Бевис Винтер - Зарубежный криминальный роман

Швоб и Виктор посовещались и начали перемещаться налево короткими бросками как на учениях. Этот маневр позволял им постепенно сократить расстояние до кустарника, который кое-где скрывал край впадины. Шап разрядил первую обойму, выбросил ее в кустарник и начал вторую. Он заметил маневр мужчин; поняв, куда они стремятся, он спрятал револьвер в карман и быстро стал спускаться по склону. Темнота затрудняла его движения, делая еще опаснее операцию, которая была бы рискованной и при свете. Шап бежал, шумно топая, цепляясь то здесь, то там за кусты самшита. Как только он спустился на дно, в него снова выстрелили; он тотчас ответил и разрядил вторую обойму. В битве последовала пауза. Шап замер, не спуская глаз с кустарника. Когда перестрелка возобновилась, он отметил, что пули летят из двух диаметрально противоположных точек, негромко выругался и в несколько прыжков достиг входа в галерею. За его спиной в глубину провала посыпались камни: с двух сторон отверстия мужчины надвигались на него вдоль стен; его положение оказалось невыгодным, он не мог прицелиться ни в одного из них, так как сразу бы подставил себя под пули другого. Он углубился в галерею метров на тридцать и остановился у первого поворота. Чутко вслушиваясь, он попытался восстановить свои географические сведения. Галеря шла к северу примерно метров на двадцать, поворачивала к востоку, потом выходила в первую пещеру. Сразу же дальше шел узкий переход всего в два или три метра, крутой, грязный и скользкий, через который можно было попасть во вторую пещеру. Потолок второй пещеры, подобный обычной крыше, начинался в двадцати метрах над уровнем пола и опускался у стены до высоты всего в один метр, перед достаточно широким лазом, в который можно было вползти на коленях; из него попадали в пещеру у реки. После нескольких минут ожидания и размышлений Шап различил у входа свет электрической лампы. Свет не двигался, он навострил уши и уловил достаточно близко от себя легкий шорох вдоль отвесной скалы. В то же мгновение свет продвинулся. Он слышал уже дыхание приближающегося человека. Шап чуть отступил, чтобы размахнуться, и нанес удар. Его кулак наткнулся на лицо противника, тот вскрикнул и осел на склизкий пол. Шап добежал до следующего поворота, стал за скалой, и как только вновь увидел свет, выстрелил и, не дожидаясь результатов, двинулся дальше. Под низким сводом оглушительно захлопали выстрелы, Шап зажег карманный фонарик, чтобы сориентироваться. Он достиг первой пещеры и нашел проход. Каждый шаг требовал усилий, нога проваливалась в густую вязкую жижу. Выдирая сапоги из трясины, Шап с удовлетворением думал о трудностях, с которыми приходится сталкиваться его преследователям. Швоб и Виктор почувствовали, как тяжелеют их ноги, как ледяная жижа забирается все выше и выше. Они заколебались. Добравшись до конца коридора, они выбрались в большую пустую пещеру с высоким потолком. Под прикрытием скалы Швоб медленно перемещал луч фонаря. Никого. Однако строение пещеры исключало возможность в ней спрятаться.

– Должно быть, он там, – негромко сказал Виктор, указывая на черную дыру в коридоре. – Как ты думаешь? – Надо идти. Направь свою лампу на эту дыру, я буду двигаться вдоль стены.

– Слушай! – сказал Швоб. Непрерывное глухое брюзжание доносилось из темноты. Зловещий звук. Швоб забеспокоился.

– Похоже на воду, – сказал Виктор. – На воду, которая течет. Ну, как бы там ни было, я иду к дыре. Шап на четвереньках продвигался во втором коридоре, пробираясь в последнюю из пещер, по которой текла река. Мощное ворчанье невидимой воды, бьющейся в глубине своей скалистой тюрьмы, заполняло всю пещеру грозным гулом.

