машинами, прожекторами, суетящимися копами и уличными зеваками. С нашей стороны часть тротуара отгородили лентой. Когда мы подошли, полицейский преградил нам путь и рявкнул:

– Переходите на ту сторону и не задерживайтесь!

– Я приехал взглянуть на место убийства, – сказал Вульф.

– Знаю. Вы и еще десять тысяч человек. Освободите место.

– Я друг убитого. Меня зовут Ниро Вульф.

– Ага, а меня – генерал Макартур [1]. Проваливайте.

Разговор мог бы получить интересное развитие, если бы вдруг в свете прожектора я не заметил знакомую физиономию.

– Роуклифф! – завопил я.

Лейтенант обернулся, попробовал всмотреться в мое лицо, вышел из освещенного круга, вгляделся еще внимательнее и наконец подошел.

– Ну? – требовательно спросил он.

Из всех сотрудников отдела по расследованию тяжких преступлений, с которыми мы имели дело, от начальников до подчиненных, лейтенант Роуклифф – единственный, от общения с которым я просто сатанею, причем уверен, что наши чувства взаимны. Он-то уж точно мечтал бы видеть меня в геенне огненной, где ему самое место. Поэтому, позвав его, я предоставил вести переговоры Вульфу.

– Добрый вечер, мистер Роуклифф. Мистер Кремер здесь?

– Нет.

– А мистер Стеббинс?

– Нет.

– Я хотел бы осмотреть то место, где погиб мистер Вукчич.

– Вы мешаете. Мы работаем.

– Я тоже.

Роуклифф задумался. Он бы с удовольствием приказал парочке помощников отвести нас к реке и утопить, но это было бы явно не ко времени. И потом, Вульф выбрался из дому по делу – вещь неслыханная. Роуклифф понимал: случилось нечто из ряда вон выходящее, и еще неизвестно, как отреагирует начальство, если он даст волю чувствам. Кроме того, он, конечно, знал, что Вульф и Вукчич были близкими друзьями. Сделав над собой видимое усилие, он все-таки проворчал: