Соня Василевская - Наказание

– Почему ты мне раньше этого не рассказал? – удивилась Таня.

– Зачем тебе это знать?

– Как это «зачем»? Я думала, между нами больше нет тайн, а ты мне не доверяешь.

– Танюш, дело не в этом. Ничего же не произошло, зачем тебя зря расстраивать.

– У меня такое чувство, – сказала мама, – что Таня на войну собирается.

– Мам, какая ты смешная! Ну, какая война? Откуда война, мы не заказывали…

– Танечка, ты хорошо подумала, тебе это точно надо?

– Надо, мамочка, очень надо. Я люблю Юру без памяти.

– Скажите, пожалуйста, «без памяти», – передразнил Дима, – такой любви не бывает.

– Мама, подумай хорошенько, ты ведь толкаешь ее в объятья уголовника, – сказали братья хором.

– Я ее никуда не толкаю. Таня уже сама в состоянии решать, что ей делать. Если она решила выйти замуж, я ничего не могу сделать.

Таня взяла Ваганова за руку и сказала уже другим тоном:

– Пошли отсюда, Юра. Нам здесь не рады. Они против нас. Братья просто завидуют, что им самим уже пора жениться, а у них даже невест нет. Если у них однажды появятся невесты, я приму их точно так же.

Потом, оставшись с Таней наедине, мама спросила:

– Твой Юра – парень красивый. Ты не боишься того, что красивый муж – чужой муж?

– Гулять будет?

– Обязательно.

– Нет, не боюсь. Я сделаю все, чтоб он не гулял.

– У него ни кола, ни двора, ни жилья, ни денег; зачем он тебе?

– Я хочу быть с ним, мама, пойми, что я влюбилась.

– Влюбилась? Да любовь ли это вообще? В девятнадцать лет можно за любовь принять что-то другое.

– Мама, а ты папу любишь?

– Почему ты об этом спрашиваешь?

– Хочу понять, знаешь ли ты, что такое любовь.

– В молодости и я любила. Но он меня предал и вас бросил совсем детьми. Что ты сравниваешь, это совсем другое.

– Мама, я тебе не сказала. Мы с Юрой уже день свадьбы назначили.

– Когда?

– Девятнадцатого апреля. Нам все равно, кто за, кто против. Мы сами вправе решать свою судьбу. Я бы хотела, чтобы папа был на моей свадьбе.

– А он этого хочет? У него другая семья, там ребенок. Он за все эти годы, что бросил нас, даже ни разу о вас не вспомнил. С днем рожденья не поздравлял, вы с Димой без него взрослыми стали. О чем тут вообще можно говорить?

– Мама, тебе Юра понравился?

– По правде сказать, нет. Он красивый, но не больше. Что в нем может нравиться, кроме лица? Нищий, из тюрьмы… Как он насчет выпить?

– Уважает, но не злоупотребляет. Сама видела, не боись. Меру знает, ведет себя тихо.

– Ну смотри, смотри… Тебе жить.

В столовой общежития за ужином Ваганов в середине столов увидел девушку, сидевшую между матерью и братом. Она бросилась Ваганову в глаза потому, что была выкрашена в ярко-бордовый цвет. Девушка не спеша ела, в Юркину сторону даже не смотрела, в то время как он не спускал с нее глаз. И засек, что ее родственники удалились, а она осталась одна. Не теряя времени, Ваганов беспардонно подсел к ней.

– Привет, – сказал.

– Привет. Тебе чего?

– Ничего. Познакомиться хочу.

– А я тебя с девушкой видела…

– С какой? – скорчил Ваганов морду веником.

– Будто не знаешь! С такой худенькой блондинкой.

– Где ты меня с ней видела?

– Ай, ну тебя… – Незнакомка отмахнулась и встала с места, равнодушно обошла Ваганова и понесла сдавать тарелки. Ваганов изловчился и цапнул ее за ногу, держал крепко.

