Михаил Гребенюк - Дважды разыскиваемые

Клавдия Яковлевна промолчала. Что ей еще нужно? Ей нужен сын. Его сердце, его мысли, его радость, его покой. Покоя как раз и не было у Николая. Хотя он и сказал весело «Все в порядке», Клавдия Яковлевна не поверила - уловила что-то тревожное в его глазах.

Николай сегодня действительно испытывал тревогу. Подозрение, закравшееся при встрече Бориса и Женьки, не выходило из головы. Все больше и больше укреплялась мысль, что Женька связан с преступной «пятеркой». Женька, между тем, брат Клары.

«Неужели я сдамся, как Бойко? - думал Николай. - Или начну изворачиваться, подобно ужу? Как обрести силы для твердого, решительного поступка?»

- Ты как будто сам не свой, - не удержалась от вопроса Клавдия Яковлевна.

- Это тебе кажется, мама,- по-прежнему весело отозвался Николай.- Устал немножко…

- Мне всегда только кажется, - покачала головой Клавдия Яковлевна. - Или я уже перестала понимать тебя, сынок.

- Ну вот, уже и слезы на глазах.- Николай обнял мать, прижался, как в детстве, лбом к ее лбу.- Со мной ничего не случилось, видишь! Давайте-ка посидим вместе. В последнее время мы что-то не собираемся за одним столом.

- Да, да, - посветлела Клавдия Яковлевна. - Сейчас я чайку сделаю.

Она торопливо, будто боялась, что Николай передумает, кинулась в кухню.

- Папа, мне нужно поговорить с тобой.

Аркадий Федорович оторвался от газеты:

- Давай поговорим.

Рассказ получился довольно сентиментальным. Николай начал с того дня, как познакомился с Кларой, и закончил встречей с Женькой на «пятаке».

- Теперь понятно, что тебя волнует, - после продолжительной паузы заключил Аркадий Федорович.- Мать-то, оказывается, права… Положение у тебя, прямо скажем, щекотливое…

Вошла Клавдия Яковлевна.

- Здесь будем чай пить или на кухне? - спросила она Николая.

- Давай сюда, мать, - ответил за сына Аркадий Федорович. - Не забудь только варенье. Клубничное.

- Нет у меня клубничного варенья, одно вишневое осталось,-повинилась Клавдия Яковлевна.

- Ладно, давай вишневое… По-моему, тебе еще рано волноваться,-обратился Аркадий Федорович к Николаю, как только Клавдия Яковлевна снова вышла.- Ты еще не знаешь Цыбина. Может быть, он честный парень.

- Может быть,- согласился Николай. - Кстати, я думал об этом.

- Ну, а если что-нибудь такое… Поговори с начальником отделения. Он посоветует, что делать. Для большого беспокойства пока причин нет.

- Ты считаешь?

Аркадий Федорович посмотрел на склоненную голову сына. Положение действительно было сложное. В нем сразу и не разобраться. Все, конечно, в Кларе. Если она знает, что ее брат преступник, и надеется на помощь жениха, то грош цена ей. С такого свадебного «пирога» жизнь начинать нельзя. Гнилая в нем начинка.

- Она работает? - неожиданно спросил Аркадий Федорович.

- Клара? - приподнял голову Николай. - Учится. В этом году заканчивает университет. Будет журналисткой.

- Честность - главное достоинство журналиста. Считай, что она в этом деле не замешана. Наконец-то, - обернулся Аркадий Федорович к жене, входившей с подносом. - Мы-то думали, что ты нас забыла.

- Да как же я могу забыть вас? Кого же мне еще помнить тогда! - проговорила Клавдия Яковлевна, расставляя на столе чашки.- Вы только у меня остались. Чего ждете-то? Подвигайтесь к столу.- Она принялась потчевать сына, как только он сел с отцом за стол.- Пей чай, пей, пока не остыл. Варенье бери. Ватрушки. Вчера испекла. Думала, к ужину подоспеешь…

- Спасибо. Закрутился с делами.

