Александра Ронис - Тебе меня не сломить

Доехал до дома, сделав еще пару глотков, поднялся на свой этаж. С трудом попадая в замок, еле открыл дверь, опустился на пол в холле и снова приложился к горлышку.

Наутро боль так и не прошла. Ничего, отлежусь в выходные, и все пройдет, подумала Юля, однако и этим надеждам не суждено было сбыться — ближе к обеду позвонила главбухша и сказала, что программист будет вносить какие-то обновления в установленную программу, и всем нужно быть на рабочих местах.

Собрав все силы, девушка приехала на работу, где все уже были в сборе.

Программист копался в их компьютерах, что-то монотонно объяснял, делал записи в журнале выполненных работ. Юля почти не слушала его, витая в своих невеселых мыслях и чутко прислушиваясь к тревожным ощущениям внизу живота, переживая все сильнее. Наконец программист засобирался уходить, и другие сотрудницы тоже облегченно вздохнули, выключая компьютеры и припудривая носы, обсуждали планы на этот субботний вечер. Светлана Викторовна собиралась в театр вместе с мужем: на ней было строгое темное платье с редкими стразами на груди и изящным колье на шее, волосы были собраны в высокую прическу, а на лицо нанесен аккуратный макияж. Татьяна же, наоборот, накрасилась довольно ярко и броско, надев излишне короткое платье с открытым декольте и туфли с открытым носом, не соответствующие пасмурной погоде, которая держалась последние несколько дней.

Юля растерянно наблюдала за их сборами и веселым обсуждением предстоящего вечера, думая о том, что выглядит на их фоне какой-то бледной молью: усталая, без тени косметики, в обычной трикотажной кофте и джинсах, с рассыпавшимися по плечам волосами. Если они еще не догадались о ее положении, то, вероятно, осуждают ее за то, что она так запустила себя, ведь на смерти парня жизнь не закончилась. А если подозревают, то… Какая разница, что они думают? Токсикоз еще никого не красил. Знали бы они, как ее выворачивает изо дня в день, а теперь еще и это… Внизу живота по-прежнему все ныло и тянуло, и перед уходом, зайдя в туалет, она обнаружила на белье едва заметные кровянистые выделения. Господи, этого еще не хватало! Неужели, это все, конец? Ну, почему?! Именно в тот момент, когда она приняла эту беременность.

Стараясь никому не показать своей паники, Юля взяла сумку и, попрощавшись с остальными, решила поехать к гинекологу в ведомственную поликлинику. Она и находилась недалеко от работы, и там всегда были дежурные врачи, принимающие сотрудников круглосуточно.

После осмотра, обычных в таких случаях вопросов и занесения жалоб в карту, врач вынесла вердикт: «матка находится в тонусе, нужно сохраняться», и стала выписывать Юле направление в гинекологическое отделение ведомственной больницы, находящейся в соседнем девятиэтажном здании. Там же располагались и другие отделения: травматология, хирургия, терапия, диагностические кабинеты и лаборатория.

Юля молча сидела на стуле и, неосознанно прижимая руку к животу, растерянно думала о том, что у нее нет с собой никаких вещей, и привезти их будет некому, однако возвращаться домой и гадать, случится ли выкидыш или нет, было страшнее.

Заполнив все необходимые документы в приемном отделении на первом этаже и выдав девушке больничную ночнушку и халат, Юлю проводили в отделение гинекологии. Постовая медсестра взяла ее карту и, сделав там отметку, повела ее в палату, рассчитанную на четыре человека. Девушке пришлось переодеться в ночнушку и лечь в постель, после чего та же медсестра ловко и практически безболезненно поставила ей капельницу.

Юля лежала, бесцельно уставившись в потолок и уговаривала себя не плакать.

Врач в приемном покое сказал, что у нее реальная угроза выкидыша и нужно сделать все возможное, чтобы ребенка сохранить. Ей придется соблюдать постельный режим, полноценную диету и принимать кучу лекарств — витамин E, спазмолитики и другие препараты. Что-то имелось в отделении и предоставлялось пациенткам бесплатно, а что-то нужно было докупить самой.

Точный список лекарств потом даст лечащий врач, когда она сдаст все анализы, но, в любом случае, находиться в стационаре ей придется не менее десяти дней.

Десять дней! Главбухша ее точно уволит. Скоро опять зарплату начислять, а ее нет. И вещей у нее нет, кроме тех, в чем приехала. Лекарства докупить надо, а как выйти до аптечного киоска, если ей сказали лежать и пока даже не вставать лишний раз? — Не плачь, все будет хорошо, — донеслось до нее с соседней койки и, повернув голову, Юля встретилась взглядом с молоденькой рыжеволосой девушкой, которая держала в руках книгу, и только сейчас поняла, что по щекам все-таки пробежали дорожки слез.

— Здесь хорошие врачи, ты главное выполняй, что они говорят, — девушка улыбнулась и погладила себя по круглому животу.

— Тебя Юля зовут?

— Я — Рита, а это Надежда Валентиновна, — она кивнула на пожилую женщину в спортивном костюме, которая лежала на кровати у противоположной стены и листала журнал. Услышав свое имя, та подняла на них глаза и приветливо кивнула.

— Пить хочешь? Есть минералка, сок, — предложила она. — Скоро ужин, но ты с капельницей часа на два, мы скажем, чтоб тебе в палату принесли.

— Спасибо, я не хочу ничего, — с трудом произнесла Юля, еле выдавив слабую улыбку. — Подскажите, а сюда пропускают посетителей? — Сюда — нет, только если с врачом договориться. Ну, ты понимаешь, не бесплатно, — сказала Рита, откладывая книгу в сторону и медленно поднимаясь с кровати. — А так ежедневно с пяти до семи в холле. Вот муж сейчас как раз должен подъехать, что-нибудь вкусненькое привезти. Девочки, я скоро вернусь.

Юля снова вежливо улыбнулась, чувствуя, как к глазам вновь подступают слезы.

Что же ей делать? К кому обратиться за помощью? В принципе, ключи от квартиры есть у соседки, но та, скорее всего, до самого сентября просидит на даче, да и неудобно было вызванивать оттуда пожилую женщину, чтобы та рылась в ее вещах в поисках нужных, а потом еще тащилась на другой конец Москвы к ней в больницу.

— Сергеева, — в палату зашла медсестра, другая, моложе чем та, что принимала ее на посту, и более доброжелательная. — Вот тебе направления на анализы, баночки находятся в туалете, и утром с 7 до 8 нужно сдать кровь, придет медсестра из лаборатории. Распорядок отделения висит в коридоре, режим не нарушать, в туалете не курить.

— Я не курю, — чуть слышно ответила Юля.

— Вот и правильно, — весело проговорила медсестра. — Меня зовут Лена. Если что, сразу же зови меня, — и, выходя из палаты, добавила: — Чуть позже будет укольчик.

Юля поморщилась. Она с детства терпеть не могла уколы, всегда боялась и плакала, а отец, чтобы хоть как-то ее успокоить, перед такой неприятной для нее процедурой покупал ей шоколад, и маленькой Юле ничего не оставалось делать, кроме как терпеть. Зато потом отец хвалил ее за выдержку, а она гордилась собой. Только сейчас не было никакой шоколадки, и Юля попыталась успокоить себя тем, что ей уже стыдно бояться уколов, что она уже взрослая, будущая мама…