– Отвали! – прошипела девчонка. Парень подавленно поднял на нее глаза и убрал руку.

– Ты в какой комнате живешь?

– В какой надо! Не, ну слушай, чувак, отвали ты по-скорому, не то мой парень тебе клешни-то укоротит!

На минуту опешивший от отборных слов девахи Ваганов стоял недвижимо, девчонка тем временем удалилась. Он снова настиг ее у лифта и с аппетитом впился в мягкое место:

– Так как тебя зовут?

Девчонка не выдержала окончательно. Ваганов хоть и был красивый, да зато надоедливый и наглый. Это вывело девчонку из себя: она развернулась и врезала Ваганову в промежность. И пока Ваганов приходил в себя от боли, она уехала на свой этаж.

– Ну, стерва, – пустил Юрка ей вслед, – за это ты мне ответишь.

Ваганов позвонил Шевцову и расписал ему внешность строптивой незнакомки. Так узнал, что зовут ее Алина, а живет она на втором этаже в семейной комнате с мамой и братом.

Была суббота, часов пять вечера. Мать Алины открыла гостю дверь. Высокий, красивый, хорошо сложенный кареглазый брюнет улыбнулся навстречу своей лучезарной улыбкой.

– Добрый день, – поздоровался он, – а Алина дома?

Мать, удивленная до корней волос, заглянула к дочке:

– Алинка, там тебя какой-то парень спрашивает. Такой красивый! Но я его не знаю.

Алина вышла не спеша; она уже забыла про вчерашние приставания Ваганова, как вдруг увидела его снова.

– Салют, дорогая! Вот я тебя и нашел!

– И зачем?

– Пошли погуляем.

– Ты меня нашел? Ну и вали теперь отсюда. – Она сделала попытку закрыть дверь, но Ваганов придержал дверь рукой.

– Стой!

– Ну что такое? Можешь ты, наконец, от меня отвязаться?

– Не могу.

– Говорю ж тебе: я занята.

– Зато я свободен. Хочу, чтобы ты была моей девушкой.

– Ты не в моем вкусе, хотя и вижу что рожа смазливая. Ты этим и пользуешься…

– Воспользуйся и ты. Пошли погуляем.

Алина недолго подумала:

– Ладно. Я сделаю тебе такое одолжение, но больше мы не увидимся.

– Идёт, – согласился Ваганов.

Держась на расстоянии, они с Вагановым вышли на улицу.

– А что с той девочкой?

– С какой?

– С твоей.

– Да не было у меня никого…

– А я видела, как вы целовались. ..

– Ну и хрен? Вчера она была, сегодня ее нет. Она не та. Вот ты – другое дело. Как ты мне чуть по морде не двинула, когда я тебя за ножку хапнул. Это может навести на определенные мысли… – Ваганов заинтересованно хмыкнул.

– Какие? Что я чемпион по боксу или у меня черный пояс по карате? У тебя есть сигарета? Дай.

Затянувшись вместе с ней, Ваганов сказал:

– Не, не на такие: это неинтересно.

– Свои похабные мысли оставь за дверью. – И взяла его под руку. – Куда ж ты меня поведешь?

Они остановились в ближайшем же ресторане. В карманах у Ваганова шелестела приличная сумма в рублях, он заказал хорошего вина. Алина попросила поджаренную куриную ножку.

Официант удалился исполнять заказ. Когда на столе появилось вино, Алина стала потреблять его в таком количестве, что Ваганов отдыхал. Она хватала рюмаху за рюмахой, причем наливала себе сама. И опрокидывала вино как компот, успевая закусывать куриной ножкой. Видя это безобразие, Ваганов решил, что пора сваливать, иначе эта девица сейчас будет похожа на абы что. Одолжив за соседним столиком трубку, он попросил Башкова за ними приехать. Сам тем временем пытался вывести окосевшую деваху из ресторана. Ее шатало.