Кирилл Казанцев - Убийство по-министерски

— Ну, я думаю, можно обойтись и без этого, — слегка поежился я — все-таки рисунки, похоже, были выполнены талантливо и даже вгоняли в легкую дрожь.

— Ты понимаешь, что это значит? — возбужденно блеснул глазами Шагалов. — Это значит, что она нас всех — всех! — замыслила перекоцать! И тебя в том числе! Я говорю, что она ненормальная!

— Ну, это я уже понял. А почему ты все-таки от меня бежать кинулся?

— Да говорю же — боялся я! — Шагалов прижал руки к груди. — Да что там боялся — и сейчас боюсь! Ее боюсь, стерву! Черт знает, на что способна! Вдруг подговорит кого-нибудь, чтобы меня… того?

Шагалов опустил голос до жуткого шепота. Усы его поникли, и выглядел он совсем потерянно. Это выглядело даже странно для молодого, вполне здорового мужчины — испугаться пусть не совсем нормальной, но все же девушки.

— Ну, судя по рисункам, бояться незнакомых мужчин вам нечего. Варвара вам уготовила другую участь, — не слишком удачно попытался я его утешить.

— Ага, — пьяно ухмыльнулся Шагалов. — Сама лично меня уничтожит! Я ж говорю, она меня тогда опоила чем-то! Я, может, чудом в живых остался! Может… Может, это у нее репетиция такая была? Генеральная?

Я не стал комментировать эту версию, вместо этого спросив:

— А вот этого человека вы знаете? — Я ткнул пальцем в задыхавшегося парня с хвостиком.

— Нет, — пожал плечами Шагалов. — Хотя, вообще-то, догадываюсь, кто это. Скорее всего, это Варькина несчастная любовь. В свое время она мне все уши о нем прожужжала, да и не только мне. Вы знаете, что она из-за него вены себе резала?

— Вот как? — удивился я. — Нет, не слышал.

— Резала, резала, — закивал Шагалов. — Правда, это уже давно было, несколько лет назад.

— Любопытно, — заметил я. — А как его зовут? Вы хотя бы знаете?

— Знаю, — неожиданно спокойно ответил Шагалов и даже улыбнулся. — Иконников Тарас Николаевич. Он, вообще-то, не местный, из Старорусского… Актеришко какой-то второсортный! — добавил он презрительно.

— Что-о-о? — Я почувствовал, как непроизвольно начинаю подниматься со стула.

Наверное, у меня было такое ошарашенное лицо, что Шагалов даже испугался и невольно отпрянул.

— Вы уверены? — взволнованно переспросил я.

— Ну да… — с недоумением ответил Шагалов. — Я же говорю, она мне в свое время весь мозг проела рассказами об этом Тарасе.

Да уж, мне явно было над чем подумать! Вот так штука! Выходит, тот самый «хвостатый» типчик, что похитил кандидата в депутаты Астахова, бывший бойфренд Варвары Рыбиной? Наверняка он, таких совпадений просто не бывает! Господи, но как же все это укладывается в единую схему?

«А очень просто! — снова возник в голове насмешливый голос, напоминающий голос моего друга, журналиста Влада Тропинина. — Варвара и Иконников — сообщники, которые вместе договорились устранить Скоробогатова».

Да, похоже на правду, очень похоже… И все очень складно получается, если развить эту мысль до конца. Правда, непонятно, для чего Иконникову понадобилось похищать Астахова? Просто деньги? Попытаться довести до самоубийства и тем самым свалить вину за смерть Скоробогатова на него? Все это предстояло хорошенько обмозговать.

Я посмотрел на Шагалова. Тот сидел с довольно мрачным видом, словно хотел сказать: «Что ж, я вам все рассказал. А что же делать дальше?» Я же был настроен закончить беседу, потому что мне предстояла поездка в Старорусский. Надо было произвести задержание Тараса Иконникова. В конце концов, если мне понадобятся какие-то дополнительные сведения от Шагалова, я всегда могу с ним встретиться — Алексей оставил мне все свои координаты. Поэтому я просто сказал:

— Ну что ж, Алексей Николаевич, большое спасибо за откровенность, можете быть свободны. А мне пора идти.

Я поднялся из-за столика и пожал Алексею руку. Однако он явно не был склонен прерывать общение.

— Так… Чего мне дальше делать? — растерялся он.

— Ничего. А ты что, боишься, что ли? — откровенно спросил я его.

Шагалов ничего не ответил, только вздохнул, и я понял, что прав.

— Ты вот что, — хлопнул я его по плечу. — Ты давай не трусь, а спокойно иди домой. Ну, а уж если боишься, так езжай на дачу, к знакомым там, к родственникам… Дверь просто больше не открывай, вот и все. Да, и еще… Вот эти рисуночки я с твоего позволения хотел бы оставить в своей личной коллекции.

— Пожалуйста. Только я был бы больше рад, если бы вы оставили у себя и Варьку… — со вздохом сказал Алексей.

Этого я пока ему обещать не мог, поэтому собрал рисунки и уже решительно двинулся к выходу из кафе, как Шагалов ухватил меня за рукав.

— Слушай, — умоляюще посмотрел он мне прямо в глаза. — А нельзя мне как-нибудь это… Охрану какую-нибудь установить?

Я вздохнул. «Ну и трусы мужики пошли», — только и оставалось констатировать мне.

— Знаешь, единственное, что я могу сделать для твоей безопасности, — это оформить тебя на пятнадцать суток. Но для этого… — Я поозирался по сторонам и тут увидел выходящего из дверей Управления подполковника Герасимова, который важно нес перед собой свое выдающееся пузо. Идея созрела у меня молниеносно.

— Вот, — продолжал я. — Если хочешь у нас перекантоваться, то ты должен подойти во-он к тому человеку с пузом и плюнуть ему в рожу. Еще лучше будет, если ты его при этом обзовешь старым, жирным козлом. А я в ту же секунду появляюсь и мигом оформляю мелкое хулиганство, после чего тебя тут же переводят в камеру. Ну как, идет?

Я просто уже трепетал от предвкушаемого зрелища, от души надеясь, что Шагалов откликнется на мое предложение. Однако он окинул внимательным взглядом фигуру Герасимова, особенно задержался на его широких плечах и подполковничьих погонах и почему-то отказался. А я уже был готов ради такого случая быстренько сгонять наверх и одолжить у эксперта Черновицкого его видеокамеру, чтобы зафиксировать сей уникальный момент, а потом нашлепать кассет и продавать их всем сотрудникам Управления. А в том, что желающих приобрести их окажется немало, я не сомневался. И даже тот же скряга Черновицкий был бы в первых рядах.

— Ну, как знаешь, — разочарованно протянул я. — А за рисунки спасибо.

После расставания с Шагаловым я вышел из кафе. Фигуры подполковника Герасимова на горизонте не наблюдалось, и это было сейчас мне совсем не на руку. Обычно я с облегчением воспринимал ситуации, когда подполковник покидал стены родного заведения, — там сразу становилось будто бы легче дышать. Да и не только у меня, у всех сотрудников было такое же впечатление. Но как раз сейчас, когда Герасимов был нужен мне позарез, он куда-то подевался. А становилось ясно, что ехать в Старорусский нужно как можно скорее: фигура Тараса Иконникова выходила в расследовании на авансцену.