Виктор Иванников - Выбор нового пути борьбы

Он ещё раз обвёл всех взглядом, в нём все увидели такую решимость, такую непоколебимую волю, такой приговор, что они невольно опустили глаза. Лишь Николай возразил:

— Егор, но ведь и мы так думаем. И мы не можем простить этому холую-генералу гибель нашего командира. Ты же знаешь — это наша общая боль!

— Вот ты и организуй так, чтобы, когда я освободился после операции, у меня были бы все данные для уничтожения этой «лизоблюдной паскудины».

— Хорошо, Егор, ложись спокойно на операцию, а мы тут, твои товарищи, постараемся. Обещаю, к твоему возвращению необходимые данные уже будут, право выбора возмездия будет за тобой. Как, братишки, добудем ему эти данные, предоставим право выбора, поможем ему в этом?

Все зашевелились, зашумели:

— Нельзя эту тварь оставлять безнаказанной… Сделаем, Егор… Не такая уж эта «птица недоступная»… Они все, суки дорвавшиеся до власти, мнят себя «бессмертными»… Думают, награбили, закупили органы, завели охрану и всё, до них теперь не добраться, видели мы и не таких, ещё и круче и всё равно сделали им гробовую доску. Давай, Егор, сделаем эту сволочь… Никуда он не денется от нашей руки…

Егор встал, обвёл их внезапно смягчившимся взглядом:

— Братья, у меня отныне в моей жизни только Вы одни!

Голос его на мгновение дрогнул, но вскоре опять стал «твёрдым».

— Одни на целом свете. Спасибо за то, что поняли меня. Я этого никогда не забуду, не забуду и наше боевое братство. Клянусь Вам! И ещё, помните: в трудную для Вас минуту, какой бы она ни была опасной и тяжёлой, где бы она не случилась, я буду с Вами, как и ранее, «плечом к плечу». Разделю всё. Ради Вас я готов на всё!

Установилась тишина. Все прекрасно понимали его, полностью разделяли сказанное, каждый бы мог сказать такое, но вот выразил общее мнение только Егор, их боевой товарищ, потерявший в этой жизни всё — Родину, родителей, учителя и наставника, друзей — братьев, любимую женщину. И это за всё то, что он успел сделать за свою сравнительно недолгую жизнь ради Родины, его народа, за все те раны, лишения и героизм, проявленный им многократно. После этих слов, он выпил под тосты своих братьев несколько чарок, но уже ни в каких разговорах не участвовал и, не удерживаемый более, сопровождаемый сочувственными взглядами, ушёл.

Утром Сергей отвёз его в небольшую частную клинику, расположенную в двадцати пяти километрах от пансионата. С ним поехал и Николай. Их встретил сравнительно ещё молодой врач. Сквозь толстые линзы очков на них смотрели внимательные глаза. Он провёл всех в свой кабинет, уселся за компьютер, сняв предварительно на цифровую видеокамеру лицо нового пациента в нескольких ракурсах. Выведя снимки на монитор начал «кудесничать» с ними, внимательно следя за их реакцией. Минут через двадцать пять таких манипуляций со снимками и Сергей, и Николай выдохнули:

— Вот этот образ ближе всего к его характеру, он вполне ему подойдёт.

И действительно, узнать Егора в этом новом лице будет весьма затруднительно. Только съёмка антропометрических данных могла бы помочь идентифицировать Егора. Врач нанёс на выбранное лицо небольшую бородку, усики, тоже совершенно изменившие уже и сам выбранный образ, и заметил:

— Это на всякий случай, мало ли чего может в жизни случиться. Советую иметь пару паспортов, один с чистым лицом, второй — вот с таким украшением. Ещё могу Вам посоветовать контактные линзы разного цвета. У меня прекрасный специалист, он сможет за всё время заживления швов их изготовить и подогнать, будете держать их у себя тоже на всякий случай. В крайнем случае, можете применять очки. Их тоже Вам здесь изготовят. Далее уже разговаривали «тет-а-тет» Сергей и врач. Когда он вышел, Николай и Сергей обняли Егора, пожелали ему успешной операции, наилучшего выздоровления и уехали. А затем, практически сразу же, началась необходимая работа. Через неделю в клинике появился уже Николай. Теперь уже ему предстояла такая операция. По его просьбе их оставили одних. Он сообщил:

— Объект идентифицирован, работает наружка, идёт отслеживание, изучение привычек, путей следования, мест обитания, выявление тех, с кем объект имеет дело. Предполагается дней через пять эту работу в целом закончить, а далее только за тобой.

Лицо Егора, исполосованное неглубокими шрамами, болезненно исказилось, но он смолчал, только пожал Николаю руку, обнял его и похлопал по давнишней привычке по спине. Через пять дней приехал Сергей с материалами проведённой работы, оставил их у Егора. Николай, уже с располосованным лицом, мог ненадолго просмотреть их, но обсуждать и комментировать не стал. Егор забрал привезённое к себе, сказав, что через пару дней можно уже будет говорить о плане возмездия, но предварительно надо будет ответить на возникшие у него вопросы.

Николай ничего не говорил, стягивающие повязки ограничивали его в говорильне, разрешалось произносить только отдельные, чисто функциональные слова. Но глаза его уже блестели, особенно когда он услышал решение своего друга.

Через пару дней Сергей был подвергнут довольно тщательному допросу то под недоумевающие взгляды, то под одобрительные кивки Николая. Егор долго терзал его. Затем настало время обсуждать предложенные планы возмездия. На этот раз Николай уже мог говорить, правда, медленно, осторожно и недолго. Остановились в качестве основного на первом варианте, а второй приняли за запасной. Договорились, если первый по каким-либо причинам не сработает, второй должен будет реализован уже через неделю, которая понадобится для работы по уничтожению этого варианта.

Уже до полного завершения заживления шрамов Егор полностью переключился на отшлифовку и подгонку деталей принятого варианта. День «X» наступал через четыре дня. К этому времени лицо Егора уже полностью «очистилось», только еле заметные, узкие и бледненькие шрамики ещё виднелись. За день до дня «X» на машине, предоставленной Ильёй, он и выздоровевший Гасан поехали к месту предполагаемого возмездия. Это место было выбрано там, где Гоголевский бульвар упирается в наземный переход у метро Кропоткинские ворота. Они проехали весь бульвар, ещё раз просмотрели проход толпы по переходу, прохронометрировали занимаемое этим время, развернулись, ещё раз проехали тем же путём, но уже во время, назначенное на операцию «возмездие».

К этому моменту поток машин «сильно» уплотнился, так как многие уже возвращались по домам с работы. Скорость этого потока заметно снизилась и временные интервалы прохода уменьшились. Людям фактически приходилось бежать, задевая радиаторы, дверки и бамперы машин, многие из которых к тому же заехали и переехали пешеходную дорожку. Из-за этой автомобильной «свистопляски», такой характерной для этого времени, многие пешеходы фактически «продирались» сквозь замерший, но готовый сорваться даже на жёлтый цвет транспортный поток. Оставив в ближайшем переулке Гасана с машиной, Егор несколько раз попытался проскользнуть между автомобилями. Ему это удалось!