Валентина Басан - Любовь бандита или Роман с цыганом

– Отстань, урод, – шипела Аня, сгорая от стыда и стараясь не привлекать внимания. – Отпусти, ты что мало получил тогда… – ещё секунда и в голосе девушки послышались сдержанные всхлипы.

– Отпусти мою даму, Лёха. – стальная рука легла на плечо нападавшего и легонько сдавила предплечье.

Открыв двери в свой шикарнейший кабинет, Аня села на диван и погрузилась в воспоминания. Она вспоминала, как Леха, пьяный в стельку, узнал её в ресторане в тот злополучный день, как хватал её за руки и пытался пригласить на танец, как Цыган, тогда ещё её Цыган, успел спасти её. А когда Леха увидел, кто за неё заступается, мгновенно протрезвел и даже попытался попросить прощения, но уже на полу, отплевывая зубы, хватаясь за выбитый глаз. Как всегда вовремя подоспевшая охрана лишь спросила у Ивана Ивановича, куда тело: на свободу или куда-то доставить. Благородный Цыган кивнул на дверь, мол пусть катится. Но с того момента посмотрел на Аню другими глазами, в нем даже родилось что-то вроде ревности, но вскоре тут же погасло.

Зато у Ани началась новая страница жизни. Алексей Семёнов, он же Лёха, который получил от девушки в первый день знакомства по причинному месту, стал буквально преследовать её и засыпать извинениями. Она получала, цветы, подарки, сладости каждый день. И каждый день в ней боролись глупая баба и умная женщина, глупая баба твердила, как хорошо, пусть дарит и бегает, может Иван наконец начнёт ревновать и мы расшатаем этот маятник любви, а вторая, умная женщина твердила, ревность – это не любовь, это чувство собственности, вещи. Умная женщина в Аниной голове попросила Цыгана устроить её в банк, помочь получить второе высшее и перевезти в Москву брата и сестру. Ивану нравилась её кипучая энергия, страсть к новому, благородство. Она не просила дорогое шмотье, телефоны, брюлики, она просила его о таких мелочах, о которых стыдно было признаться братве.

Вот так они и жили в любовном треугольнике Цыган – Аня – Леха, пока в жизни её единственного и самого дорого мужчины не появилась настоящая любовь, Валя, серенькая мышь, непритязательная, мелкая, блеклая (Аня пыталась заткнуть глупую бабу в своей голове, но теперь и умная женщина была с ней согласна). Анна Ковалёва – красавица, умница, яркая, шикарная уступила ей, той, которую и соперницей-то назвать нельзя.

Аня смотрела на картину и слезы катились из огромных, чёрных, как маслины, глаз. В той, другой жизни, она была так счастлива, она берегла эту картину, как символ того, что все это был не сон, что он, ее царь, ее бог, купил ей эту картину в таком же городке на берегу Средиземного моря, где они гуляли, держась за руки, пили вино, ели устриц, смеялись и, как ей казалось, были влюблены друг в друга.

Телефон зазвонил трелью и Аня поспешно смахнула слёзы. На табло высветилось имя Алексей и у Ани машинально заныла нога. С первого момента их знакомства прошло сто лет, но почему-то удар своей голенью и спасительный побег в вагон метро Анюта помнила до сих пор.

– Привет, моя хорошая. С добрым утром. Я нам столик в Метрополе заказал, заеду за тобой в семь.

Аня поспешно подтвердила встречу и положила трубку. В голове мгновенно начали ругаться глупая баба и умная женщина.

– Зачем ты идёшь с ним, разговариваешь и назначаешь встречи? Ты же его не любишь, он тебя раздражает, местами ты его ненавидишь, зачем ты его мучаешь?

И это была абсолютная правда. После того, как они расстались с Иваном, ну как расстались, он просто и честно приехал и сказал, что полюбил другую, что если Аня захочет, они останутся друзьями. Конечно, она хотела, друзьями, знакомыми, кем угодно, лишь бы видеть его, говорить с ним, чувствовать запах его волос, тела, здороваться за руку и ощущать его кожу. Она была больна и не могла лишать себя наркотика. Проплакав неделю дома, Аня неожиданно для себя согласилась на свидание с Лехой, который звонил ей по меньшей мере раз двести.

Но глупая баба спорила с умной женщиной и выдвигала свои аргументы: «С Алексеем так нельзя, он хороший человек, он наш друг, он вывел нас из кризиса, спас от одиночества и мыслей о суициде. Он заботится о нас. Он ничего не требует, он терпеливо ждёт. А мы, Аннушка, неблагодарная свинья, которая даже поблагодарить верного друга по-человечески не может.

И эти два чувства с одной стороны равнодушия, а со второй, жалости и угрызений совести раздирали мысли и душу Ани на две части.

Она тяжело вздохнула, встала с дивана и подошла к столу. На почте пятнадцать сообщений, которые требуют немедленных согласований, около двадцати от коллег из регионов ждут ответов на электронные письма, несколько человек ожидают в приемной у секретаря.

– Замечательное начало дня, – пробурчала Аня, садясь за стол, кликая мышкой на сообщения, одновременно скидывая на ковёр новенькие лабутены.

– Главное, чтоб Ваня не позвонил, а то, в моей голове будет маленький ядерный взрыв.

Очевидно мысли материальны, и ровно через секунду на ее мобильном раздался нежный голос Брайана Адамса «To love a woman». Это была Его песня, Их песня, под которую они танцевали в греческом кафе, а потом целовались на берегу моря. Аня не смогла удалить ни рингтон, ни номер. Она знала, что он больше никогда не позвонит ей, поэтому не опасалась, что ещё когда-нибудь эта мелодия звонка ранит ей душу.

На экране телефона высветилось «Любимый». У девушки так забилось сердце, что казалось оно сейчас выскочит через рот, если ему не удастся разломать эту дурацкую грудную клетку.

– Привет, Анечка. Есть минута? – низкий, хрипловатый, густой голос заполнил все вокруг.

Ей казалось, что он звучит у неё внутри. И это дурацкое сердце, которым она сейчас подавится. И дыхание, которого нет.

– Привет, Ваня. Да, конечно. – Аня отвечала, чужим, слишком фальшивым, слишком четким голосом, как человек, у которого русский не родной.

– Хорошо, в семь на нашем месте.

Цыган не любил долгих прощаний, он всегда отключался первым и не считал нужным услышать от Ани заветное «пока». Он был таким всегда, человеком слова и человеком дела, но его никак нельзя было назвать романтичным.

В это же мгновение Аня моментально забыла и о Лехе с его Метрополем, и о двадцати согласованиях, и о скайп-конференции с коллегами и о приемной с секретарем, посетителями, бумагами, подписями и печатями.

– Лиза, зайди ко мне.

Секретарь быстрым, деловым шагом направилась к столу.

– Лиза, набери Татьяну Ивановну, скажи, что у меня выпал зуб, мне срочно на операцию.

– Но Анна Матвеевна, а как же запись? Вы же сами назначили ? – Лиза попыталась слабо возражать, но начальница глянула на неё своими бездонными глазами, в которых пылал такой огонь, что та сразу кивнула и начала быстро делать заметки в блокноте.