Агата Кристи - Одним пальцем

— Так.

— Но я могу продолжать надеяться? Этого вы мне не запрещаете?

— А какой смысл запрещать?

— Никакого, — согласился я. — Совершенно лишнее — все равно я буду надеяться, хоть запретите, хоть нет.

Теперь все это было уже позади.

Я удалялся от дома Симмингтонов, чувствуя легкое отупение и одновременно с раздражением ощущая взволнованный взгляд, которым меня упорно провожала Роза.

Прежде чем я сумел ускользнуть, она успела выложить мне все, что было у нее на сердце.

С того страшного дня она, дескать, так и не может окончательно прийти в себя! Если она и остается здесь, то только ради детей и бедного мистера Симмингтона — жалко их. Вообще-то задерживаться здесь она не будет, разве что ей быстро найдут помощницу — а разве это легко, когда в доме случилось убийство! Еще спасибо мисс Холланд, пообещавшей в свободное время помогать по хозяйству.

Мисс Элси очень добра и всегда готова помочь — о, это так, но она не прочь в один прекрасный день стать хозяйкой дома! Мистер Симмингтон, бедняга, как слепой — но мы-то знаем, что несчастный, беспомощный вдовец — легкая добыча для любой интриганки! А уж если мисс Холланд не станет преемницей миссис Симмингтон, то не потому, что ей этого не хочется!

Я механически кивал ей в ответ, страстно мечтал поскорее уйти, но сделать этого не мог, потому что ораторствующая Роза крепко держала в руках мою шляпу.

Хотел бы я знать, сколько правды в ее рассуждениях. Действительно ли Элси Холланд подумывает стать второй миссис Симмингтон? Или это просто добрая, ласковая девушка, изо всех сил старающаяся помочь осиротевшей семье?

Впрочем, результат будет, пожалуй, один и тот же в любом случае. Да почему бы и нет? Детям Симмингтона нужна мать, а Элси — отличная девушка, к тому же и необычайно красивая.., свойство, которое не может не оценить мужчина — даже такой сухарь, как Симмингтон.

Обо всем этом я рассуждал только для того, чтобы не думать о Миген.

Вы можете сказать, что я попросил руки Миген с невероятной самоуверенностью и поэтому заслужил отказ, но это было не так. Я четко и определенно чувствовал, что Миген подходит мне: что это то существо, о котором мне хочется заботиться, стараться сделать счастливым, чтобы ее никто не обидел — и я ожидал, что она чувствует то же самое: мы оба подходим друг другу.

Сдаваться я не собирался. Что нет, то нет! Миген — моя суженая и так просто я от нее не откажусь.

Поразмыслив, я отправился в контору Симмингтона. Миген, может, и наплевать, что думают о ее поведении, но я хотел действовать в открытую.

Мне сказали, что мистер Симмингтон готов меня принять, и повели в его кабинет. По плотно сжатому рту и необычайно сдержанному приветствию я понял, что он не слишком рад мне.

— Здравствуйте, — сказал я. — Прошу прощения, что пришел по личному, а неделовому вопросу. Буду говорить прямо. Вы, вероятно, заметили уже, что я люблю Миген. Сегодня я попросил ее руки и получил отказ. Однако я не считаю ее решение окончательным.

Я видел, как меняется выражение лица Симмингтона, и читал в нем, словно в открытой книге. Миген в его доме была чужеродным элементом. Я был уверен, что человек он справедливый и добрый, что он никогда не выгнал бы из дома дочь своей покойной жены — и все же замужество Миген было бы для него облегчением. Лед растаял. Он бледно, осторожно улыбнулся мне.

— Честно говоря, Бертон, я даже и не подозревал ни о чем таком. Я знал, что вы уделяете ей много внимания, но все еще считал ее ребенком.

— Она уже не ребенок, — сказал я строго.

— Да, по возрасту, конечно.

— Она будет в точности такой, как ей положено по возрасту, если получит для этого возможность, — ответил я, все еще несколько раздраженно. — Через месяц или два она уже будет совершеннолетней. Можете навести обо мне какие угодно справки. Я довольно состоятелен, никаких скандалов за мной не водилось. Я буду заботиться о ней и сделаю все, что в моих силах, чтобы она была счастлива.

— Разумеется, разумеется. Конечно, решение зависит от самой Миген.

— Рано или поздно я уговорю ее. Мне казалось, однако, что правильно будет сразу же поговорить и с вами.

Он ответил, что ценит мои чувства, и мы разошлись как лучшие друзья.

Выйдя на улицу, я чуть не столкнулся с мисс Эмили Бартон. В руках у неё была корзинка для покупок.

— Добрый день, мистер Бертон! Я слыхала, что вы вчера были в Лондоне.

Глаза её светились дружеским участием, но, как мне показалось, и любопытством.

— Был у врача, — ответил я.

Мисс Эмили улыбнулась. Улыбка эта говорила: ну-ну, мы же знаем! А мисс Эмили затараторила:

— Миген, говорят, чуть не опоздала на поезд. Вскочила уже прямо на ходу.

— Я помог ей, втащил в вагон, — сказал я.

— Как удачно, что вы там оказались. Могло ведь случится несчастье!

Просто удивительно, как глупо может выглядеть человек в глазах любопытной старой девы!

От продолжения мук меня спасла миссис Калтроп. За собой на буксире она тащила мисс Марпл, несколько тормозившую её, и сразу же накинулась на меня:

— Добрый день. Я слыхала, что вы заставили Миген купить красивое платье? Очень разумно с вашей стороны. На такой практический и эффектный шаг может пойти только мужчина! Как — никак, я уже давненько беспокоилась о Миген! Так ведь недолго и удариться в странности, верно?

Сделав это примечательное заявление, она вбежала в рыбный магазин.

Мисс Марпл, оставшаяся стоять со мной, чуть подмигнула мне и заметила:

— Миссис Калтроп — действительно необычайная женщина. Она почти всегда права.

— И этим почти наводит ужас на людей, — сказал я.

— Это обычный результат откровенности, — улыбнулась старушка.

Миссис Калтроп выбежала из магазина и присоединилась к нам. В руках она несла большого красного омара.

— Видали когда-нибудь что-то менее похожее на мистера Пая? — спросила она у меня. — До чего мужественный и красивый, а?

Встречи с Джоан я ожидал с некоторой тревогой, но, вернувшись домой, убедился, что бояться нечего. Её не было, и к обеду она не вернулась. Мисс Партридж это явно задело, и, накладывая мне на тарелку две порции телячьих почек, она кисло проговорила:

— Когда мисс Джоан уходила, она ясно сказала, что к обеду будет дома.

Чтобы искупить вину Джоан, я съел обе порции. Меня и самого удивляло, куда могла деваться сестра. В последнее время она начинала вести себя довольно таинственно.

Джоан явилась домой только в половине четвёртого. Я услышал, как снаружи останавливается автомобиль, и ожидал, что появится и Гриффит, но машина отъехала, а Джоан вошла одна. Она была красной и явно взволнованной. Видно было, что что-то произошло.

— Что случилось? — спросил я.

Джоан открыла рот, снова закрыла его, вздохнула, бросилась в кресло и уставилась на стенку перед собой. Наконец она сказала: