Агата Кристи - В 16.50 от Паддингтона

— Проще?! — воскликнул Креддок. — Теперь я просто не знаю, что и думать, вы хотите окончательно меня запутать, — жалобно добавил он.

Мисс Марпл очень смутилась и принялась уверять его, что у нее и в мыслях не было ничего подобного.

— Скажите прямо: вы знаете, кто эта убитая женщина? — спросил Креддок. Мисс Марпл вздохнула.

— Это так трудно объяснить, — ответила она. — Видите ли, я не знаю, кто она, но в то же время уверена в том, что знаю, кем она была. Вы понимаете, что я хочу сказать?

— Понимаю? Ни в малейшей степени! — Креддок посмотрел в окно. — К вам идет ваша Люси Айлсбэрроу, а мне позвольте удалиться. Мое amour рrорrе [49] самолюбие (фр.) сегодня попрано окончательно, и беседовать с молодой энергичной женщиной, у которой всегда все спорится, — нет! Это выше моих сил!

— Я посмотрела в словаре, что значит «тонтина», — с порога объявила Люси, потом, поздоровавшись с мисс Марпл, стала с отсутствующим видом бродить по комнате, машинально прикасаясь то к фарфоровой собачке, то к салфеточке, то к пластиковой шкатулке для рукоделья, стоявшей на подоконнике.

— Я знала, что вы непременно это сделаете, — спокойно сказала мисс Марпл.

— «Тонтина — одна из форм ренты с общим фондом, введена в обращение итальянским банкиром Лоренцо Тонти в тысяча шестьсот пятьдесят третьем году, — четко выговаривая каждое слово, цитировала Люси, — по условиям которой доля умерших членов фонда присовокупляется к долям тех, кто их пережил». — Люси помолчала. — Как раз то, что у них, правда? Вы ведь давно это поняли, да? Еще до того, как умерли Альфред и Харольд?

Она опять начала рассеянно бродить по комнате, чувствовалось, что она очень взволнована. Мисс Марпл тайком за ней наблюдала. Это была совсем не та Люси Айлсбэрроу, которую она знала.

— По-моему, такое завещание кого угодно введет в искушение, — после паузы продолжала Люси. — Завещание, по которому тот, кто переживет всех своих родных, получит все. Но ведь.., им причитаются огромные деньги, верно? И так хватило бы на всех… — Она замолкла, не уточняя, что означает это ее «и так».

— Беда в том, что люди чересчур алчны. Не все, конечно… Часто с этого все и начинается, не с убийства, не с желания убить или даже случайных помыслов об этом. Начинается с алчности, с желания получить больше, чем полагается… — Она опустила вязание на колени и задумалась, что-то припомнив. — Как раз такой случай и свел меня с инспектором Креддоком. Было это за городом, неподалеку от курорта Меденем. Начиналось все примерно так же: вполне приличный человек, совсем не злодей, но попутал бес — позарился на чужие деньги. Законных прав у него на них не было, но он придумал, как их можно заполучить. Об убийстве вообще не помышлялось. Так, легкое мошенничество, которое даже нельзя назвать преступлением. Это было начало… А завершилось тремя убийствами.

— Надо же, — сказала Люси. — У нас тут тоже три убийства. Сначала расправились с женщиной, которая выдавала себя за Мартину, а значит, могла бы потребовать долю наследства для своего сына. Потом с Альфредом, чуть позже — с Харольдом… Теперь остались только двое?

— Вы хотите сказать, что остаются только Седрик и Эмма?

— Не Эмма, — возразила Люси. — Эмма — женщина. А ищут высокого темноволосого мужчину. Я имею в виду Седрика и Брайена Истли. Я никогда не подозревала Брайена, потому что у него волосы скорее русые, усы совсем светлые и голубые глаза — в общем, он типичный блондин. Но как-то.., на днях… — Она замолчала.

— Ну-ну, продолжайте, Люси, — подбодрила ее мисс Марпл. — Вас что-то очень расстроило, я правильно поняла?

— Это произошло, когда леди Стоддарт-Уэст уже собиралась уезжать. Уже садясь в машину, она неожиданно спросила: «Кто был тот мужчина, который стоял на террасе, когда я вошла? Высокий такой брюнет?» Я даже не поняла, о ком она говорит, потому что Седрик еще был в постели. Но на всякий случай спросила: «Вы не Брайена Истли имеете в виду?» — «Ну конечно! — ответила она. — Тот самый майор авиации Брайен Истли! Во времена Сопротивления он как-то прятался у нас на чердаке. Ну да, та же осанка, та же посадка головы. Мне хотелось бы с ним увидеться», — добавила она. Мы стали его искать, но Брайен как сквозь землю провалился… Так и не нашли.

Мисс Марпл молча ждала, что Люси скажет дальше.

— Ну и потом, — выдавила из себя Люси, — позже я присмотрелась к нему… Он стоял ко мне спиной, и я увидела то, что должна была заметить раньше. Даже очень светлые волосы делаются намного темнее, когда их мажут брильянтином. У Брайена волосы светло-русые, но, если их обильно смазать, они могут выглядеть совсем темными… Так что ваша приятельница могла видеть в поезде и его. Вот так…

— Да, — сказала мисс Марпл, — я уже думала об этом.

— По-моему, вы никогда ничего не упускаете, — заметила Люси.

— Что поделаешь, дружочек, приходится.

— Только я не понимаю, зачем это все Брайену? Ведь деньги переходят не к нему, а к Александру. Слов нет, жить им станет легче, они смогут позволить себе даже немного роскоши, но Брайен все равно не имел бы права воспользоваться капиталом, а без капитала его грандиозные планы абсолютно неосуществимы.

— Но если с Александром что-нибудь случится до того, как ему исполнится двадцать один год, капитал получит Брайен, как отец и ближайший родственник, — заметила мисс Марпл.

Люси бросила на нее взгляд, полный ужаса.

— Брайен никогда на такое не пойдет. Ни один отец не решится на такое ради.., ради каких-то гнусных денег!

Мисс Марпл вздохнула.

— Иногда решаются, поверьте… Как это ни чудовищно, но такое случается, душенька. Люди творят совершенно невообразимые преступления. Я знаю женщину, которая отравила трех своих детей ради мизерной страховки. А одна очень симпатичная старушка отравила своего сына, приехавшего в отпуск навестить ее. Или вспомните старую миссис Станвиг. Наверное, читали про нее в газетах. Сначала умерла одна ее дочь, потом сын, а потом она заявила, что кто-то пытался отравить и ее. И действительно, в овсяной каше был обнаружен яд. Потом выяснилось, она сама его туда и подсыпала. Собиралась отравить вторую свою дочь. И дело тут было не только в деньгах. Просто она завидовала своим детям — тому, что у них вся жизнь впереди, которой они будут наслаждаться, а ей скоро умирать. Что ей деньги! Деньгами она всегда распоряжалась как хотела и была довольно прижимиста. Говорят, она была немного странной, но для меня это не оправдание. Странности странностям рознь. Одни раздают все свое имущество или даже выписывают чеки на деньги, которых у них нет, исключительно из потребности помочь ближнему… Конечно, такие люди не совсем нормальны, но по натуре они очень добры и их можно не опасаться… Но если чьи-то странности есть следствие дурного характера и злобы — это другое дело. Вот так, душенька. Утешила я вас хоть немного?