Ян-Филипп Зендкер - Голос одиночества

– Кто там?

– Горничная, – произнес за дверью женский голос. – Время уборки.

Пол взглянул на часы – 9:12.

– Позже! – закричал он. – Приходите позже.

И снова повалился на постель. Он проспал. В девять утра должен был приехать водитель из компании Вайденфеллера, которого тот еще вчера отрядил специально для Пола.

Пол пошел в душ, ополоснулся, время от времени поглядывая на зеркало. Но на этот раз сквозь белый душистый пар никаких иероглифов не проступало.

Водитель все еще ждал его у подъезда. В ответ на извинения Пола только кивнул: как видно, этому приветливому молодому человеку не впервой было иметь дело с клиентами с Запада.

На этот раз путь до Иу показался Полу необыкновенно долгим. Город никак не хотел кончаться. Прошло почти два часа, прежде чем они пересекли границу Шанхая в обратном направлении.

Пол позвонил Вану, журналисту. Тот отвечал короткими, отрывистыми фразами, как будто нервничал. Встречу назначили на вечер, в холле отеля «Гранд‑Нью‑Эра», где Ван хотел забронировать для Пола комнату.

Как только свернули с автобана, Пол набрал номер Да Луна. Да Лун воспрянул духом, лишь только услышал голос Пола и узнал, что тот будет у него через каких‑нибудь полчаса.

Как ни пытался Пол сосредоточиться на предстоящей беседе, мысли разбегались в разные стороны. Что он должен говорить? Как рассказать Да Луну об аресте его дочери и какими словами передать предложение «Саньлитуня»? Вероятно, старик будет ждать от него совета, но что Пол может сказать ему? Чем может утешить, кроме как слабой надеждой на помощь журналиста Вана? Смерть отца Да Луна Пол обсуждать не намеревался. Эту проблему он считал внутренним делом семьи У.

* * *

Приближаясь к дому Да Луна, Пол все больше замедлял шаг. Пот струился по затылку, волосы прилипали ко лбу. Воздух в деревне был не такой удушливый, как в Шанхае, но солнце палило так же. Пол толкнул тяжелую деревянную створку. На секунду металлический скрип заглушил гул автобана. Во дворе на веревках сохли простыни, на которых давно уже не отстирывались желто‑бурые пятна. Из полуоткрытой двери доносились звуки симфонической музыки, похоже концерт Моцарта.

Хозяин дома сидел на ступеньках террасы, широко расставив ноги и уперев локти в колени. Он курил, но при появлении Пола немедленно поднялся и пошел навстречу, изобразив вымученную улыбку. Да Лун выглядел таким маленьким и жалким, что Полу захотелось взять его за руку и провести в дом.

– Р…рад снова тебя видеть. Ты не голоден?

Теперь он снова заикался, как во время их первой встречи.

– Нет, – ответил Пол. Он не хотел доставлять старику лишних хлопот.

– Н…но, может, все‑таки перекусишь? У меня осталась лапша со вчерашнего ужина. А сегодня я готовил овощи и тофу.

В комнатах стоял полумрак, в нос ударил несвежий запах. Пол предпочел бы поговорить на террасе, но следом за Да Луном приблизился к постели Минь Фан.

Больная выглядела еще более исхудавшей, чем десять дней назад. Рот ее был полуоткрыт, голова запрокинута, как будто она всеми силами старалась заглянуть за изголовье кровати, щеки ввалились. Из‑под одеяла торчала тощая, как палка, нога, только на бедре складками висела кожа. Полу захотелось кричать, глаза застилали слезы.

– Она почти ничего не ест, – пожаловался Да Лун, держась за спинку кровати. – В…вчера я чуть не задушил ее, когда пытался накормить. И потом эти язвы, пролежни… Я не знаю, что со всем этим делать.

Он удалился на кухню и вскоре вернулся с двумя мисками. Приставил к столу две табуретки, принес чайник и чашки. В одной миске был салат из тофу, натертой на терке дыни, огурцов, зеленых бобов и зародышей семян сои. Во второй – холодная лапша под кунжутным соусом. И то и другое заставило Пола в очередной раз удивиться кулинарному таланту Большого Дракона.

– Кристина передавала тебе привет, – сказал Пол, чтобы хоть как‑то развеять нависшее тягостное молчание.

Да Лун, громко чавкая, жевал лапшу.

– Н…не ожидал увидеть тебя так скоро.

Вежливый вариант вопроса: «Зачем пожаловал?»

Пол глотнул чая, быстро оглядел стол. Да Лун сидел, склонившись над тарелкой, и смотрел на него поверх очков. Он ждал ответа, на который у Пола недоставало сил. Ладони вдруг онемели, в горле запершило.

Да Лун уже понял: что‑то здесь не так. Он дожевал лапшу и сдвинул тарелку на середину стола.

– Т…ты видел Инь‑Инь в Шанхае? – услышал Пол глухой стариковский голос. – Она не объявляется вот уже несколько дней.

Пол совсем растерялся. Он глубоко вдохнул, пригладил ладонью волосы, заерзал на стуле. Потом облокотился о стол, подперев кулаками подбородок. Сумерки в комнате все сгущались. Хриплый голос из темноты продолжал:

– Ч…что случилось?

– Да Лун, мне жаль, но…

– Она мертва? – Голос Большого Дракона сорвался.

– Нет. Инь‑Инь арестована.

Да Лун сложил руки на груди, заерзал на стуле, взгляд его скользнул в темноту, мимо Пола. Время остановилось. Пол ждал слез, проклятий, приступов истерического смеха, но ничего не происходило. На несколько минут в комнате воцарилась мертвая тишина.

– Арестована? – переспросил Да Лун.

– Да.

– К…кем?

– Предположительно шанхайской полицией, может, полицией Иу.

– З…за что?

– Она выложила в Интернет текст о болезни Минь Фан со всеми нашими предположениями. Она упомянула «Саньлитунь» и публично потребовала возмещения ущерба.

– Т…ты знал об этом?

– Да.

Лицо Да Луна стало похоже на маску. Мертвые, без блеска, глаза глядели в пустоту. Полные губы сжались в едва заметную щель. Он как будто пребывал где‑то очень далеко, откуда мог воспринимать только голос Пола, но не смысл того, что тот ему говорил.

– К…кто еще знал об этом?

– Никто, насколько мне известно.

– Ч…что ее ждет?

Даже в этом вопросе не сквозило никаких эмоций. Но лучше бы он кричал или возмущался, стучал бы кулаком по столу, плакал. От спокойствия Да Луна Пола пробирал холод.

– Официально обвинение еще не предъявлено, но Сяо Ху удалось узнать, что «Саньлитунь» собирается подавать на нее в суд за клевету.

Да Лун ритмично раскачивался на стуле. У Пола возникло чувство, что собеседник ускользает от него все дальше.

– Сяо Ху похлопотал за нее по своим каналам. «Саньлитунь» готов отказаться от подачи иска и даже поддержать вас небольшими деньгами…

– Ч…чего они за это хотят? – перебил Пола Да Лун.

– Чтобы Инь‑Инь взяла свои обвинения назад и публично извинилась. Ты тоже должен отказаться от каких‑либо попыток привлечь концерн к ответственности по закону.

– Ч…что будет, если я не приму их условий?

– Трудно сказать. Сяо Ху полагает, что в этом случае Инь‑Инь несколько лет продержат за решеткой, а потом она до конца жизни будет работать на компенсацию.