Сергей Баунт - Нефрит

Я знал, что на самой вершине, там, где дорога обрывалась, уступая место голубизне неба, стоит беседка, построенная еще при советской власти. Достижением же нынешней был туалет, построенный метрах в пятнадцати, в глубине леса. И еще обязательной данью современной борьбе за экологию там же, посреди небольшой площадки для стоянки машин, стоял огромный контейнер под мусор, давно забитый до отказа. Но главной достопримечательностью, конечно, для приезжих, был бурхан, оборудованный руками местной общины. Разноцветные, в основном синие ленточки украшали окрестные деревья. Там же стоял и сам бурхан, к подножию которого проезжавшие бросали мелкие монетки. На удачу в пути.

Сейчас ниже этого бурхана, стояла легковая машина, я глянул на нее, мимоходом удивился, зачем машину поставили на спуске, а не на площадке, и снова уставился в телефон, ожидая, когда появятся заветные палочки. Машина наконец дотащилась до вершины, водитель сбросил газ и начал выворачивать на площадку, видимо, решил не нарушать традиции, остановиться на бурхане. Как только мы остановились, со стороны водителя открылась дверь, оказывается, там кто-то подошел. Водитель наклонился, и они о чем-то заговорили, но в это время на телефоне прорезалась первая палочка, и мне было не до чужих разговоров. Я уже начал искать номер Валерки, когда с моей стороны тоже открылась дверь, я глянул наружу и забыл про телефон – мне в живот смотрел ствол пистолета.

– Молчи, – тихо предупредил меня мужик с водянистыми бесцветными глазами и,= так же тихо приказал: – Вылазь и пошли.

Я подчинился. Он забрал у меня из руки мобильник, потом прихватил мой рюкзак и, пропустив меня вперед, повел к той самой машине, что стояла на самом спуске. Я шел, а мозг лихорадочно искал выход, но тут был явный мат. Они переигрывали меня по всем параметрам. Пистолет у моей поясницы, который я чувствовал, хотя он и не прикасался ко мне, решал все. Если я побегу или просто дернусь, ему надо всего лишь нажать на курок, а я совсем не Брюс Ли, чтобы с ходу прыгнуть на три метра в сторону.

Мы подошли к черной ничем не примечательной девятке с заляпанными грязью номерами, дверь пассажирского салона сразу раскрылась – там кто-то сидел, – и мужик подтолкнул меня к ней. Я плюхнулся на низкое сиденье, поднял голову и кивнул, приветствуя сидевшего рядом.

– Здорово, Копченый.

Тот боязливо, как мне показалось, отодвинулся к самой дверце и торопливо ответил:

– Здравствуй, Николай.

В руках у него был здоровенный черный бинокль. Лишь потом я догадался, что это именно он опознал меня. Поэтому и стояли так необычно, чтобы можно было разглядеть медленно поднимавшуюся машину.

– Ты тут какими судьбами? – мрачно спросил я.

– Да я… – начал тот, но ответить не успел. Мужик, который привел меня, сел на пассажирское сиденье спереди и, обернувшись к нам, предупредил:

– Не разговаривай с ним. Не дай бог услышу, что что-то ему рассказываешь.

Копченый мгновенно замолчал и демонстративно отвернулся к окну, словно его вдруг очень заинтересовал пейзаж за стеклом. В это время появился водитель, он уселся за руль и весело посмотрел на меня:

– Ну что, попалась птичка?

– Что там водила?

Оборвал его мужик с пустыми глазами.

– Да все нормально, – так же весело ответил тот. – Навесил ему лапши на уши, что мы друзья, специально приехали встретить друга. Поверил.

– Хорошо, – равнодушно констатировал второй и приказал: – Поехали!

– А он? – Водитель кивнул в мою сторону. – Вдруг задергается, может, связать?

– Не задергается.

Он поднял с колен «Макаров» и покрутил в воздухе.

– Если что, пришью сразу, и все. Ты сам слышал, нам платят и за живого, и за мертвого.

Водителя я тоже не знал. Их обоих, и водителя, и мужика с рыбьими глазами, я не то что не знал, я ни разу не встречал в поселке. Уж этого, с глазами, я бы точно запомнил. Значит, бандиты приезжие. Час от часу не легче – откуда эти-то взялись? Он сказал, им платят за меня, получается, наняли специально? Черт с ним, что специально за мной, вторая часть фразы была гораздо важнее – что платят и за живого, и за мертвого. Так что лучше мне сидеть тихо – мне больше нравится, чтобы меня доставили к нанимателю живого.

Затренькал телефон в кармане у мужика на первом сиденье, я сразу узнал звук своей «Нокии». Мужик вытащил мобильник, глянул на экран и отключил. Разобрал и вытащил батарею, потом сунул все обратно в карман. После этого взялся за мой рюкзак, расстегнул молнию и раскрыл его.

– На дорогу смотри. И под гору сильно не гони, здесь дороги не городские. А то знаю я тебя, гонщика.

Предупредил он водителя, пытавшегося заглянуть в рюкзак, и вытащил оттуда ножны с моим ножом. И нож, и ножны были у меня уже очень давно, на четырнадцать лет мне подарил их дядя Афанасий. Мать долго причитала, что ножи не подарок, но я тогда здорово обрадовался. Нож был настоящий охотничий, орочонский, дядька заказывал их у кого-то в эвенкийском поселке. Отвозил туда поковки для ножа – их делал местный кузнец на базе золотодобывающего прииска, – а все остальное, обточку клинка, насадку ручки и ножны, делал какой-то орочонский умелец. Бандит выдернул клинок из ножен, потрогал пальцем сточенное лезвие, одобрительно хмыкнул и повернулся ко мне:

– Твой?

Ответить я не успел. Водитель, несмотря на предупреждение, все-таки разогнался, похоже, он действительно любил полихачить. Но рыбоглазый правильно говорил про дороги, две выбоины размером с банный таз возникли сразу за поворотом, и водила резко вывернул. Однако уйти он смог только от одной ямы, вторая попала под правое переднее колесо, и машину бросило к кювету. Копченого кинуло на меня, и у меня под рукой вдруг оказался бинокль. Я бездумно схватил его. Почувствовав холодную тяжесть в руке, я, так же не раздумывая, размахнулся и врезал окуляром в висок самого опасного в этой компании. Бандит с рыбьими глазами как-то сдавленно пискнул и уронил голову на грудь. Удар был так силен, что окуляр разорвал кожу и проломил кость на виске. Я отпустил застрявший бинокль и выхватил из руки бандита свой нож. Этот рывок дал мне замах, и я, возвращаясь обратно на сиденье, не глядя ткнул ножом своего соседа, Копченого. Тот дико заверещал, открыл дверь и вывалился на дорогу.

Водитель тоже заорал и, постоянно оглядываясь на меня, пытался справиться с управлением. Как ни испугался он меня, или, может быть, как раз поэтому, он так и не выпустил из рук руль. Мы неслись вниз по длинному горному спуску, и ударить по тормозам он не решился. Мне же терять было нечего, мысль о том, что меня можно доставить и мертвым, так и вертелась в моей голове. Кроме того, как только я начал все крушить, включилась мое психованное «я». Мне стало на все наплевать. Я перегнулся через спинку сиденья, схватил водителя за волосы и полоснул ножом по горлу. Машина взревела и на полном ходу вылетела с дороги. Последнее, что я помню, – деревья вдруг прыгнули нам навстречу, и мир погас.