Владимир Колычев - Бандитская Голгофа

Да, ей не следует бежать за ним, она выше животных инстинктов и понимает, что Никита не тот человек, который ей нужен. У них разные интересы, их устремления не совпадают, поэтому и души не будут петь в унисон. Другое дело Миша…

Лариса сдала назад и с благодарностью глянула на Макара. Вряд ли этот парень догадывался, о чем она думала, но все равно ему спасибо.

А счастье у Ларисы будет… Оно уже есть! Она одна из самых богатых невест в стране, и одна мысль об этом может осчастливить… Только вот непонятно, почему Никита с такой легкостью отказывается от такого счастья…

Штормящее море, волна за волной. Кто-то из классиков говорил, что в буре есть покой, и Никита мог с этим согласиться. Слишком спокойная у него жизнь, местами даже скучная, а вот посмотришь на бушующее море, и веселее на душе становится. Недосоленную кашу можно есть с удовольствием, но еще лучше, когда соли в самый раз. Вот и он подсаливает свою жизнь, глядя, как убеленные сединами волны с завораживающим гулом обрушиваются на берег.

Но и долго на беспокойное море он смотреть тоже не мог. В памяти всплывала картинка из не столь уж далекого прошлого. Шторм, волны, они с Ларисой стоят на берегу, и вдруг появляются бойцы Гудвина. Стрельба, трупы, Ларису накрывает штормовой волной…

И Ларису вспоминать не хотелось. И мысль о трупах начинала давить на сознание. Никита спрятал тела, но их нашли, и уголовное дело хоть и перешло в разряд «глухарей», но ведь оно не закрыто. Никиту никто ни в чем не подозревает, но вдруг всплывет правда…

Именно поэтому он не вернулся в Приморск, а построил гостиницу в районе Большого Сочи, в отличном месте, на первой линии у моря. Два года шла стройка, и этим летом отель принял первых гостей. Номера практически не пустуют, плата за услуги поступает на счет регулярно, так что идея, можно сказать, удалась. Но работа сама не движется, ее надо толкать, именно этим Никита и занимается.

Дел у него полно, надо возвращаться в отель. Сплит в шестнадцатом номере барахлит, электрик должен был устранить проблему, но ведь он мог забить на это дело или просто-напросто не осилить задачу. Идти надо, смотреть…

Никита поворачивался к морю спиной, когда увидел яхту. Море волнуется, а этой машине хоть бы хны. Моторная мегаяхта, метров пятьдесят-шестьдесят от носа до кормы, столь внушительные экземпляры — редкость для здешних мест. Повезло же кому-то…

Но завидовать нехорошо, тем более когда нет желания обзавестись таким чудом. Это Лариса стремится к звездам, а Никите и на бренной земле неплохо. И даже свой бизнес он расширять как-то не собирается: ему вполне хватает и одного отеля, в который он вложил душу и все свои деньги. Даже в долгах пришлось увязнуть.

Кредит еще долго будет висеть камнем на душе и на балансе, но Никиту это уже не пугает. Дело идет, и свои вложения он обязательно отобьет. Уже осенью можно присмотреть себе участок для дома, который он так мечтал построить для себя и своей семьи.

Он мог бы заняться и отелем и гостиницей одновременно, но тогда ему бы пришлось урезать масштабы одного ради строительства второго. Он сосредоточился на отеле, поэтому смог поднять пятиэтажное здание с видом на море. Шестьдесят восемь номеров, столовая, кафе, свой бассейн. А с домом спешить не стоит. Человек живет мечтой, и если она вдруг осуществится, жизнь потеряет интерес. Возможно. Хотя и не факт…

Сплит в шестнадцатом номере работал исправно, лампочка в подвесном потолке в двадцать четвертом не заедает, кнопка лифта не западает… А в тридцать втором номере работает прекрасная горничная. Пышные волосы, гибкий стан, руки ловкие, быстрые. И выпуклый живот ничуть ее не портит, скорее наоборот.

— Я же сказал, нельзя тебе работать, — глядя на нее, покачал головой Никита.

Ульяна в положении, восьмой месяц уже идет. Все очень серьезно, и она должна беречь себя ради их будущего ребенка.

— Да ладно тебе! Чем больше работаешь, тем легче родить.

— Тем легче выкинуть… Дай сюда!

Никита попробовал забрать у нее подушку, но Ульяна уперлась, и ему пришлось отступить, чтобы случайно не задеть ее.

Два раза у него возникало желание удушить Гену Прокопова. Первый раз, когда он ткнул его мордой в сугроб, а второй, когда узнал, что этот подонок заставлял Ульяну избавляться от беременности. Нет, это, конечно, хорошо, что она не родила от этого недоноска, но ведь это было насилием над организмом. Не удивительно, что Ульяна какое-то время не могла забеременеть…

— Я ведь тебя уволю, — пригрозил Никита.

— Я, между прочим, член совета директоров! — скорее в шутку, чем всерьез парировала она. Хотя в этой шутке имелась изрядная доля правды.

Не для того Никита женился на Ульяне, чтобы наложить лапу на ее имущество. Он даже не хотел выгонять Гену из ее московской квартиры, и этот подонок жил там, пока здесь не возникли финансовые проблемы. Участок в непосредственной близости от моря стоил бешеных денег, и само строительство влетело, что называется, в копеечку. На каком-то этапе у Никиты возникла необходимость взять в кредит, но и это не решило проблемы. Тогда Ульяна и предложила продать и дом, и квартиру. И сделала это без всякого сожаления.

К тому времени она уже была его законной женой, и они не стали утруждать себя распределением долей в общем проекте. Зачем, если при разводе все должно было делиться пополам. К тому же никто из них и не думал ни о каком разводе.

— Все равно, уволю.

— Уговорил. Сейчас закончу, и все, — сдалась наконец Ульяна.

Они снимали половину дома неподалеку от отеля. Вроде бы и ремонт неплохой, и обстановка приличная, но Ульяне там скучно. Утром после завтрака порядок наведет, и сюда, к Никите поближе, здесь они и пропадают до самого вечера. Здесь и обедают, и ужинают, а иногда и ночуют, благо, что есть «президентский люкс». Люкс есть, а президентов нет…

Все хорошо в отеле — и функционирует он исправно, и недостатка в клиентах нет, только вот «президентский люкс» пустует. За лето ни одного претендента на это удовольствие. Впрочем, Никита не расстраивался и планировал в «мертвый сезон» разделить этот элитный номер на четыре обычных.

— Если все, тогда не уволю… — сказал он. И, немного подумав, поднял вверх указательный палец: — Знаешь, я тебя персональной горничной назначу.

— Твоей персональной?

— Нет, в «президентский люкс». Только там и будешь работать. Только там, и нигде больше.

— Хитрый ты, — усмехнулась Ульяна. — Там же никто не живет.

— Мы живем.

— Может, и поселимся там?

— Как скажешь.

— Не скажу… Дома лучше, чем там.

— Если это свой дом.

— А для меня все свое там, где ты…

— Правильно, домой поедем, — кивнул Никита. — Дома лучше.