Сергей Мартин - Вспомнить всё

С трудом переведя дыхание и уняв нервную дрожь, я неуверенно шагнул за калитку и взглянул на бронзовую надпись, выгравированную на гранитной плите.

«Кленов Сергей Иванович. 07.01.1927 – 23.09.2000», – прочел я и шагнул ближе, чтобы получше рассмотреть фотографию на овальной керамической пластине.

На меня смотрел пожилой мужчина с легкой улыбкой на губах и лучевидными морщинками в уголках смеющихся глаз. Лицо это мгновенно показалось мне родным. Я подумал, что это фото моего отца. Но полной или привычной уверенности не было и в помине.

Рядом с могилой Сергея Ивановича, которая была свежей, находилась другая могила с такой же скромной плитой у изголовья. В ней была погребена Кленова Надежда Владимировна. Это произошло девять лет назад, и на меня смотрела красивая женщина. И снова те же магические чувства любви и привязанности вспыхнули во мне, как сиянье над бездной.

–– Кто эти люди, Сережа? – тихо спросил Василий Николаевич, тронув меня за плечо.

–– Возможно, мои родители, – виновато ответил я.

–– Почему «возможно»? Ты ведь в этом уверен?

–– Нелепо, правда? – спросил я, вместо ответа, и тяжело опустился на маленькую скамью у оградки. – Я совершенно не помню их лиц. Остались только… ощущения. Удивительно, я помню мамин голос, запах ее волос, а лица – не помню. Отца тоже. Все как в тумане. Нет, ну этого просто не может быть!

–– Ничего, не отчаивайся, все вернется…

С кладбища я шел как лунатик, ничего не замечая вокруг и ни на что не реагируя, целиком погрузившись в себя и думая лишь о родных могилах, которые только что посетил. Как я мог забыть своих родителей?! Как?.. Это было немыслимо, но я ничего не мог с этим поделать.

Я не заметил, как мы добрались до дома моего спасителя, поднялись на пятый этаж к двери его квартиры. Очнулся уже на диване, когда Василий Николаевич решительно встряхнул меня за плечи и почти насильно заставил выпить стакан водки.

–– А теперь – спать, – приказал он тоном, не терпящим возражений.

Кажется, я попытался встать, чтобы отправиться в гостиницу «Жигули», но ноги стали словно ватные. К тому же хозяин квартиры решительно пре

сек мой порыв, уложив на диван и сунув под голову подушку. Заснул я мгновенно.

И снова оказался на кладбище. Я увидел себя стоящим у свежевырытой могилы, и в ее чернеющей бездне светилось чистым, голубым сиянием лицо отца. Его глаза были закрыты. Вдруг они открылись, губы шевельнулись, и я услышал его голос: «Береги жену, сынок».

Окружавшие меня люди постепенно словно растворялись в сыром воздухе, и лишь желтые листья кружились и медленно опускались на холмик у могилы. Вскоре уже никого не было вокруг, а мне стало невыносимо тоскливо и одиноко. Но нет! Рядом со мной стояла молодая стройная женщина. Ее лицо, скрытое прозрачной темной вуалью под шляпкой с узкими полями, было просто прекрасным. Я не видел лица, но чувствовал всем своим существом дуновение гармонии, изящества и, как ни странно, силы. А еще я знал доподлинно, что более дорогого человека у меня нет в целом мире. Боль от утраты отца была велика, но рядом со мной стоял ангел. Вдали поплыл колокольный звон, он приближался, одновременно надрывая сердце и врачуя его. В этих звуках было всего поровну – и радости, и печали. Звук окликал звук. Радость и страдание сливались воедино, образуя пространство жизни – настоящей, будущей. Меня точно позвали, окликнули… Повинуясь чудесному зову, я шагнул вперед, скатился с дивана на пол и – проснулся.

Когда ко мне вернулась способность трезво мыслить, то первое, что я вспомнил, – слова отца: «Береги жену, сынок».

–– Жену?.. – тихо произнес я. – Жену…

Я буквально вскинул правую руку. Боже, на ее безымянном пальце чуть заметно проступал белесый рубец от кольца! Обручального кольца! Значит, все, что мне привиделось, было абсолютно реально! И эта чудесная женщина рядом со мной – не плод больного воображения. Откуда–то из глубины, точно мелодичный и целительный колокольный звон, возникли очертания простого и целого мира – верности, любви.

Меня охватило такое волнение, что я вскочил и заметался по комнате. В этом диком состоянии меня и застал хозяин дома. Он был не на шутку испуган, увидев перед собой натурального безумца.

У меня хватило все же сообразительности именно это прочесть в глазах старика. Я готов был провалиться сквозь землю. Было нестерпимо стыдно, что старику нет никакого покоя от моей персоны. К тому же персоны неизвестной. Но кончилось тем, что я покраснел как маков цвет и с ходу выпалил все, о чем только получил довольно ясное представление. По крайней мере, он перестанет подозревать меня во всех смертных грехах.

–– Я был женат! Я был женат, Василий Николаевич! На похоронах я был с женой. Но, боже мой, я не помню ее. Не помню!..

–– Успокойся, успокойся, Сережа!

–– Как я могу быть спокойным, если не знаю имени своей жены, не помню даже ее лица?! Я не знаю, что с ней, где она, что вообще произошло с нами. Это… это ужасно!

–– Возьми себя в руки, – строго сказал Иванов, сильно тряхнув меня за плечи. Он смотрел на меня в упор. Взгляд старика излучал спокойствие и силу. – Так ты доведешь себя до нервного срыва и впрямь свихнешься, а тогда все пропало. Человеческая психика – очень тонкая материя, и у нее есть предел прочности. Нельзя же так изводить себя. Ты и так делаешь поразительные успехи…

Голос старого хирурга остудил мои эмоции. Я молча кивнул и уселся за старомодным круглым столом, пытаясь сосредоточиться. Необходимо что–то предпринимать. Нужны идеи на этот счет. Любые, пусть самые безумные. Ведь без них я точно ничего не стою. Кто–то говорил – пора тронуться… но только не умом, пора тронуться с места. Это как раз для меня.

–– Василий Николаевич, у вас есть телефон? – внезапно и даже автоматически спросил я.

–– Да, есть.

–– А телефонный справочник?

–– Конечно… А зачем он тебе?

–– Хочу кое–что проверить, – уклончиво ответил я, сам еще до конца не понимая, что мне нужно и кого я надеюсь отыскать. – Принесите, пожалуйста.

Василий Николаевич принес книгу, и я быстро нашел нужную страницу. Кленовых оказалось немало, но с инициалами С. И. был только один. Я прочел номер телефона и понял, что мне знакома эта комбинация цифр. Молча показав хозяину квартиры результат своего поиска и подавив в себе волнение, я сказал ему:

–– Если это телефон моего отца, то я узнаю и адрес дома.

–– Правильно мыслишь, Сережа, – ответил Иванов и улыбнулся. – Вот видишь, все постепенно проясняется. Наберись терпения, ты все вспомнишь.

Мои пальцы тряслись, когда я набирал номер. Ответа, конечно же, не было. Напряженное ожидание никак не разрешилось. Я надеялся, что услышу голос жены или кого–нибудь из родственников. Ведь я мог узнать голоса.