Виталий Ерёмин - Крымская лихорадка

– Не маловато берете? – ехидно поинтересовалась ведущая.

Носков сделал успокаивающий жест.

– В самый раз. Я знаю, что говорю. Все наработки на самых выдающихся наших преступников лежат в сейфах. Надо только дать им ход. И я это сделаю.

– Куда вы направитесь из нашей студии? – спросил Кузьмина второй ведущий.

– На день рождения. У внучки сын родился. Мой правнук! – с умилением сообщил старик. – Посидим, песни попоем.

– Говорят, вы хорошо играете на баяне и поете? – спросил ведущий. – Может, исполните что-нибудь?

Как по щучьему велению в руках Кузьмина появился баян:

– И Родина щедро поила меня березовым соком, березовым соком, – пел Кузьмин.

Голос у него был хороший, он это знал. И поэтому не ограничился одним куплетом, а спел всю песню.

– Березовым соком, березовым соком.

Носков не мог сдержаться, его трясло от смеха. Камера наехала на него, показала крупным планом.

Одни телезрители покатывались со смеху, другие возмущалась, как топорно играет в демократию старый партаппаратчик.

– Эта рвань выиграет выборы! – сказал Зуев, смотревший дебаты по телевизору. Естественно, он имел в виду Носкова.

Следили за телевизионной предвыборной дуэлью и Брагин с Журавской.

– Спекся Кузя, – констатировал Брагин. – Не быть ему президентом.

Весь пешеходный бульвар и венчавшая его центральная площадь Симферополя были заполнены нарядно одетым народом. Носков не стал нарушать дорожные правила, оставил свой “запорожец” где положено и пошел пешком в сопровождении жены, дочери и охранника Сережи. А позади медленно, как катафалк, двигался огромный джип, окруженный крепкими парнями с короткой стрижкой.

В джипе сидели Максим и Ритка. Они опустили затемненные стекла и не скрывали своих лиц. Люди посматривали на них с возмущением, но предпочитали молчать. Они знали, что едут бандиты. Милиционеры старательно смотрели в другую сторону.

Старичок Поляков заметил Носкова, придержал его за рукав и сказал, показывая на джип:

– Ну и как вам это нравится? Я ж говорю, вся наша жизнь – игра без правил.

– Все же идете голосовать? – заметил Носков.

– Иду. Это уже в крови. Как условный рефлекс. Как слюна у собаки Павлова, – сказал Поляков.

– Ну, вот и не распускайте слюни, – грубовато посоветовал Носков. – Наберитесь терпения. Вот увидите, мы научим их соблюдать правила.

У входа в центральный избирательный участок телевизионные журналисты вели прямой репортаж. Появление Носкова в сопровождении джипа и коротко остриженных молодчиков их не очень удивило.

Брагин и Журавская картинно вышли из крутой иномарки. Один из журналистов бросился к ним.

– За кого будете голосовать?

Чувствовалось, что эта сцена задумана и хорошо оплачена.

Максим сделал вид, что задумался. С кривой ухмылкой ковырял носком туфли асфальт. За него ответила Ритка:

– Мы приехали не голосовать. Мы приехали, чтобы сделать объявление.

Ритка сделала многозначительную паузу. Все вокруг затаили дыхание. Даже Носков не выдержал, приостановился, чтобы услышать, и попал в кадр вместе с Журавской и Брагиным.

– Победитель выборов получит от нашей фирмы подарок – белый роллс-ройс.

– Но это можно расценить как попытку подкупа власти, – сказал журналист.

Журавская покачала головой.

– Нет, нам ничего не нужно. У нас и так все есть. Просто мы хотим, чтобы наш президент, кто бы он ни был, ездил в достойной машине. Мы – патриоты, вот и все.

Телевизионщики обступили Носкова и его семью.

– Мы впервые видим вас с супругой. Вы позволите задать ей несколько вопросов?

– Не вынуждайте нас нарушать закон о выборах, – отказался Носков.

– Тогда поработайте с нами, – попросили фотожурналисты.

– Нет, позировать мы тоже не будем, – снова отказался Носков, хотя и не так категорично. Он понимал, что появление на телеэкранах Галины может добавить ему какой-то процент голосов.

Носковы прошли в здание кинотеатра, где размещался избирательный участок, и снова попали под объективы телекамер, которые показали, как проходило голосование одного из главных претендентов. Носкова попросили не сразу бросать бюллетень в урну. Его попросили улыбнуться в телекамеру. Он подчинялся неохотно, понимая, что излишнее позирование будет не в его пользу.

Галина тоже держалась очень сдержанно. Только Лариса не могла скрыть, что внимание прессы кружит ей голову. Она широко улыбалась и даже помахала кому-то рукой, глядя в глазок телекамеры. Галина дернула ее за рукав, но Лариса была неуправляемой.

Они вышли из кинотеатра. Здесь их поджидала целая толпа сторонников. Послышались восторженные крики. Носков поднял над головой сцепленные руки. Крики перешли в восторженный рев.

Телерепортер, захлебываясь, говорил в телекамеру:

– Мы впервые видим Олега Носкова в сопровождении жены. Ее зовут Галина. Она родилась в Ейске, где темно-русые волосы и васильковые глаза – норма женской красоты. Правда, мы не знаем, чем занимается Галина Носкова, кто она по профессии. Но теперь это не так важно. Возможно, род ее занятий вскоре можно будет назвать очень коротко – жена президента.

Репортер продолжал что-то тараторить в микрофон. Его видели и слышали только телезрители. Толпа продолжала шуметь. И на этом фоне неожиданный громкий хлопок в первые мгновения не обратил на себя внимания, пока не раздались женские вопли и на телеэкранах не появились окровавленные, перекошенные ужасом лица.

– Что-то случилось, – взволнованно заговорил репортер. – Кажется, что-то взорвалось. Уникальный случай! Мы ведем передачу в прямом эфире с места совершения террористического акта. Только непонятно, против кого он направлен. Где Носков? Олег Степаныч, если с вами все в порядке, покажитесь!

Зуев и Кузьмин видели эту сцену по телевизору. Федор Федорович по старой привычке проголосовал рано утром и теперь сидел за празднично накрытым столом.

А телекамера показывала метущуюся толпу, останавливаясь на отдельных фигурах и лицах. Оператор пытался найти Носкова. Наконец, ему это удалось. Носков стоял в окружении жены и дочери, рядом нависал опасливо озирающийся по сторонам Сережа.

Репортер подскочил с микрофоном.

– Что вы можете сказать о случившемся?

Носков отвечал в запале:

– Об этом надо спросить человека, который сегодня возглавляет республику, кто обязан был обеспечить людям безопасность голосования. И спросить заодно его лучшего друга – министра внутренних дел. Не знаю, против кого конкретно направлен этот взрыв, но почти наверняка пострадали ни в чем не повинные люди.

Несмотря на чрезвычайность ситуации, Носков не назвал фамилии Кузьмина и Валебного. Но репортер не упустил возможности подцепить его.