Жанна Бочманова - В одну реку дважды [СИ]

— Вы не ошиблись, хлопцы? — спросил Краснов абсолютно спокойно. Его быстро обыскали. — Вы ошиблись, — повторил он сухо.

Вместо ответа один из нападавших двинул его прикладом автомата в живот, тот молча согнулся и опустился на одно колено. Я так и стояла в ступоре. Сзади раздался визг тормозов, и нас запихнули в микроавтобус. Я сидела на полу, поджав ноги, а рядом с моими коленями находилась голова Краснова. Руки ему связали за спиной, а потом основательно саданули прикладом по лицу, отчего глаз у него заплыл, а губа вздулась. Вид у него стал забавный, но мне было не смешно. Краснов вдруг потерся головой о мое колено и подмигнул единственным глазом. Я промолчала, но мне стало спокойнее.

Вскоре машина остановилась и, судя по звукам, въехала через большие железные ворота во внутренний двор какого-то предприятия. Нас завели в длинное узкое здание, похожее на рынок, судя по острому запаху гнилых овощей и мяса. Бр! Мне тоже связали руки за спиной и привязали к колонне, подпирающей высокий потолок. К соседней колонне привязали Краснова.

— Эй, ара, я ведь тебе обрезание сделаю, — пообещал Краснов.

— А я тебе, — засмеялись в ответ.

Я прищурилась, пытаясь рассмотреть похитителей при желтом свете тусклой лампы. Жуткое дело! Заросшие щетиной, и от этого еще более страшные, дети гор внушали стойкий пессимизм.

— Я тебе прямо сейчас сделаю, — повторил кавказец и вытащил из дубовой колоды огромный тесак для рубки мяса.

Краснов улыбнулся ему своей крокодильей улыбкой. Кавказец поднес тесак к его лицу и заглянул в глаза. Не знаю, что он там увидел, но отошел от него и направился ко мне. Я в ужасе зажмурила глаза, а когда открыла, увидела пред собой острое лезвие, а Краснов все так же улыбался. Заросший щетиной парень, гадко улыбаясь, поднес тесак к самому лицу. Я откинула голову, как можно дальше от смертоносной стали, и вжалась затылком в холодную поверхность колонны. Парень заржал. Вдруг все стихло. В помещение вошел еще один человек. Все сразу замолчали. Смугловатый, чисто выбритый дядька, в кашемировом пальто подошел ко мне, осмотрел как-то критически и спросил:

— Где он?

— Кто? — удивилась я.

От удара щека сразу онемела, я сглотнула подступившие слезы.

— Прежде, чем бить, объяснили бы, что вам нужно. Может, у вас с русским языком проблема? Но я-то здесь при чем? — попыталась я вразумить его.

— У меня нет проблем, — усмехнулся мужчина, — у тебя — да. Мне нужен кот.

Ожидала я, чего угодно, только не этого. А это из какой оперы?

— Кот — это четвероногое пушистое домашнее животное? — уточнила я. — Ловит мышей и ест «Вискас»? Это я на всякий случай — вдруг мы не так друг друга поймем.

— Мы поймем друг друга. — Говорил он с легким акцентом. — Ты отдаешь кота, мы тебя отпускаем.

— А кот-то вам зачем? — удивилась я. — Мышей ловить? Но это же, батенька, не эффективно…

Краем глаза я заметила, как захохотал Краснов. Один из кавказцев подскочил и с силой ударил его в лицо. Я вскрикнула. Главный движением руки остановил мордобой.

— Ты отдаешь кота… — начал он опять.

— Я его уже отдала, — перебила я сердито, — а мне его опять принесли. Это у вас, что игра такая национальная «Верни кота»?

Рука его сжалась в кулак, но потом разжалась.

— Кто тебе его вернул? — спросил он.

Я пожала плечами.

— Принесли. Парни какие-то. А в чем дело-то? Что кот особо ценной породы что ли?

— У кота был ошейник? — утвердительно спросил мужчина. — Где он? — Помнится, Людмила Семеновна тоже за ошейник сильно переживала. Нет, чтобы мне, дуре, сразу понять, где собака зарыта.

— Кто он? Кот или ошейник? — тупо спросила я.

— Мы поступим по-другому. За каждый твой неверный ответ, отвечать будет он, — кивнул он на Краснова. Тот по-прежнему улыбался.

Я вздохнула — везет мне на идиотов. Он истолковал мой вздох по-своему и махнул рукой. Краснова тут же ударили — из разбитой губы потекла кровь.

— Ну? — рыкнул он.

— Развяжите меня, — приказала я, не особо надеясь, конечно, — я не могу разговаривать о серьезных вещах со связанными руками. Вам ведь интересно, где ошейник?

Как ни странно, это сработало. Меня отвязали.

— Дайте воды, пожалуйста, — попросила я охрипшим голосом.

— Если ты сейчас же не скажешь, где ошейник, — я тебя в этой воде утоплю, — пообещал мне кашемировый мужик.

Но воды мне дали — в какой-то подозрительно немытой кружке и судя по запаху, прямо из-под крана. Я сделала пару глотков, а потом с силой ударила стоящего рядом парня этой самой кружкой в лоб. Тот шарахнулся, закрывая лицо рукой, а я схватила автомат, лежащий рядом с ним на жестяном прилавке, и дала длинную очередь в потолок. Сверху посыпалась штукатурка и осколки каких-то стекол. Такой прыти от меня явно не ожидали, поэтому все застыли как в немой сцене у Гоголя.

— Ну что стоите? — сказала я. — Быстро развязали человека… — указала я стволом на Краснова. Но так как до них плохо доходила серьезность моих действий, я еще раз пальнула, на этот раз поверх голов. Один из парней, пригибаясь, подбежал к Краснову и быстро размотал путы. Краснов моментом отделился от колонны, подошел ко мне и принял командование на себя. Для начала он уложил всех на пол, потом достал телефон и вызвал группу поддержки. А меня в этот момент начало трясти. Я как представила себе, что было бы если б вдруг автомат не сработал или еще что… А с другой стороны, чтобы было если бы я не попыталась ничего предпринять… Мрак!

— Детка, — услышала я голос Краснова, — достань-ка мне сигареты.

Я подошла и дрожащими руками достала пачку у него из кармана. Потом долго не могла чиркнуть зажигалкой. Руки тряслись, как у паралитика. Краснов только усмехнулся, но ничего не сказал. Я тоже закурила, и меня сразу повело, как после хорошей порции алкоголя. Я привалилась к прилавку. Потом приехали ребята Краснова. Ромашка отвел меня в машину, и я там сидела под его присмотром пока не заснула. Проснулась уже в дороге, Краснов сидел рядом. Заметив, что я открыла глаза, он похлопал меня по ноге.

— Скоро приедем.

Проснулась я уже утром на кровати. Я была завернута в плед, под головой подушка. Джинсы Краснов снял, на остальное, видать, не решился. Не сразу вспомнив о происшедшем, я пару секунд недоуменно оглядывалась. Хоромы почти царские. Дверь настежь распахнулась, и в комнату влетел Краснов.

— Ты здесь?

Я прикрылась пледом.

— Вообще-то, стучаться надо.

— Я думал, ты опять сбежала.

— Голая?

— Ну, ты же чокнутая, — рассмеялся Краснов. — Тебя и, правда, пугать нельзя.

— Со мной не торгуются, — передразнила я его.

— Угу, — Краснов протянул мне руку. — Пойдем.

— Тебе лучше? — спросил он.

Я кивнула головой. На мне был толстый махровый халат, я пила кофе и чувствовала себя относительно хорошо.