Эта пещера представляла собой более или менее правильный овал, по всему периметру шла горизонтальная известковая полоса, усеянная гигантскими обломками скал и массивными сталактитами, спускавшимися из терявшихся в темноте высот. Потом неровный пол постепенно переходил в расселину, которая пересекала залу в самом широком месте. Скользкие скругленные камни, липкие от сырости, делали всякое продвижение трудным и опасным. Шап осторожно, но упорно двигался к пропасти. Гладкие стены ущелья находились на довольно большом расстоянии друг от друга. Они шли вертикально вниз, потом несколькими метрами ниже сближались, местами почти касаясь друг друга, снова расширялись во мраке. Ревущая вода текла в невидимых для глаза глубинах. Шапа пробил озноб. «Да лучше туда не попадать. Если память мне не изменяет, ниже, около кроликовой скалы, можно пройти». Он не без труда нащупал каменный переход по направлению к выходу. С тех пор, когда пятнадцатилетним парнишкой Шап играл здесь со своими сверстниками, обстановка не изменилась. А вот сам Шап стал более мощным. Он осознал это обстоятельство, протиснувшись на четыре-пять метров в узком вертикальном тоннеле. Он упирался спиной, плечами и ногами в скалу и вдруг застрял: ни вверх, ни вниз. Сердце громко стучало; он вслушивался в шум, идущий снизу. Нет, к рокоту воды не примешивалось никаких других звуков. Он попытался спуститься вниз, и ему удалось вернуться в исходную точку без больших осложнений. Он снял «аляску» и кожаную куртку, связал их поясом, чтобы втащить за собой, и возобновил попытку подъема. От напряжения с него тек пот. В этот раз он поднялся на шесть метров и застрял. Он начал нервничать. Бросил «аляску» и куртку и попытался протиснуться в узкий проход, но сумел продвинуться всего на несколько сантиметров. И опять застрял.

– Плохо дело, – сказал он.

Он подумал об упавшей вниз одежде. «Так они живо догадаются, где я. Это будет стрельбой по неподвижной мишени». Времени терять было нельзя, и Шап принял решение спускаться. Он отыскал одежду, и только вдел руки в рукава куртки, как обнаружил вдалеке, у входа в тоннель, свет фонаря Швоба. Слабый луч медленно обегал пещеру. Но на таком расстоянии Шапа разглядеть было невозможно. Он лихорадочно соображал:надоположить «аляску» на видное место у вертикального тоннеля. Он достал из карманов фонарь, нож, но не нашел револьвера. Из – за Швоба и Виктора он не решился включить свет, ощупал пол вокруг себя и ничего не нашел. Тогда он поднялся и осторожно вернулся к провалу. В кромешной тьме Шап передвигался, осторожно ставя ноги.

Время от времени свет фонаря служил ему ориентиром. Он вслушивался в похоронный гул потока, и по его силе мог судить, насколько близко к нему подошел. Почувствовав на лице влажное и холодное дыхание пропасти, он остановился. Шап внимательно вгляделся в свет от фонаря Швоба – метрах в сорока по левую руку, потом достал свой фонарик, включил его, закрывая ладонью, и отпрянул: еще шаг, и он упал бы в пропасть. В нескольких метрах справа он разглядел кроличью скалу и, поднявшись немного повыше, чтобы отойти от пропасти, стал перемещаться в этом направлении. Он снова оглянулся на свет, осторожно включив фонарик, посветил на дорогу. «Пожалуй, получится!» Он выключил фонарик, сделал шаг вперед, поскользнулся и попал в расщелину, удерживаясь над пропастью только локтями и ногами. Шап испугался. Дыхание его нарушилось. Он изо всех сил опирался локтями о скользкие камни, широко расставив ноги, чтобы найти точку опоры. По его лицу тек холодный пот, сердце отчаянно билось, он дрожал всем телом, и все же достаточно быстро к нему вернулось хладнокровие. Перенеся всю свою тяжесть на локти, он почти вертикально поднял правую ногу, направляя ее во все стороны, но не встретил никакой опоры. Потом бесконечно медленно стал ощупывать пространство левой ногой и, наконец, ощутил твердь. Шап аккуратно попробовал опору и обнаружил довольно большой выступ. Он с наслаждением поставил на него затекшую ногу; затем, развернувшись на левом локте и раскрыв ладонь, он поискал, за что бы схватиться на высоте головы. В конце концов ему удалось обнаружить небольшое углубление, он погрузил в него руку и сжал пальцы. В этот самый миг выступ, на который он поставил ногу, обвалился. Шап повис над бездной на одной руке. Он снова покрылся холодным потом. Его охватило безысходное отчаяние, он чуть не расплакался от ужаса, но тут же преодолел себя.