- Вижу. Ты бы сегодня не ходил на работу, отдохнул маленько. Сейчас я постель приготовлю… Ведь ночь не спал.

- Нельзя, мама. Дело такое-минута каждая дорога. Придется идти… Я забежал, чтобы вы не беспокоились.

- Все-таки уходишь…

- Ухожу, мама.

Каримов, прикрыв глаза, медленно разглаживал пальцами морщинки на лбу.

- Вы серьезно считаете, что Бобров-младший преступник?

- Да.

- Не кажется ли вам, Николай Аркадьевич, что вы изменили своему правилу? У вас нет улик, даже косвенных.

- Улики будут, Азиз Мурадович, - ответил Сорокин. - В моем распоряжении пока чутье, интуиция, опыт. С ними тоже нельзя не считаться.

- Вы не имеете права ошибиться. Ни в коем случае.

- Не беспокойтесь, Азиз Мурадович, я не ошибусь.

Каримов задумался. Сорокин выждал паузу, потом спросил, почему не видно Бойко.

- Его нет в городе.

- Уехал?

- Да.

- Далеко?

- В Москву.

О том, что Бойко уехал в Москву, Каримову утром сообщил Воронов.

- Что-нибудь случилось? - тревожно спросил Сорокин.

- Нет.

«Случилось, Николай Аркадьевич, случилось, - мысленно поправил себя Каримов. - К сожалению, я пока не могу сказать тебе все, что меня тревожит. Ты считаешь, что Бобров-младший причастен к ограблению таксистов, я же боюсь предположить, что Бойко причастен к укрытию кого-то из грабителей…»

- Я рад, что ничего не случилось, - сказал Сорокин.

- Я тоже… Давайте вернемся к делу «таксистов»,- Каримов встал, прошелся по кабинету. - Что вы намерены делать дальше?

Сорокин тоже встал, оперся рукой о спинку стула.

- Я пригласил к трем часам потерпевших. Собираюсь устроить очную ставку с Цыбиным.

- Предположим, потерпевшие скажут, что Цыбина среди грабителей не было.

- Они не скажут этого.

- Даже так? Что же дальше?

- Поработаю с Цыбиным. Я думаю, что он не будет долго упорствовать. Мне поможет Валентина Дементьевна.

- Вы слишком жестоко обошлись с ней в первую встречу. Смотрите, чтобы этого больше никогда не повторилось,- предупредил Каримов. Он приблизился к Сорокину, заглянул ему в глаза.- Покажите фотокарточку Боброва-младшего водителям такси. Очную ставку с ним пока не делайте. Повторяю: вы должны иметь веские доказательства. Кларе ничего не говорите. Вообше, ведите себя так, словно ничего не произошло. Уяснили?

- Уяснил.

Коммутатор управления милиции почему-то не отвечал. Сорокин набрал номер телефона секретаря начальника отдела уголовного розыска полковника Розыкова.

- Здравствуй, Мария Демидовна,- улыбнулся Сорокин, услышав в трубке знакомый голос.

- Здравствуй, Николай Аркадьевич. Что это тебя давненько не видно у нас? Не зазнался ли, а?

- Ну что ты, Мария Демидовна! Как ты могла так подумать обо мне? Просто нет времени ходить по гостям.

- Смотри, я рассержусь, если ты не появишься у нас на этой неделе.

- Появлюсь, Мария Демидовна, обязательно появлюсь… Джаббаров у себя?

- Кажется, нет… Сейчас проверю.

Сорокин называл секретаря начальника отдела уголовного розыска управления по имени и отчеству, потому что она сама обращалась к сотрудникам милиции независимо от возраста и звания по имени и отчеству. Вообще-то, она была просто Машей или Машенькой, ей исполнилось всего девятнадцать лет. Хрупкая, тоненькая, с длинной толстой косой и большими голубыми глазами, Машенька по-смешному изображала серьезность, славно играла. Все принимали эту игру, доставляя и Машеньке, и себе маленькую радость.