Евгений Сухов - Крутые профи

– С чего вы решили, что это именно я? Об этом мог знать кто угодно.

Вадим Петляков отрицательно покачал головой:

– Исключено. Об этом знали только мы с вами. Даже моя охрана не догадывалась, какой именно объект они охраняют. Конечно, никто из них не мог предположить, что в здание будет про-никновение. Похожую проверку прошли и два заместителя генерального, они ее выдержали. Я назвал им места, где мог находиться Шевцов, но туда так никто и не пришел. А пришел убийца именно в то место, которое я вам назвал. Что вы на это скажете? Значит, утечка информации проходила именно через вас. Значит, из-за вас погибли люди в бронированном «Мерседесе». Вам, наверное, известно о том, что у охранника, который тогда ехал вместе с Шевцовым, осталась малолетняя дочь. А у милиционера – мальчики-близнецы. Вам их не жаль? Вы меня разочаровали, Анна. За что же вы его так ненавидите?

Губы девушки мелко дрожали.

– Это… Это не я… А где же тогда… – не договорив, она умолкла.

– Вы хотите что-то у меня спросить? – сочувственно поинтересовался Петляков. – Наверное, о том парне, с которым я вас вчера видел у входа. Вы, кажется, сейчас к нему торопитесь. У вас с ним свидание? – прозвучало жестоко, но извиняться Петляков не собирался.

– Что с ним? – едва прошелестели девичьи губы.

На Вадима накатила волна жалости. Врага больше не было. Сейчас перед ним стояла молодая, красивая и любящая женщина. Вот только любить ей больше было некого.

– Он был убит в тот самый момент, когда пробрался в здание.

– Это неправда, – затрясла головой Анна. – Он живой. Где он?! Покажите мне его!! – Девушка ринулась вперед, но потом, споткнувшись, упала перед Петляковым, растянувшись во весь рост. Платье слегка задралось, обнажив красивые крепкие лодыжки.

Вадим даже не сразу понял, что это был выстрел. Только когда пятно крови на ее спине стало расползаться все шире, заливая блузку, он понял, что следующая пуля предназначена ему. Бро-сившись на пол, он услышал, как тотчас в стену смачно врезался свинец, брызнув во все стороны крошками мела.

Дверь распахнулась, и в приемную, не ведая об опасности, шагнул Юра Савельев. Застыв в дверях, он ошарашенно смотрел на распластанную на полу Анну, на Петлякова, вжавшегося в угол.

– Вадим Сер…

– Ложись! – закричал Петляков, махнув рукой.

Не дожидаясь повторной команды, Савельев прыгнул на пол. Вовремя! Пуля сочно шмякнула в дубовую дверь.

– Что здесь происходит, Вадим Сергеевич? – спросил Юра, вжавшись щекой в пол.

Петляков слегка приподнял голову. Анна лежала без движения. Трудно было понять: жива она или мертва. Кровь вытекала из-под живота – еще секунда, и она коснется его пальцев. Вадим невольно отвел руку в сторону.

Лежа на полу, он находился в полнейшей безопасности, высокий подоконник спасал от возможного выстрела. Перекатившись в противоположный угол, Петляков посмотрел в окно. Теперь он представлял, с какого именно места снайпер мог произвести выстрел: девятый этаж, возможно, крыша.

В свое время он предлагал Шевцову выбрать кабинет на противоположной стороне здания, но генеральный, не послушав его, предпочел именно эту сторону, на которой торчали жилые высотки. Любое окно можно было использовать как «лежку» для снайпера. Подтвердились самые худшие опасения. Единственное, на чем он сумел настоять, так это на том, чтобы в кабинете генерального были затемненные стекла. Именно такие окна предполагалось сделать и в приемной, но против этого неожиданно воспротивилась Анна, объяснив, что при затемненных стеклах цветы перестанут расти. И вот теперь она лежала неподвижно в самом центре: весьма серьезная плата за легкомыслие.

Достав телефон, Вадим набрал номер:

– «Скорую» срочно, на Садовую, пятнадцать. Огнестрельное ранение… да, ждем… – Затем набрал номер Ковалева. – Вот что, Лева, возьми с собой несколько человек со стволами и топай к противоположному дому. Проверь последний этаж и крышу, там должен быть снайпер. Но скорее всего это крыша.

– Что случилось?

– В Анну стреляли…

– Что с ней?

– Пока не знаю, не могу поднять голову, но, кажется, дышит. Давай быстро!

– Слушаюсь!

Отключив телефон, Вадим Петляков, держась у самой стены, подполз к окну. С этой траектории стрелок его вряд ли разглядит. И, будто опровергая пришедшую мысль, на мелкие осколки разлетелась лампа, стоящая на самом краю стола. Крохотный кусок стекла болезненно впился в щеку. Добравшись до угла, Вадим Петляков встал в полный рост и, дотянувшись до воротка, закрыл жалюзи. Приемная окунулась в полумрак. Анна негромко застонала.

– Ну?! – прикрикнул Вадим на лежавшего Савельева. – Бери за плечи, да аккуратнее.

Женщина простонала громче. Приоткрыв глаза, произнесла:

– Что со мной?.. Мне больно.

– Потерпи, девочка, все пройдет.

Распахнув дверь, вышли в коридор.

– Где «Скорая»?! «Скорую»!

– Давай сюда, на диван… Что же ты, девочка?

Коридор вдруг заполнился любопытными. На застывших лицах читались ужас и сочувствие. Женщина, стоявшая рядом, прижала ладонь к груди, как если бы хотела зажать крик, вырывающийся на волю.

– Что встали?! Расступись!

Анну положили на диван.

– Остаешься здесь, пока не приедет «Скорая». Потом сразу к тому дому.

– Понял, – кивнул Юра.

Встречая недоуменные взгляды, Вадим заторопился к выходу. На вахте стояли два человека из новеньких. Как их звать, Петляков не помнил, но службу несли дисциплинированно, строго по-сматривая на каждого вошедшего. По их лицам Вадим видел, что им очень хочется спросить, что же произошло в здании. Однако не решались. Не те отношения, чтобы выспрашивать, субординацию нужно соблюдать.

Вадим вышел из офиса и быстрой походкой направился к противоположному корпусу. За спиной прозвучала сирена «Скорой помощи», хотелось бы верить, что они подоспели вовремя. Завернув за угол, он, едва не срываясь на бег, направился к подъезду, у которого его дожидался заместитель начальника службы безопасности Лев Ковалев.

– Что там? – на ходу спросил Петляков, проходя в дом.

– Нашли только его «лежку», – ответил Ковалев, устремляясь за начальником. – Расположился на крыше, как вы и сказали.

– Как он ушел? – Петляков вдавил кнопку лифта.

Где-то в поднебесной гулко громыхнуло, и лифт с лязгающим звуком принялся сползать вниз.

– Даже не знаю, – озадаченно протянул Ковалев. – По углам здания и у подъезда я расставил своих ребят, но подозрительных не обнаружили.

– На крыше поставил?

– И на крыше тоже, – кивнул Ковалев.

– И что, никто не выходил?

– Только жильцы дома.

– У них на лбу, что ли, написано, что это жильцы дома? – в сердцах произнес Петляков.

Ковалев смутился. Вышли на последний этаж. Дверь на чердак была выломана и держалась лишь на одной петле.