Виталий Ерёмин - Крымская лихорадка

Носков сказал это Алле. Она печально улыбнулась. Она уже ни во что не верила. А ее сегодняшнее настроение объяснялось просто. Она сходила к врачу, и все приметы подтвердились: она беременна. Но как сказать об этом в такой момент?

Выйдя из квартиры, Носков посмотрел, нет ли кого лестничным пролетом выше, и начал быстро спускаться вниз. Лампочка на первом этаже светила тускло, и он не заметил проволоки, натянутой на уровне лодыжек. Он упал лицом вниз, едва успев выставить вперед руки, чтобы не повредить лицо. Он не видел, как над ним нависла темная фигура, только почувствовал удар по голове. Из глаз посыпались искры. Но он только на миг потерял сознание, тут же вскочил. А нападавший, явно не ожидавший такой прыти, бросился наутек. Гнаться за ним у Носкова не было сил. Он поковылял обратно, наверх.

– Ну, как ты мог отпустить Сережу? – со слезами спрашивала Алла, перевязывая Носкова. Она чувствовала себя виноватой, дала Носкову уйти расстроенным, несобранным. – Почему вообще тебя охраняет какой-то экскаваторщик? Почему ваша партия не обратится к Валебному? Как министр, он обязан выделить тебе охрану.

Носков скривился то ли от боли, то ли он наивности Аллы.

– О чем ты, Аллочка? Ты что, не знаешь, на кого работает Валебный? Его охрана меня же и укокошит.

– Хорошо, хоть удар пришелся вскользь. Только кожа содрана. А ведь могли пополам расколоть, – чуть не плакала Алла.

Носков пробовал шутить.

– Хорошо хоть правая сторона башки задета.

Алла смотрела непонимающе.

– Левое полушарие отвечает за принятие решений, – пояснил Носков.

– Никуда сегодня не пойдешь. Здесь останешься. И вообще запомни: без меня ты пропадешь – сказала Алла.

Носков не возражал.

Кузьмина и Носкова готовили к теледебатам. Комизм ситуации заключался в том, что их кресла в гримерной стояли рядом.

– Почему вы не надели костюм? – спросила гримерша, пытаясь затушевывать Кузьмину глубокие морщины и разгладить мешки под глазами.

Старик вздохнул.

– Стыдно красоваться. Грызет вина перед людьми. Не справились, профукали власть. Кому?

Носков беззвучно рассмеялся.

– Ну, вы-то пока еще не профукали, Федор Федорович. У вас все впереди.

– Поберегите порох, – огрызнулся Кузьмин.

Гримерша взбила ему повыше вихор. Старик стал выглядеть еще задиристей.

– Это вам надо беречь порох. У вас его с гулькин нос. А у меня – полные пороховницы, – задорно отозвался Носков.

Вели дебаты двое: бойкий паренек и степенная женщина со следами былой красоты. Они явно играли на стороне Кузьмина, но старались выглядеть объективными и глубокомысленными.

Ведущая сказала:

– Человек должен быть либо верующим, либо ищущим веры. Так говорил классик. А вы? В чем ваша вера? Начнем с вас, Федор Федорович.

Кузьмин прокашлялся. Он знал, что будет такой вопрос, но все равно волновался и не мог этого скрыть.

– Вы правы, должна быть религия власти, или вера. Вся моя вера заключена в двух словах – интересы простого народа. Все остальное – от лукавого. Я всю жизнь служил и буду служить нашему народу, до самой смерти.

Прозвучало с пафосом, но искренне, Кузьмин был собой доволен. И теперь смотрел на Носкова. Как тот выкрутится?

– Я отвечу немного пространнее, – сказал Носков. – Вспомните, как мы жили при коммунистах. Мы не могли купить себе очков в красивой оправе. Не могли вставить себе красивых зубов. Не могли ездить в нормальных автомашинах. Не могли купить красивую обувь, одежду, зимнюю шапку. Не могли купить свободно ни хорошей колбасы, ни нормальной курицы, которая была бы не синюшного цвета. Да, что-то было: и оправа для очков, и зубы из металопластмассы, и модная одежда, и вкусная еда, и нормальные машины. Но – только для избранных. Как же можно после этого говорить, что бывшая власть жила интересами народа?

Слова попросил Кузьмин:

– Мы умеем делать выводы из своих ошибок, и мы их сделали. Я имею в виду выводы. Их три. Первый вывод – нельзя отрываться от народа в потреблении материальных благ. Второй – нельзя запрещать частную собственность. И третий вывод – надо дать людям полную свободу слова и политической деятельности.

Носков торжествующе улыбнулся. Старик начал оправдываться, перешел к обороне, это хорошо.

Ведущий заглянул в свою записную книжку и спросил:

– Предположим, большинство голосов отдано за вас. Как вы будете строить свою работу? С чего начнете? Ваша очередь, Олег Степанович.

Носков ответил коротко:

– Я наберу команду профессионалов, умеющих работать в экстремальных условиях, потому что других условий, учитывая отношение к нам со стороны Киева, не будет. Сразу скажу: если нам будут мешать, мы будем очень сильно сопротивляться.

Кузьмин с довольным видом спросил:

– Собираетесь воевать? Не думаю, что избирателям это понравится. Настоящий политик должен уметь добиваться своих целей мирными средствами. Что же касается подбора команды, то профессионалами должен руководить профессионал— управленец. А вы кто? По конституции президент возглавляет правительство. Вы хоть представляете, как вести заседание кабинета министров? Впрочем, откуда вам знать это? У вас нет опыта руководства даже секретаршей.

– Не надо демагогии! – парировал Носков. – Не боги горшки обжигают. Научимся.

– Этому учатся годами, всю жизнь! – воскликнул Кузьмин.

Носков хлопнул себя по коленкам.

– Вот в чем не откажешь коммунистам, так в напоре. Довели экономику до ручки, до полного расстройства дел в республике, а теперь поучают других. Профессионалы…

Ведущая прервала его очередным вопросом:

– Всех нас ужасает вал преступности. Каждый день – громкие ограбления, перестрелки, бандиты сводят счеты друг с другом, а страдают ни в чем не повинные люди. Что вы намерены предпринять?

Первым ответил Кузьмин:

– Хочу процитировать слова одного американского президента: преступность есть не что иное, как партизанская война против общества. Боюсь, что эта война будет долгой. Нужно усиливать нашу правоохранительную систему, увеличить денежное содержание и оснащение милиции и прокуратуры. Но и при выполнении этих условий нельзя ждать быстрого успеха. Джин выпущен из бутылки, и затолкать его обратно будет не так просто.

Ведущая повернулась к Носкову. Тот ответил с подковыркой:

– Новое мышление демонстрируете, Федор Федорович. Раньше цитировали Ленина и Брежнева, а сегодня – американского президента. А я вам без цитат скажу: правоохранительная система работает настолько эффективно, насколько это устраивает действующую власть.

– И все? – удивилась ведущая. – Это весь ваш ответ?

– Я думаю, телезрители меня поняли, – ответил Носков. – А если не поняли, добавлю. Нынешняя власть лежит под преступностью. Расслабилась и получает удовольствие. При мне этого не будет. Два, максимум, три месяца и с организованной преступностью будет покончено.