Эрл Биггерс - Ленивый любовник [сборник]

Он сказал, что рассчитывал на такую сумму от продажи рукописи, а поскольку лишился этого источника дохода,, ему следует дать соответствующую компенсацию. В мгновение ока я понял то, что должен был понять с самого начала. Я буду зависеть от Дайкеса еще долгие годы, может быть, до конца жизни, а границы вымогательства – его потребности. М&ня охватила паника, но внешне я оставался спокойным. Ответил ему, что должен подумать, каким образом потребовать от компаньонов такую значительную прибавку, попросив Дайкеса, чтобы он дал время на обсуждение наших дел и пришел ко мне домой на следующий день, то есть в субботу, 30 декабря, вечером.

Я решил убить его. Мне показалось, что это удивительно просто, так как он ничего не подозревал. Во время разговора я подошел к нему сзади и тяжелым пресс-папье ударил по голове. Он упал на стул, даже не вскрикнув, а я ударил его еще раз. Я ждал часа четыре до поздней ночи или, скорее, до раннего утра, пока опустели улицы, За это время мне пришлось еще три раза ударить Дайкеса. Машину я оставил перед домом, и когда пришло время, стащил труп вниз и, никем не замеченный, погрузил его в машину. Затем поехал через весь город к Восточной реке и около Девяностой улицы столкнул тело с пустынной набережной в реку… Мне следовало тогда быть менее спокойным, но я полагал, что все в порядке, раз Дайкес мертв. Два дня спустя я узнал из газет, что в реке выловили труп и что погибший утонул. Значит, Дайкес был только оглушен, когда я бросил его в воду. Было более двух часов ночи, а я еще не закончил работу. Я поехал на Салливан-стрит и забрался в квартиру, пользуясь ключом, который достал у него из кармана. Если бы я действовал голыми руками, подробный осмотр не потребовал бы и часа, но в перчатках он занял почти три часа. Однако ревизия себя оправдала, хотя я нашел всего три бумаги, достойные внимания: две квитанции Рэчел Абрамс, которая печатала рукопись Берта Арчера, и письмо Джоан Веллимэн на бланке фирмы Охолла и Хэнна, адресованное до востребования в почтовое отделение Клинтона.

Я говорил выше о подробностях осмотра, но, конечно, у меня не было времени для того, чтобы страницу за страницей просмотреть все книги, стоящие на полках, даже если бы я и считал нужным это сделать. И зря, так как я нашел бы написанный рукой Дайкеса список, где фигурировало имя Берта Арчера. Тогда фатальный кусок бумаги не попал бы в ваши руки, а мне не пришлось бы сейчас вам писать.

Около недели я не думал ни о Дайкесе, ни о Джоан Веллимэн, ни о Рэчел Абрамс. Потом начал беспокоиться. Одна печатала роман, другая читала его. Всего год тому назад газеты подробно писали о процессе О’Маллея и председателя суда присяжных. Они сообщили о лишении адвокатских прав бывшего нашего компаньона. Что произойдет, если эти женщины обратят внимание на сходство или, еще хуже, на точное повторение ситуации в романе и в жизни? Разумеется, они угрожали мне в меньшей степени, чем Дайкес, но все же были или могли быть для меня опасны.

Подобные мысли беспокоили меня все сильнее, и наконец я решил что-либо предпринять. В последний день января я позвонил к Охоллу и Хэнну, чтобы поговорить с Джоан Веллимэн. Назвался Бертом Арчером, предложив деньги за консультацию. Мы договорились встретиться через два дня, то есть в пятницу, в половине шестого. Встреча произошла в Рубиновом зале отеля «Черчилль». Мы немного выпили и поболтали. Девушка была недурна собой и умна. Я, собственно, не собирался делать ей ничего дурного, но она заговорила о поразительном сходстве между фабулой "моего" романа и событиями, которые произошли в действительности около года тому назад. Она забыла имя человека, которого лишили адвокатских прав. О’Мара или что-то в этом духе? Спросила меня, не помню ли я. Я ответил, что нет. "Обдумывая фабулу романа, – сказал я – не обращался сознательно ни к каким действительным событиям. Но мог сделать это подсознательно. Не исключаю". Она сказала тогда, что, насколько ей известно, так и не выяснили, выдал ли О’Мара один из его компаньонов. Быть может, мое сознание использовало не только опубликованные материалы, но и интуитивное предчувствие того, что не попало в печать? Меня потрясло последнее замечание Джоан Веллимэн. Больше чем потрясло!

Во время ужина я старался направить разговор так, чтобы в нужный момент предложить поехать за моей рукописью в Бронкс. Я пережил трудный момент, когда девушка поинтересовалась, почему в обратном адресе указано почтовое отделение Клинтона. Я ответил что-то более или менее вразумительное, и она согласилась поехать со мной за рукописью, дав понять, что в квартиру входить не будет. Я был зол на себя, что назначил встречу в таком многолюдном месте, но нас вроде бы никто из моих знакомых не видел, и я решил действовать. Сам пошел на стоянку за машиной, забрал из отеля Джоан Веллимэн и направился в сторону Вашингтон Хэймс. Там, на боковой улочке я проделал все так же просто, как и с Дайкесом. Я сказал, что оконное стекло снаружи слишком забрызгано, обернулся назад будто за тряпкой, схватил тяжелый французский ключ, приготовленный, когда я забирал машину из гаража, и ударил ее. Она даже не вскрикнула. Я пытался усадить ее прямо, но не смог этого сделать. Тогда я перетащил тело на заднее сиденье и уложил его на полу. По дороге к парку Ван Кортлэнд я часто оглядывался назад. Один раз мне показалось, что она вздрогнула, и я ударил ее еще.

В парке я остановился в боковой аллее. Кругом никого не было видно. Но было всего лишь начало десятого. В это время, даже в феврале, мне могли бы помешать в самый ответственный момент. Например, могла проехать какая-нибудь машина. Я выехал из парка, а вернулся два часа спустя и остановил машину на той же аллее. В полночь риск минимален, а мне было необходимо вытащить ее из машины. Я выволок Джоан из автомобиля, уложил на проезжую часть неподалеку от тротуара и переехал ее. Потом прибавил скорость и остановил машину лишь на расстоянии многих миль от парка у фонаря. Хотел убедиться в том, что на машине не осталось крови или других компрометирующих следов. Я ничего не нашел, так как делал все очень осторожно, а, переехав тело, снизил скорость до минимума…»

Я отложил письмо и посмотрел на часы. Было десять тридцать пять, а в штате Иллинойс на час меньше, Джон Веллимэн должен был находиться в своей конторе, согласно данному мне обещанию. Я заказал разговор, и мне тут же дали Пеорию.

– Мистер Вэллимэн? Это Арчи Гудвин. Я обещал сообщить вам немедленно, если найду что-нибудь важное. В прошлую ночь в своей собственной квартире был обнаружен Корриган, старший компаньон известной вам адвокатской фирмы. Он лежал на полу мертвый… На виске – рана, а под рукой – пистолет. Я думаю…