Эндрю Бергман - Большая чистка сорок четвертого года. Кот привратника

Мэйсон сидел молча. Пол Дрейк, развалившись на стуле и широко расставив ноги, устремил стеклянные глаза на носки своих ботинок. При этом он умудрялся выглядеть усталым.

Берджер начал нервно шагать по комнате. Он слегка повернул голову — как медведь, который принюхивается к ветру, — и сказал:

— Вы хороший адвокат, Мэйсон.

Перри Мэйсон сидел молча. Берджер повернулся на каблуках, пошел в другую сторону и продолжил, бросая слова через плечо:

— Но сыщик из вас лучше, чем адвокат. Когда вы настраиваете мозги на решение загадки, вы докапываетесь до истины. Однако это не мешает вам защищать клиентов-преступников.

Мэйсон не ответил. Берджер совершил еще круг, потом внезапно остановился лицом к лицу с Мэйсоном и поднял указательный палец:

— Если мои служащие узнают, что я собираюсь действовать на основании той информации, которую мне предоставили вы, они решат, что вы просто загребаете жар моими руками.

— Вот потому, — сказал Мэйсон, — я пришел к вам лично, а не к вашим помощникам. Удобный случай для вас кое-что прояснить и доказать, что нечто казавшееся несчастным случаем на самом деле — преднамеренное убийство. Я не прошу для себя ничего. Я даю вам шанс. Вы можете его использовать или нет. Я этим интересуюсь исключительно ради кота, и, если хотите знать, мой гонорар — всего десять долларов.

Берджер достал сигару из жилетного кармана, надкусил кончик зубами, зажег спичку о кирпич камина и пустил клуб дыма.

— Хорошо, — вздохнул он. — Сегодня как раз собирался быть доктор Джейсон. Я скажу ему. Если он найдет дело стоящим, мы начнем расследование. К тому времени, как дело получит огласку, я решу, взяться мне за него или устраниться.

Перри Мэйсон зажег сигарету.

— Извините, — сказал Берджер, — я приглашу доктора Джейсона и позвоню Тому Глассмену, моему старшему следователю, вызову его прямо сейчас.

Когда закрылась дверь за прокурором, Пол Дрейк повернул к Мэйсону свое лицо, выражавшее обычный для него бесхитростный юмор.

— Я заметил, что вы ничего не сказали ему о том, как внезапно разбогател ваш клиент Чарльз Эштон, — сказал он.

— Я старался обратить внимание на факты, которые имеют отношение к убийству, — объяснил Мэйсон.

Дрейк снова принялся созерцать свои ботинки.

— Если бы я был на месте районного прокурора, — сказал он, — не стал бы я вам подыгрывать, Перри.

— Когда человек играет со мной в мяч, он получает честную подачу, — отпарировал Мэйсон.

— Но Бог ему в помощь, если он попытается опередить вас хоть на секунду, — сказал Дрейк мрачно.

Дверь отворилась, и с порога на них уставился доктор Джейсон — высокий полный человек с темными глазами.

— Добрый вечер, Мэйсон, — поздоровался он. — Кажется, я не знаком с мистером Дрейком.

Дрейк не спеша соединил колени, поднялся и вяло протянул руку.

— Рад познакомиться, доктор, — сказал он. — Я столько о вас слышал от Перри Мэйсона. Я часто вспоминаю, что он сказал, когда вы свидетельствовали душевную вменяемость его клиента.

— И что же? — спросил доктор Джейсон.

— Мэйсон сказал, что вы, когда вцепитесь в мозг человека, напоминаете пиявку.

— Я бы хотел, чтобы он заявил это публично, — засмеялся доктор. — Это было бы для меня лучшей рекламой.

Прокурор Берджер указал на стулья и нервно затянулся сигарным дымом.

— Доктор, — сказал он. — Вот задача. Дом горит, найдено человеческое тело. Очевидно, человек сгорел в своей постели. Не было никаких подозрений по поводу его кончины. Затем появляются свидетели того, что человек, получающий материальную выгоду от его смерти, был в гараже и протягивал гибкий шланг от выхлопной трубы своей машины к отверстию в отопительной трубе, ведущей в спальню того человека.

Пожар тоже мог произойти в результате поджога. Возможно ли, чтобы в комнату попало достаточно моноокиси углерода, чтобы вызвать смерть человека?

— Вполне возможно, — допустил доктор Джейсон, глаза его перебегали с Дрейка на Мэйсона.

— Человек умер бы во сне?

— Вполне вероятно. Угарный газ — очень коварный яд. Было много случаев, когда люди задыхались от угарного газа, работая в запертых гаражах с включенным мотором. Они не могли выскочить на свежий воздух.

— Как определить, что человек умер от отравления угарным газом?

— Есть несколько способов. Самый простой — обратить внимание на цвет его крови. Кровь должна быть ярко-алой.

— Ну а если человек сгорел во время пожара, могли бы вы определить присутствие угарного газа?

— Минуточку, — сказал доктор Джейсон. — Вы что-то путаете. Если человек сгорел, мы вполне можем ожидать, что в его легких окажется угарный газ. Ведь не исключено, что человек задохнулся от моноокиси углерода во время пожара.

— В таком случае, доктор, возможно ли определить путем обследования тела, не убит ли этот человек вышеописанным способом до того, как загорелся дом?

— Задолго ли до пожара был отправлен в комнату газ? — Доктор посмотрел на Мэйсона блестящими глазами.

— Часа за два-три.

— Я думаю, — медленно сказал доктор Джейсон Гамильтону Берджеру, — можно определить это, если осмотреть тело. Конечно, результат в какой-то степени будет зависеть от условий, в каких находилось тело после пожара. Но определить это вполне возможно. Волдыри, образующиеся от ожогов на живой ткани, сильно отличаются от тех, которые получаются, если огонь действует после смерти.

— Другими словами, будем осматривать тело? — спросил Берджер.

Доктор Джейсон кивнул. Берджер стремительно вскочил, как бы намереваясь преодолеть некое препятствие.

— Хорошо, — сказал он. — Раз уж мы в это дело ввязываемся, так сделаем его как следует. Приготовлю приказ, разрешающий нам эксгумацию тела.

Дождь тихо сыпал с полуночного неба, грустно стучал по мерцающим листьям деревьев; капли с шипением ударялись о колпаки газовых фонарей, освещавших пейзаж. Травянистый склон, усеянный мраморными надгробьями, из ярко освещенного круга уходил в таинственную темноту. Ветра не было. На широкие плечи Гамильтона Берджера было накинуто пальто, уши закрывал широкий воротник. Прокурор проявлял признаки нетерпения.

— Вы что, ребята, побыстрей не можете? — спросил он. Один из могильщиков бросил на него возмущенный взгляд:

— На высшей скорости работаем, а еще люди тут не встанут — места нет. Да уж почти достали.

Он вытер мокрым рукавом пальто пот со лба и снова принялся быстро копать. Минуту спустя одна из лопат, судя по характерному звуку, наткнулась на твердое.

— Полегче, — предостерег второй могильщик. — Не позволяй ему подгонять тебя. Нам еще грязь надо счистить, а уж после поднимать. Веревки в ручки проденем, и тогда хватит им стоять да бездельничать, пусть с нами поработают, разомнутся.