Владимир Колычев - Шумный балаган

– Ты что, влюбился? – с ревнивыми нотками в голосе спросила Марина.

Костя удивленно глянул на нее. Надо же, даже не заметил, как она вошла в комнату. Наверное, она стояла и с неприятным изумлением смотрела, как он пялился на Катю.

– А что, похоже? – спросил он.

– Я думала, ты ее сожрешь взглядом. Ты ее знаешь?

– Это же Кравцовская.

– Я знаю, что Кравцовская. Ты смотрел на нее так, как будто хорошо ее знаешь.

– Уже не знаю, – покачал головой Костя. – А раньше знал хорошо.

Катя не совсем исчезла из виду после того, как уехала в Москву. Через какое-то время вспыхнула ее звезда, и Костя иногда смотрел ее выступления по телевизору. А однажды даже на концерте побывал, когда она в Тепломорск с гастролями приехала. Антон подбил его на торжественный прием по случаю ее выступления. Банкет состоялся, но Костя к ней так и не подошел. Не хотел будить погасший вулкан. А вулкан то и дело подавал признаки жизни. Но лава из него так ни разу не хлынула. Не хотел Костя обольщаться Катей, потому старался держаться от нее на расстоянии. Чем она дальше, тем комфортней. Так и прожил до сегодняшнего дня. А сегодня вулкан в его душе снова подал признаки жизни. Но Катя уже исчезла с экрана, и волна схлынула. Уже не тянет к ней.

– Когда раньше?

– Давно это было.

Да, не нужна ему Катя. Сколько лет он обходился без нее, и ничего, не умер. И она без него не скучала. Замужем побывала, с богатыми благодетелями в любовь играет. Может, и не тянет к ней, потому что умер в ней тот светлый образ, который любил Костя. А может, и не было никогда этого образа. Была только иллюзия, которую он сам для себя создал. И все же Катя – часть его души. Как ни крути, а была любовь, была интрига. Была жизнь. И без нее жизнь продолжалась. Но как-то все не то. Ощущение счастья он получал от успешного бизнеса. А под крылом жены всего лишь отдыхал, заряжался энергией семейного уюта. Может, потому что он до конца отдавал себя своему делу, потому что сильно уставал от трудов праведных, потому и не хотел окунаться в водоворот по-настоящему сильных страстей. Потому и старался держаться подальше от Кати. А еще та дурацкая сделка, которую он заключил с друзьями. Идиотизма в этой сделке хоть отбавляй, но тем не менее ни Антон, ни Ленька к Кате клинья не подбивали. А ведь любили ее оба. Может, и не так сильно, как в свое время Костя, но тем не менее.

– Ты, наверное, был в нее влюблен? – продолжала допытываться Марина.

Ему не хотелось говорить с ней на эту тему. Но при всем при том она не раздражала его своим любопытством. Может, все-таки ему хотелось говорить о Кате?

– Ну, может быть. В девяносто шестом у нее возникли трудности, я помог ей деньгами. Она раскрутила свой новый альбом, но в рейтинге поднялась ненамного.

– Ты с ней спал?

– Да. Но это было давно. Тогда она была такой же молодой, как ты. И еще не была звездой. Она в нашем «Балагане» пела. «В шумном балагане любят собираться…»

Иногда на Костю накатывала ностальгия по прежним лихим временам. Сейчас был как раз тот случай.

– Как интересно!

Марина была само внимание. Во всяком случае, Косте так казалось. Он уже точно знал, что ему хочется говорить о Кате. Но неожиданно Марина все испортила.

– Интересно, ты спал с ней, когда она еще не была звездой. А может, лет через десять ты будешь рассказывать всем, что спал со мной, когда и я еще не была звездой. Может, это твоя судьба – спать с будущими знаменитостями?

Да, такой глупости он от нее не ожидал.

– На что ты намекаешь? – поморщился Костя.

Как будто корова слизнула языком его ностальгическое благодушие.

– Ну, я могла бы стать звездой. Между прочим, у меня хороший голос. Ты же сам говорил, что помог Кате с раскруткой альбома.

– Потому что я когда-то ее любил…

– Но ведь и меня ты любишь.

– Да, но совсем не так… К тому же Катя стала звездой без моего участия…

Наверняка она спала и с продюсером, и со всеми другими мужчинами, от которых зависел ее успех. И сейчас спит с кем ни попадя. Но ведь он сам виноват в этом. Возможно, будь она сейчас с ним, у нее и в мыслях бы не было крутить любовь на стороне. Может, потому и кружит она стрекозой над осенней землей, что не нашлось на нее муравья, который мог бы ее остановить.

– Ну а я могу стать звездой с твоим участием, – подсказала Марина.

– Для этого тебе придется спать со мной, – совсем невесело сказал Костя.

– А я и не отказываюсь!

Марина запрыгнула к нему в постель, жадно припала губами к его шее. Он не хотел разговаривать с ней. Разочаровала она его. Но от очередной горячей порции постельных утех не отказался. Правда, на ее месте он представил Катю. О чем ничуть не пожалел.

От Марины он уезжал утром. Под охраной вышел из подъезда, сел в бронированный джип. А там его ждал сюрприз. Дима Миронов собственной персоной.

– Ты как здесь оказался? – благодушно улыбнулся Костя.

Ночка удалась. И даже вчерашний звездный закидон со стороны Марины не смог испортить утреннее настроение.

– А вот, с инспекцией. Охрану твою проверил.

– Ну как?

– Неплохо. Даже меня от головы до пят ошмонали.

– А мне кажется, что ты мне что-то интересное хочешь рассказать.

– Откуда ты знаешь, Шерлок? – шутливо улыбнулся Дима.

– Элементарно, Ватсон. У тебя на коленях папка, а на ней чья-то фотография.

Фотография лежала тыльной стороной кверху. Миронов не замедлил перевернуть ее и показать Косте человека, изображенного на ней. Тюремная фотография, два кадра на одном снимке – профиль и анфас.

– Знакомая рожа.

– Вадик Цепень, – пояснил Дима.

– Так я и понял, – нахмурился Костя.

– Фото пятилетней давности…

– Морда у него какая-то обиженная.

– Потому что сам он – обиженный. Не простили ему Козыря.

– Я в курсе. Только не пойму, зачем ты мне показал эту рожу? Хочешь, чтобы я ему посочувствовал?

– Нет, я хочу, чтобы ты его опасался.

– Фу-ты ну-ты. С какой это радости я должен его бояться?

– Не бояться, а опасаться. Герман, которого мы ищем, и Цепень – одно и то же лицо.

– Не понял! – удивился Костя.

Действительно, потрясающая новость.

– Цепень освободился два с половиной года назад. Все это время он где-то пропадал, но вот объявился – в образе Германа.

– Зачем?

– Подкоп под нас рыть. И почти добился своего. Случайность помешала.

– Случайность, – не мог не согласиться Костя.

– С Евгения он начал, чтобы вас всех вместе собрать. Всех, одним ударом.

– Была у меня одна мысль. Но почему Цепень?

– Потому что он тебя люто ненавидит. И твоих друзей заодно. Из-за тебя он попал на зону, из-за тебя его опустили.

– Опустили его, потому что он – пидор по жизни.

– Да, но во всем он винит тебя. Ты только представь – двенадцать лет в шкуре «петуха».