Эмиль Дебо - Люди золота

Вскоре все отправились ужинать, и нотариус был окружен вышеупомянутыми пятью лицами, любопытство которых было, казалось, до крайности возбуждено.

— Вот, — сказал он им, убедившись, что его слова никем посторонним не могут быть услышаны, — вот что я сейчас получил!..

Сказав это, он показал кусок пергамента, покрытого цифрами, из которого он перевел только эти слова:

«Вильки исполнил свое поручение».

Все замолчали. Казалось, эти люди были испуганы.

Один доктор Марбен при виде пергамента улыбнулся и прошептал насмешливо:

— Ну, теперь моя очередь работать.

После этого он пошел к выходной двери и вскоре оставил дом нотариуса Бруггиля.

— Пусть буду я проклят, мисс Вуд, если это не самое таинственное происшествие, из всех случавшихся до сих пор в Новом Свете, и я отдал бы половину моего места в раю, чтобы проникнуть в эту тайну!

— Как вы можете так говорить, мистер Кок? — вскричала старая девица Вуд, закрывая лицо руками. — Если вас услышат на небе, то вы можете быть уверены, что, окончив эту жизнь, вы отправитесь прямо в ад. Что же касается до остального, то я с вами согласна, и сам наш комиссар ничего тут не понимает.

— О! Джефферсон не особенно хитер, — сказал один квакер, подмигивая, — но Адам Фокс — это совсем другое дело.

— Ну, — вскричал один настоящий янки с красным носом, который, казалось, был немного чересчур весел, — я, Артур Вильсон, я, может быть, знаю поболее, чем Джефферсон и его помощник.

— Говорите, говорите! — закричали со всех сторон.

Весь этот разговор происходил в Вестфильде, на рынке. Жители только что узнали о преступлении Вильки и говорили о причинах его и странной обстановке. Каждый говорил свое мнение и готов был поддерживать его даже кулаками.

Таким образом, когда Артур Вильсон объявил, что знает более комиссара, любопытство заставило всех замолчать. Артур Вильсон только что разинул рот, как на другом конце рынка поднялся большой шум.

Роберт де-Керваль появился на рынке. Его появление было встречено громкими криками. Он был герой дня. Его чуть не задушила окружившая его толпа, и он в одну минуту очутился около того места, где стоял Вильсон. Заметив Роберта, последний вскричал:

— Подойдите сюда, сэр, и будьте так добры, расскажите нам, что вы видели в горах!

— Да! Пусть он расскажет! Пусть он расскажет! — раздался всеобщий крик.

Напрасно Роберт хотел скрыться от этой оживленной толпы, он не мог успеть в этом и был принужден рассказать обстоятельство, которого он был свидетелем.

Когда он кончил, раздался крикливый голос мис Вуд.

— Вильсон знает тайну! Теперь его очередь, — кричала она.

— Его очередь! Его очередь! — повторяли любопытные, заставив Вильсона влезть на пустую бочку.

— Мои дорогие сограждане, — начал тогда сиплым голосом Вильсон, — я уверен, что мой рассказ вас очень заинтересует. В самом деле, вы все стараетесь проникнуть тайну, которой окружено это дело, и это неудивительно, так как любопытство…

— К делу! К делу! — кричали слушатели.

— Сейчас! Как вы, я искал и думаю, что нашел.

— А, он только думает!

— Я могу сказать вам только мое мнение, и когда вы узнаете его, то, по всей вероятности, согласитесь со мной. Вот оно. Я думаю, что ужасное общество « Людей золота »…

При этих словах почтенного Артура Вильсона раздался всеобщий взрыв смеха.

— « Люди золота »! Что за шутки! Это глупости! Вильсон смеется над нами! Он пьян! — И его хотели стащить с бочки.

Он сопротивлялся.

— Да, кричал он, это « Люди золота »!..

Роберт де-Керваль слышал в Нью-Йорке об этом обществе, существование которого было сомнительно, но которому тем не менее приписывали все преступления, оставшиеся неразъясненными.

По рассказам, это было общество, имевшее целью добывание денег всеми возможными средствами. Горе тем, которые попадались на его пути. Это общество, опять таки по слухам, имело членов во всех классах общества. Главное местопребывание было в Нью-Йорке, агенты же его были всюду. Оно называлось также «Ассоциация доллара». Одним словом, говорили, что это чудовище, с которым никто не может бороться.

Однако когда дело доходило до того, чтобы назвать имена членов этого общества, тогда никто не мог никого назвать, поэтому большая часть людей благоразумных отказывалась верить в существование этого общества.

В самом деле, можно ли было предположить, что в эпоху описываемых нами событий, т. е. в 186… г., полиция не открыла бы следов общества, столь опасного для общественного благосостояния?

Верившие в существование общества, напротив того, опирались на это обстоятельство, говоря, что многие из высокопоставленных лиц были членами его.

Кто был прав?

Одно было верно — это то, что с некоторого времени в Нью-Йоркском штате и в других, соседних с ним, происходили таинственные преступления, приводившие всех в ужас. Множество людей исчезло совершенно, и никто не знал причины этого исчезновения. Пожары и даже несчастья на железных дорогах были бесконечны. Но среди населения, составленного из таких разнородных элементов, как население Соединенных Штатов, очень трудно поймать преступников, убийц и воров.

К тому же сегодняшние происшествия заставляли забывать вчерашние.

Внимание Роберта де-Керваля было возбуждено несколькими, сказанными Вильсоном, словами.

Он хотел распутать нити этой интриги. Одно слово, жест могли навести его на путь истинный. Он готов был воспользоваться всем.

Между тем красный Вильсон приготовлялся продолжать свой спич, как вдруг один маленький человечек проскользнул поспешно через толпу к оратору и, вскочив на бочку, прошептал несколько слов ему на ухо. Говоривший побледнел и, воспользовавшись поднявшимся шумом, сделал вид, что потерял равновесие, свалился с бочки и вскоре затем исчез с рынка.

Ни одна из подробностей этой сцены не ускользнула от Роберта. В маленьком человечке, проскользнувшем к Вильсону, он узнал Адама Фокса.

Даже более, он слышал, что тот сказал на ухо Вильсону.

— Вильсон, — прошептал Фокс глухим голосом, глядя на оратора угрожающим взглядом, — берегитесь того, что вы хотите сказать!..

Между тем толпа, лишенная оратора, мало-помалу рассеялась.

Роберт оставался на прежнем месте, погруженный в свои мысли и чувствуя, что его странные подозрения увеличиваются с минуты на минуту.

Все подробности события представлялись ему: ночь преступления, судебный протокол, влияние секретаря на комиссара, его иронические взгляды и подозрительные манеры.

Наконец, странное сопротивление, оказанное его требованию похоронить труп Вильки, интересовало и мучило его до крайности.

Конечно, слова Артура Вильсона сначала возбудили его любопытство, но вскоре, разделяя общее мнение, он заметил, что достойный оратор был в состоянии, близком к совершенному опьянению.