Рекс Стаут - Повод для убийства

Я считаю, что Ниро Вульф провел это дело с особым блеском, хотя не получил за него ни единого цента, да и не рассчитывал на гонорар. Он взялся за него ради Марко Вукчича, одного из трех людей на свете, которым позволено быть с ним запросто.

Но не только старинная дружба сыграла здесь роль, были и другие причины. Лишь в двух местах Ниро Вульф по-настоящему наслаждался пищей: у себя дома и в ресторане «Рустерман», который принадлежал. Марко. В один из таких праздников чревоугодия Марко и упросил Вульфа взяться за это дело.

… Мы сидели в отдельном кабинете, заканчивая изысканный обед, приготовленный специально для Ниро. Вкатили столик с сырами.

Нужны ли какие-нибудь объяснения, кроме того, что человек, попавший в беду, был не только другом Марко, но и поваром?

— Признаюсь, — сказал Марко подкладывая мне кремонского сыра, — он уже, много лет назад потерял право на уважение, потому что бросил свою профессию. Но в дни моей, молодости, когда я работал под его началом в Париже, он считался лучшим кулинаром Франции. Это был гений, щедрый гений! Я всем обязан ему! Пусть я умру от аромата этого сыра, если буду сидеть сложа руки, когда его обвиняют в убийстве! – горячился Марко, размахивая длинном ножом. – Но кто я? Трактирщик! А ты великий детектив и мой друг. Молю: спаси его! Конечно, я обращаюсь и к Арчи. – Марко ткнул ножом в мою сторону. – Надеюсь, что он тоже мой друг...

— Да, согласился я. – Только не расходуйте на меня елей. Я способен лишь таскать багаж.

– Ха, ответил Марко. – Уж я-то знаю, на что вы способны, друг мой! А за расходами я не постою.

Вульф хрюкнул. Его мясистое лицо, не казавшееся слишком большим для могучего тела, сияло после вкуснейшего обеда, но в глазах таилось раздражение.

– Хрм! – хрюкнул он снова. – Постыдись, Марко! Если ты хочешь нанять меня и уплатить, то по делам я принимаю только в конторе, а не в гостях. Если же ты взываешь к чувству дружбы, то при чем тут деньги? Ты очень обязан этому человеку... как там его зовут?

– Пампа, Вирджил Пампа.

– Многим ли ты ему обязан, – чтобы просить меня о помощи?

– Очень, многим! – горячо и тоже слегка раздраженно отозвался Марко – Разве я не сказал этого?

– Тогда у меня нет выхода. Придешь завтра ко мне в контору и расскажешь все подробно и не спеша.

– Нет, нет и нет! – возмутился Марко. – Пампа сидит в тюрьме по обвинению в убийстве. Мы с адвокатом добрались до него с чертовскими трудностями. От него Так и несет страхом, он едва жив, ведь ему уже шестьдесят восемь...

– Уф, черт возьми, – вздохнул Вульф. – А что если убил он? Судя по газетам, это похоже на правду. Почему ты так уверен, что не он?

– Потому что сегодня я видел его и разговаривал с ним. Вирджил Пампа может, конечно, убить человека, нрав у него горячий, и у него хватило бы ума как-нибудь отбиться от полиции. Но смотреть мне в глаза и врать он не может. Не такой он человек. Я слишком хорошо знаю его. — Марко перекрестил грудь ножом. – Клянусь тебе, Ниро, он не убивал! Тебе достаточно моего слова?

– Да. – Вульф показал на тарелку. – Положи мне сыра и расскажи все подробно.

– Какого тебе? Болонского?

– Положи всех понемногу. Я еще не решил, какому отдать предпочтение.

В среду, на следующее утро, в половине восьмого Вульф был так разъярен, что едва не захлебнулся кофе. Это случилось в его спальне, куда Фриц принес поднос с завтраком. Взбесил Вульфа дворецкий. Во всяком случае голос в телефонной трубке должен был принадлежать дворецкому, уж мне-то доводилось слышать такие голоса. Сперва Ниро Вульфа попросили повторить имя и фамилию по буквам, затем заставили долго ждать и, наконец, заявили, что миссис Уиттен не желает разговаривать с газетными репортерами. Я удивляюсь, как после такого оскорбления Вульф вообще не забыл о том, что в чашке был кофе.

А дело в том, что мы взялись оказать услугу Марко и, конечно, нам пришлось связаться с миссис Уиттен или с кем-нибудь из ее семьи.

Шесть месяцев назад миссис Флойд Уиттен была вовсе не миссис, Уиттен, а миссис, Х. Р. Лэнди, вдовой и владелицей многочисленных «Амброзий». Вы, конечно, видели ресторанчики под таким названием, и если вы не отшельник, то наверняка обедали в одном из них. В свое время я удостоил своим посещением «Амброзию-19» на Большой Парковой аллее, той, что на Лонг-Айленде, «Амброзию-26» на Седьмой улице, к югу от Дэнбери, и «Амброзию-47» во Флемингтоне, штат Нью-Джерси. Этих «Амброзий» в разных штатах больше сотни, и в них ежедневно питались не то 94 тысячи, не то 94 миллиона человек, точно не помню.

Создал сеть этих ресторанов Х. Р. Лэнди. Открыв «Амброзию-199», он умер от переутомления, завешав все вое состояние жене. Он оставил после себя также двоих сыновей и двух дочерей. Джером, тридцати трех лет, был владельцем фирмы по продаже недвижимого имущества. Мортимер, тридцати одного года, связался с какими-то радиопрограммами и развлекательными ревю, и, пожалуй, только налоговое управление – и то вряд ли – ведало, как ему удается выкручиваться из долгов. Ева, двадцати семи лет, была замужем за Дэниелом Барром, газетным фельетонистом. Двадцатичетырехлетняя Фиби, окончив колледж, помогала матери управляться со сложным хозяйством «Амброзии».

Но, по сути, почти вся работа легла на плечи Вирджила Пампы. Много лет назад Лэнди уговорил его распрощаться с большой кулинарией, соблазнив крупным жалованьем, и тогда, как выразился Марко, Пампа потерял право на уважение. Зато он обрел уважение мистера Лэнди и стал его правой рукой. Когда Лэнди умер, Пампа почти автоматически занял его место, но с каждым днем ему становилось все труднее. У вдовы то и дело возникали разные идеи. Самая оригинальная заключалась в том, чтобы бразды правления взял в свои руки ее сын Мортимер. Впрочем, этот эксперимент продлился всего два месяца я закончился сам собой, как только Мортимер закупил по дешевке восемь вагонов протухшей телятины. Но вдова продолжала досаждать Вирджилу Пампе, и он решил, что дотянет до семидесятилетия, а затем бросит все.

Вскоре миссис Лэнди вышла замуж за человека по имени Флойд Уиттен, и Пампа облегченно вздохнул, так как сразу после свадьбы «молодые» отправились в трехмесячное путешествие по Южной Америке. После возвращения в Нью-Йорк миссис Уиттен все еще была так увлечена мужем, что забегала в контору фирмы, расположенную в Эмпайр стейт билдинг, не чаще одного-двух раз в неделю.

Фиби, младшая дочь, продолжала трудиться, но она, в отличие от матери, прислушивалась к голосу рассудка, то есть к Пампе.

И вдруг, примерно месяц назад, миссис Уиттен заявила Пампе, что он слишком стар и что ему пора на покой, поэтому следует незамедлительно начать обучение мужа, дабы ввести его в курс дела и подготовить к руководству фирмой.