Жорж Сименон - Мой друг Мегрэ [сборник]

Он продолжал в том же тоне:

– Ален вооружен.

– Значит, вы пересекли Ла-Манш для того, чтобы сообщить мне об этом? Ведь, насколько я понимаю, вы приехали из Парижа. Какое имя вы назвали? Я имею в виду ваше?

Он был уверен, что она играет комедию в надежде вывести его из себя.

– Комиссар Мегрэ.

– Из какого района?

– Из уголовной полиции.

– Вы ищете молодого человека по имени Ален? Его здесь нет. Обыщите номер, может быть, вас это убедит.

– Это он вас ищет.

– Почему?

– Именно это я и хотел узнать у вас.

На этот раз она поднялась, и он увидел, что она почти одного с ним роста. На ней был пеньюар из плотного шелка цвета сомон [53] Т.е. розово-желтого цвета. , который подчеркивал стройность ее хорошо сохранившейся фигуры. Она подошла к столику, взяла сигарету, закурила и позвонила метрдотелю. Он подумал, что она собирается выставить его вон. Но когда появился официант, она только сказала: «Шотландский без льда. И стакан воды».

Когда дверь закрылась, она обернулась к комиссару:

– Мне нечего больше вам сказать. Сожалею.

– Ален – сын барона Лагранжа.

– Возможно.

– Но Лагранж – ваш друг.

Она покачала головой, как человек, который испытывает жалость к собеседнику.

– Послушайте, месье комиссар, не знаю, зачем вы сюда приехали, но сейчас вы просто теряете время. По-видимому, произошла ошибка.

– Вас зовут Жанна Дебюль?

– Да, это мое имя. Вам показать паспорт?

Он отрицательно качнул головой.

– Барон Лагранж систематически навещает вас в вашей квартире на бульваре Ришар-Валлас, а до этого, конечно, бывал у вас на улице Нотр-Дам-де-Лоретт.

– Я вижу, вы хорошо осведомлены. Объясните мне теперь, почему тот факт, что я была знакома с Лагранжем, заставляет вас преследовать меня в Лондоне?

– Андрэ Дельтель умер!

– Вы говорите о депутате?

– Он тоже был вашим другом?

– По-моему, я его ни разу не встречала. Я слышала много разговоров о нем, впрочем, как и все во время выборов. Возможно, я и видела его в каком-нибудь ресторане или ночном кабаре.

– Он убит.

– Судя по его манере заниматься политикой, он, наверно, имел много врагов.

– Убийство было совершено в квартире Франсуа Лагранжа.

В дверь постучали. Вошел официант, неся на подносе виски. Она выпила полную рюмку, как человек, привыкший пить каждый день, затем налила вторую и села на диван, держа ее в руке и запахнув полы своего пеньюара.

– И это все? – спросила она.

– Ален Лагранж, его сын, раздобыл револьвер и патроны. Он был в вашем доме за полчаса до вашего поспешного отъезда.

– Повторите, как вы сказали?

– По-спеш-но-го.

– Вы, по-видимому, уверены, что еще накануне я не собиралась ехать в Лондон?

– Вы никому об этом не сообщили.

– А вы сообщаете своей горничной о ваших планах? Вероятно, вы расспрашивали Жоржетту?

– Не важно. Ален был в вашем доме.

– Мне об этом не доложили. И я не слышала звонка.

– Потому что на лестнице его догнала консьержка, и он вернулся.

– Он сказал консьержке, что идет ко мне?

– Ален ничего не сказал.

– Вы это серьезно говорите, комиссар? Неужели вы проделали такое путешествие, чтобы рассказать мне весь этот вздор?

– Вам позвонил барон.

– В самом деле?

– Он рассказал вам о том, что произошло. А может быть, вы уже были в курсе?

Ему стало жарко. А она была неуловима, совершенно спокойная, подтянутая. Время от времени она делала глоток виски, не предлагая ему выпить и не предлагая сесть. Он стоял и чувствовал себя большим, неловким.

– Лагранж арестован.

– Это его дело и ваше, не так ли? А что он говорит?

– Он пытается доказать, что он сумасшедший.

– Он всегда был слегка сумасшедшим.

– И тем не менее он был вашим другом?

– Нет, комиссар. Поберегите ваше остроумие. Вы не заставите меня говорить по той простой причине, что мне нечего сказать. Если вы посмотрите мой паспорт, то увидите: мне приходится иногда проводить несколько дней в Лондоне. И я всегда останавливаюсь в этом отеле. Вам могут подтвердить в администрации. Что же касается этого бедняги Лагранжа, то я знаю его многие годы.

– При каких обстоятельствах вы с ним познакомились?

– Это вас не касается. Но тем не менее могу вам признаться, что обстоятельства были самые банальные, обычная встреча мужчины и женщины.

– Он был вашим любовником?

– Вы необычайно деликатны.

– Но он был вашим любовником?

– Предположим, что был один вечер, может быть, неделю, или даже целый месяц. Но ведь с тех пор прошло лет двенадцать – пятнадцать…

– Вы остались друзьями?

– А по-вашему, мы должны были переругаться или подраться?

– Вы его принимали по утрам в своей спальне, лежа в постели.

– Сейчас утро, постель не убрана, и вы находитесь в моей спальне.

– У вас с ним были общие дела?

Она улыбнулась.

– Какие дела, боже мой? Разве вы не знаете, что все дела, о которых разглагольствовал этот старый колпак, существовали только в его воображении? Вы даже не потрудились выяснить, что он собой представляет? Зайдите к «Фукэ», «Максиму», в любой бар на Елисейских полях, и вас там просветят на этот счет. Для этого не стоило ехать на пароходе или лететь в самолете.

– Вы давали ему деньги?

– Разве это преступление?

– Много?

– Вы замечаете, как я терпелива? Еще четверть часа тому назад я могла выставить вас за дверь, потому что вы не имеете никакого права находиться здесь и задавать мне вопросы. И все же я последний раз повторяю, вы идете по неверному пути. Да, когда-то я знала барона Лагранжа, еще в те времена, когда он был представительным мужчиной и производил впечатление. Позже я встретила его на Елисейских полях, и он вел себя со мной так же, как со всеми остальными.

– То есть?

– Брал у меня деньги в долг. Наведите справки. Это человек, которому всегда не хватает несколько сотен тысяч франков, чтобы начать какое-то удивительное дело и разбогатеть в течение недели. Это означает, что у него нечем заплатить за аперитив, который он пьет, или за билет в метро, чтобы вернуться домой. И я поступала как все – давала ему деньги.

– И он преследовал вас даже дома?

– Разговор окончен.

– Тем не менее его сын разыскивает вас.

– Я его никогда не видела.

– Он в Лондоне, приехал ночью.

– Он здесь, в этом отеле?

Первый раз в ее голосе прозвучали беспокойство и неуверенность.

– Нет.

Он остановился. Надо было выбирать между двумя решениями. Он выбрал то, которое считал лучшим.

– В отеле «Гилмор», напротив вокзала Виктории.

– Как вы можете утверждать, что он разыскивает именно меня?

– Потому что с сегодняшнего утра он уже был во многих отелях и спрашивал вас. Он идет по алфавиту, меньше чем через час он будет здесь.