Владимир Колычев - Шумный балаган

Костя знал, что у Антона в Москве есть любовница. Неладно у него с женой, но развестись с ней не может. Дети держат. Да и негласный запрет на разводы останавливает. Костя не устанавливал этот запрет, как-то само собой все получилось. Сидели, разговаривали. И договорились. Как в том случае с Катей. И в тот раз решили, что разводиться нежелательно. Типа жена – боевой друг, предавать ее нельзя. Глупо это. Но слово брошено. А у Антона с любовницей все серьезно. Третий год они вместе. Все делают вид, что ничего не знают. Но каждый в курсе. Пусть едет Антон к своей Оксане, пусть порадует и ее, и себя. Он имеет на это право.

А Костя поедет к Марине. Да, у него тоже есть любовница. Да, он тоже содержит ее «от» и «до». Не заладилось у него с Леной. Есть общие интересы, есть общие дети, но нет любви – во всяком случае, с его стороны. Но бросать жену он не собирался. Зачем, если есть возможность спустить пар на стороне. Тем более что Марина вовсе не устраивала его в качестве новой супруги. Ни Марина, ни Даша, ни Наташа… Сколько их было у него за последние несколько лет, всех и не упомнишь.

Инна Щекина – симпатичная девушка девятнадцати лет от роду. Подруга Маргариты Никоновой, которая, в свою очередь, была подругой проштрафившегося Ивана Смольского. Это Инна познакомила Маргариту с человеком, которого Дмитрий знал под именем Герман. Скорее всего имя ненастоящее. Но ему приходилось оперировать этим именем. Ему нужно найти этого человека.

– Инна, мне хотелось бы знать, как вы познакомились с Германом.

Дмитрий Миронов прилетел в Москву вчера вечером. А сегодня утром был уже в работе. Назначил Щекиной встречу в небольшом ресторане. Девушка пришла своим ходом. Но под наблюдением опытных спецов, которых приставил к ней еще Бельков. Правильно рассуждал полковник, что «Герман» еще раз мог наведаться к ней. Поэтому организовал и наблюдение, и группу захвата. Жаль, что пока нет никаких результатов.

– Устала я уже рассказывать, – обреченно вздохнула девушка.

– Я вас понимаю, но ничего поделать не могу.

– Знать бы, что влипну из-за этого придурка.

– Он произвел впечатление придурка?

– С чего вы взяли?

– Вы сами это сказали.

– Ах, да… Но я не в том смысле. Хотя… Знаете, мне с самого начала казалось, что в нем много бутафорского. Эта дурацкая борода. Мне все время хотелось дернуть за нее, казалось, что она отклеится.

– Дергали?

– Нет. Но хотелось.

– Вы были с ним близки!

– Нет! – чересчур уверенно ответила Инна.

Уверенно и в то же время как будто испуганно. Так ведет себя человек, неожиданно сталкиваясь с вопросом, к ответу на который он тщательно себя готовил.

Дмитрий ей не поверил. Но и заострять внимание на этом вопросе пока не стал.

– Нет так нет. Где вы с ним познакомились?

– Ну, Рита у меня гостила. Кофе пили, курили. А потом она домой поехала, ну, к своему Ивану. Я ее до станции метро проводила. Обратно пешком иду, через дворы. Слышу, голос мужской. Комплимент какой-то грубый. Не идет, говорит, а пишет. Ну, намек на то, что я попой виляю. Ну, я его козлом обозвала. А он меня – козой. И улыбается. Глаза у него какие-то странные. И отталкивают, и притягивают одновременно. Он меня в ресторан пригласил.

– Что, вот сразу взял и пригласил?

– Ну да. Как будто знал, что я рестораны люблю.

– Значит, я правильно сделал, что назначил вам встречу здесь? – улыбнулся Дмитрий.

– Правильно. Только время сейчас не то. Мне вечером больше нравится, – пояснила Инна.

Нетрудно было прочесть в ее взгляде намек на продолжение пусть и не очень приятного знакомства. Чтобы сделать его гораздо более приятным во всех отношениях. Но Дмитрий прикинулся, что ничего не заметил. Не для того он вызвал Инну на разговор, чтобы разводить с ней шашни. И совсем не важно, что как женщина она заслуживала его мужского внимания. Если подопрет, он всегда найдет, кому его уделить. Были бы деньги, а девушки на кошелек налетят, как осы на сладкую дыню. Видимо, «Герман» рассуждал так же. Потому и предложил Инне чудесный, по их мнению, план на вечер. И не прогадал, потому что девушкам нравятся рестораны, а еще больше нравится, когда мужчина платит за них. И чем выше оплаченный счет, тем выше его рейтинг. Не все, конечно, такие, но Инна не исключение.

– С Германом вы отправились в ресторан вечером?

– Да. В районе семи вечера. Было уже темно.

– Пешком шли?

– Нет, он за мной на машине подъехал.

– Какая машина?

– «Мерседес». Кажется, не очень новый, но мне очень понравилось. Салон кожаный. И когда едешь, обо всем забываешь.

У Дмитрия тоже был «Мерседес». Новенький джип. В данном случае служебный, но это не суть важно. Неплохо бы прокатить в нем Инну так, чтобы она забыла обо всем. Но нельзя крутить с ней роман. Сыскная этика не позволяет. А неплохо было бы развлечься. Он же мужчина. И, что называется, в самом соку. Уже почти неделя, как он обходится без женщины. Слишком большой срок, чтобы не реагировать на женские прелести.

– Номер вы, конечно, не запомнили.

– Как я могла запомнить, если я на него не смотрела.

– Зря. Надо было посмотреть. Машина могла быть из другого региона, из Чечни, например.

– Да я как-то не подумала. Да и Герман не похож на чеченца. Русский он. И говорит без акцента. Хотя говор у него южный. Как у вас.

– И в чем это, по-вашему, выражается?

– «Гэ» у вас мягкое, протяжное. И у него тоже.

– Вы об этом кому-нибудь говорили?

– Нет. Со мной москвичи говорили, поэтому я на их говор внимания не обращала. А на ваш обратила. Потому и вспомнила.

– Ясно. Значит, машина «Мерседес». А в какой ресторан он вас повез?

– Я уже говорила. Ресторан «Пилигрим», это рядом с моим домом. Там еще стриптиз танцуют.

– Женщины, мужчины?

– В том-то и дело, что мужской день был. Эти педики все испортили.

– Педики?!

– Ну, танцовщики. Герман их педиками назвал. Его чуть не стошнило, когда он их увидел. Забрал меня, и мы ушли.

– Даже посидеть не успели?

– Ну почему, пару часов посидели. Маловато, конечно. Но лучше что-то, чем ничего.

– И куда вы отправились?

– Да так, по городу катались.

– Музыку слушали?

– Ну да. Музыку слушали, разговаривали.

– Какую музыку?

– А у него радио «Шансон» крутилось. Там песню про балаган крутили. Ну, может, помните, в шумном балагане, там-парам-парампам…

– Помню…

Как не помнить «Балаган», в котором любила собираться тепломорская братва. Как можно было забыть Цепня, которого едва не отправил на тот свет Костя Любимов. Где он сейчас, этот Цепень… Цепень?!

– И что там про балаган? – напрягся Дмитрий.

– Ну, Герман замолчал, когда про балаган запели. Слушал, как будто вспоминал о чем-то. А потом как психанет.