Игорь Шинкаренко - Мистерия в парижском омнибусе

—

Как вы это узнали?

—

Это, месье, мой секрет. Если бы я раскрывал перед теми, кто меня использует, механизм моей профессии, они не нуждались бы больше во мне. Итак, я все знаю, и я вам это докажу… и я знаю ещё многие другие вещи.

—

Так что вы ещё знаете? — спросил месье Дюбуа, пытаясь изобразить на своём лице безразличие.

—

Месье, — сказал Огюст Бланшелен, — я мог бы, поколебавшись для вида, ограничиться тем, о чем вам отчитался только что, так как я выполнил миссию, которую вы мне поручили. Я был ответственен за то, чтобы собрать сведения о ребёнке, который мог родиться приблизительно в семидесятые годы в Риме у некоей Стеллы Романо. Эти сведения я вам принёс, и я в состоянии доказать их подлинность. Так что мне не остаётся ничего другого, как потребовать от вас оплатить мне мои услуги и хлопоты.

—

Я не отказываюсь от своего обязательства расплатиться с вами.

—

Я в этом убеждён, но вы не оценили бы мою службу, её истинную ценность, если бы я не стоял сейчас здесь перед вами, и я полагаю, что настал момент раскинуть перед вами все карты на столе.

—

Что вы подразумеваете под этими словами… раскинуть карты… что имеете ввиду?

—

Я имел ввиду, что я не игнорирую тот факт, что вы чрезвычайно заинтересованы сейчас в том, чтобы узнать, что стало с девушкой, которую при рождении нарекли Бьянкой Романо, и которая позировала для художников.

—

У меня есть интерес? Почему вы так решили? Меня это совершенно не интересует.

—

Давайте будем серьёзны, я вас прошу. Если бы вам было это безразлично, вы бы мне не пообещали банкноту в тысячу франков против точной информации. Итак, месье, учитывая этот интерес, я позволил себе заняться её розысками, и мне не составило большого труда её обнаружить. Бьянка Романо, дочь Стеллы Романо, — ваша племянница.

—

Это не правда!.. У меня нет племянницы.

—

О! Это не так. Она — ваша племянница, двоюродная и… более того, месье Франсуа Буае, её отец, — ваш брат по матери, или сводный брат, если говорить вульгарно. Вы, тем не менее, наследник по закону той части его состояния, которое к нему перешло от вашей матери и эта доля дорогого стоит, ведь она представляет собой очень значительный капитал.

—

И даже если бы это было так, — воскликнул месье Дюбуа, — существование этой девушки меня совершенно не затрагивает. Вы мне сами только что сказали, что она незаконнорождённая. Следовательно, она не имеет никакого права на наследование имущества брата.

—

Никакого законного права требовать нет, конечно. Но, месье, вы не можете игнорировать тот факт, что братья не являются по закону теми наследниками, для которых резервируется обязательная доля наследства. Ничто не мешает месье Буае оставить все своё имущество на основании завещания первому встречному… или первой встречной… например, синьоре Бьянке Романо. Он даже был бы очень счастлив сделать такой подарок этой девушке, чтобы загладить свою вину за то, что он не записал её своей дочерью при рождении.

—

Если бы у моего брата было намерение сделать иностранку своей единственной наследницей, он бы побеспокоился об этом человеке… он же никогда не пытался её увидеть, уже много лет.

—

Возможно. Он мог потерять её на время из виду… но это не значит, что он забыл о ней.

—

Он выразил бы, по крайней мере, желание её найти… Проявил бы каким-нибудь способом свои намерения …

—

Но… он их проявил… и не его вина, что он снова не увидел свою дочь.

—

Вы знаете, похоже, об этом больше меня, — сердито сказал месье Дюбуа.

—

Ещё нет, — спокойно ответил господин Огюст Бланшелен. — Но я имел честь вам сказать, что имею обыкновение основательно выяснять обстоятельства дела, которое мне поручают. Мне, таким образом, пришлось основательно потрудиться в департаменте, где поселился месье ваш брат после своего возвращения во Францию. У меня есть помощник в Амели-ле-Бен.

—

Ах! Это слишком уж большое усердие с вашей стороны… и я удивляюсь вашей отваге. Вы позволили себе меня выследить, и вы осмеливаетесь мне об этом говорить напрямик. Вы считаете, что я вам заплачу за то, что вы влезли туда, куда вас не просили?

—

Я ни на что не претендую. Я ограничиваюсь лишь тем, что излагаю вам факты. А вам уже принадлежит право сделать из них выводы.

—

Пойдите к черту с вашими выводами! — закричал месье Дюбуа, охваченный гневом. — Я не хочу с вами иметь никаких дел сейчас… в то время… когда мой брат умер только что.

—

Я это знаю.

—

Вы это знаете?

—

Да, со вчерашнего дня. И я знаю ещё, что он вас лишил наследства в пользу Бьянки Романо.

—

Может быть вы мне ещё скажете, что вы видели завещание?

—

Нет. Но и вы его также не видели. Правда, нотариус, который его составил, должен был вам об этом написать. Вы ведь его ждёте.

—

Жду я его или нет, это не важно. Важно то, что я больше не нуждаюсь в ваших услугах.

—

Мои услуги для вас, напротив, более необходимы чем когда-либо. Сколько бы вы заплатили тому человеку, который предоставит вам доказательство того, что Бьянка Романо умерла?

—

Как вы осмеливаетесь говорить, что эта девушка умерла? Мне кажется, что Вы насмехаетесь надо мной. Вы только что утверждали, что она была в Париже…

—

Да, была! Но, — усмехнулся Бланшелен, — люди в Париже непрерывно умирают, как, впрочем, и в других странах.

—

И имеете ли Вы доказательство её кончины?

—

У меня оно есть, и я готов вам его предоставить… не даром, разумеется.

—

С моей стороны было бы глупо вам заплатить за это доказательство, так как я не нуждаюсь в вас, чтобы его получить.

—

Попробуйте.

—

Мне будет достаточно справиться по регистрам актов гражданского состояния во всех мэриях Парижа.

—

Вы вольны сделать это. Но имейте ввиду, что многие люди, которые умирают, частенько не записаны в этих регистрах под их настоящими именами.

—

Если кончина этой Романо была зарегистрирована под другим именем, как вы сможете мне предоставить свидетельство о её смерти, которое бы установило, что это действительно умерла она, а не другая персона?

—

Это — уже моё дело.

—

И даже если бы вы мне предоставили этот акт, какую службу он может мне сослужить? Если эта итальянка наследует за моим братом, то её наследники унаследуют за ней.

—

Безусловно. Но в какой день умер месье Франсуа Буае?

—

В среду, в три часа дня.

—

Итак, если бы Романо умерла во вторник, что случилось бы в этом случае?

—

Это не изменило бы ситуацию.

—

Я полагал, месье, что вы лучше знаете законы вашей страны.

—

Вы, я полагаю, не собираетесь прочитать мне лекцию по праву. У меня не так много времени, чтобы его терять. Ясно объяснитесь и давайте закончим на этом.